Наконец девушка выскользнула из крепких мужских объятий и откатилась в сторону. Клубникин в свою очередь, тут же получил сильнейший удар в пах, но так как был заядлым футболистом и зачастую получал подобные удары от мяча, Володя устоял и нанес ответный» — наотмашь кулаком, — но попал в перила. Девица пришла в себя и заорала, как кошка, которую несут топить. Блондину реклама была явно не нужна, он выхватил из кармана заточку и прыгнул на лежащую Уксусову. Но на какую-то долю секунды Клубникин опередил его и накрыл собой рыдающую Настю, раскинув над ней свой черный плащ, будто ворон — крыло над птенцом. Удар пришелся чуть выше пояса. В последний раз Володя лежал на женщине, да и то не с обычной целью, а чтоб спасти ту, которую и видел-то впервые.
Снизу послышались бегущие шаги, и блондин рванул наверх, чтобы удрать через крышу. Уксусова выползла из-под Клубникина и усадила его к перилам. Угасающим взглядом Клубникин окинул вбежавшего площадку Волкова, лужу крови под собой и потерял сознание».
И заканчивается повесть «Кошмар на улице стачек» отнюдь не так, как заканчиваются большинство детективов. Да, правда в очередной раз восторжествовала, зло наказано, но операм из «уголовки» как-то не весело, хотя они и не отчаиваются.
Итак, Эпилог:
«Кивинов сидел в камере внутренней тюрьмы на Каляева, задержанный на десять суток следователем Склянцевой. В соседней камере тосковал Таранкин. Обоим вменялся целый букет, начиная с сокрытия преступления от регистрации и заканчивая неправомерным использованием служебного оружия. Стронга (убийцу таксистов) выпустили на второй день после задержания.
Соловец сидел на скамеечке перед могилой Клубникина и курил «Беломор». В голову навязчиво лезли слова Володи: «САМОЕ ТРУДНОЕ В НАШЕЙ РАБОТЕ — НЕ ВЫЧИСЛИТЬ И ЗАДЕРЖАТЬ ПРЕСТУПНИКА, А ЧТО СОВРАТЬ НАЧАЛЬНИКУ НА ЕГО ВОПРОС: «ЧЕМ ТЫ СЕГОДНЯ БУДЕШЬ ЗАНИМАТЬСЯ?»
Что и говорить, уголовный розыск — это не место для кисейных барышень. И возможно главное, что спасает после столкновения с изнанкой жизни: разложившихся мертвяков, окровавленных рож, фени и блатной росписи контингента, это здоровая шутка юмора. И Кивинов очень точно выразил это в своих произведениях. Причем надо сказать, что уголовный розыск, в частности, и милиция вообще богаты талантами. Из милиции вышла плеяда блестящих мастеров детективного жанра: Адамов, Леонов, братья Вайнеры, Корецкий, Маринина, наконец. И этот список известных писателей может быть очень длинным. Но, пожалуй, еще длинней список талантливых людей, работавших или работающих в милиции, которые умеют рассказывать потрясающие байки о своей службе. Несколько их минипроизведений, почерпнутых в Интернете, хочу привести здесь. К сожалению, не могу привести имен авторов, поскольку сам их не знаю, но надеюсь, что их знают очевидцы описанных событий, которые помогут Родине узнать своих интересных сынов. А читатели достоинству оценят талант рассказчиков.
«Во времена «застоя», чтобы не повышать уровень зарегистрированной преступности и не портить показатель раскрываемости преступлений, часто отказывали в возбуждении «безнадежных» уголовных дел. В 1988 г. оперуполномоченный вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту кражи из зоопарка муфлона, указав, что животное пропало по вине служителей зоопарка: они забыли регулярно подрезать ему крылья, и муфлон, отрастив их, улетел. Надо заметить, что муфлон — это вид дикого барана».
* * *
Байка от Сашко: …Одесса. Октябрь 1991 года. Становление братковских» бригад. «Крыши» и «вымогалово» сплошь и рядом. В Ж-ный РОВД к дежурному оперу приходит мужичёк, слегка припорошенный жизнью и вусмерть перепуганный. Заявляет — «На меня наехал рэкет!» Кто, за что толком объяснить не может, зарядил как попка — «Двести баксов требуют, иначе паяльник обещали в меня засунуть…» Город — то морской, доллары и в годы Советской власти в Одессе не переводились, а тут — перестройка, полная и окончательная независимость всех ото всех… Спровадили мужичка к начальнику розыска. Часа два с ним беседовали, две пачки сигарет кончили, порешили — будем брать.
«Стрелку» братаны нашему терпиле набили на следующий день в 14 часов в Базарном сквере. Место так себе — выход со сквера на четыре улицы, есть скамейки, пара «козлодромов», мамы с малышами и вездесущие бабули.
На подвиг подрядился весь имеющийся личный состав сыщиков. Всего то есть — 8 душ. «Наружку» под это дело руководство задействовать запретило, в парке с такими характерными «заточками» нам просто стремно сидеть. Ну и придумали что могли — одного опера одели в оранжевый жилет и отправили в свободном полете метлой по парку махать, второго — двухметрового дядю — одели в белый (по рождению) халат (который ему ровненько до его мужской гордости в росте дотянул) и с пустой тележкой на которой написано «Мороженое» заслали по парку круги нарезать, третьего — облачили в БОМЖовский ватник и заложили «спать» под скамейку на которой наш «терпила» своих кредиторов ждет, один из оперов свою догшу выгуливать в парк вышел, еще один — нашел себе деваху из числа бывших потерпевших и на скамейке под это дело слегка зажиматься начал, двоих самых молодых посадили на одном из «козлодромов» в шахматишки перекинуться. Все это дело на своем старом «Москвиче-412» цвета грязный асфальт лично курировал начальник розыска.
Аккурат к 14 часам все вошли в роли, дядя метет, второй парнишка придурошным голосом мороженое предлагает, бомжара под лавкой храпит, собака вместе с хозяином гадит по всем углам, на скамейке — еще не порно, но уже задорно…Шахматы тоже вызвали массу критики со стороны старых козлятников…
14.30. — все гуляют
15.00. — все гуляют, руководство нервничает.
«Дворник» сгреб уже дважды всю листву из одного конца парка в другой, добрый дядя с мороженым уже трижды послал шатающееся в районе предполагаемых боевых действий молодое поколение вместо продажи рекламируемого им мороженого в ближайший гастроном, где «Продается более свежее и поэтому УЖАСНО вкусное мороженое», «бомж» из-под лавки по-пластунски пытался уползти в сторону того же гастронома, где хотел дернуть «стошечку» казенки, но при попытке к позорному бегству был придавлен к земле ногой начальника розыска, который как бы случайно прогуливаясь по природе, подошел к нашему «терпиле» прикурить и по ходу дела навтыкать тому за бесцельно прожитые годы.
На скамейке эротика начала к всеобщей зависти сыщиков перерастать в явную уже порнографию. У