Игнат держал паузу, так как вопросов пока не было. И по большому счету в просьбе Тополева не оказалось ничего сверхнеожиданного. История с похищением «сильфиды» на самом деле выглядела зыбкой.
Но все провисшие места Котов заранее подредактировал. Так, что вроде бы и не придраться.
И все же требовать от честного вора подробных пояснений, практически доклада, мягко говоря, неправильно. Здесь Котов вправе отказать: «Если тебя что-то не устраивает, настаивать на сделке незачем. Разойдемся, Костя, мирно, без обиды».
Но уходить никак нельзя. Котов, продолжая держать воровскую марку, задумчиво посасывал дольку лимона и вприщур смотрел на Топляка.
— Согласен, — неожиданно кивнул тот. — Твои секреты — твое право. Ты человек уважаемый, даром что у «хозяина» ни разу не был. Давай поступим проще: я рассказываю тебе историю, как я ее знаю, ты, если что, меня поправишь. ОК? — Так и не дождавшись ответа гостя, Федорович приступил: — Как известно всей ювелирной Москве, «сильфиду» умыкнули из домашнего сейфа Сальникова, когда в его доме, на праздновании дня рождения дочери, собралась тьма-тьмущая народа. И сейф, что поразительно, открыл его шестилетний сынишка. Так? — Котов снова не ответил, и Тополев хмыкнул. — Шестилетний пацан вскрыл сейф папы-ювелира… Но предположим. Чего на свете не бывает. Кстати, Кот, хочу тебе сказать, что затея с баночкой икры и тем, как выехала с оцепленной территории твоя наводчица, — просто блеск. Этот финт ты придумал или кто-то из твоих девчонок постарался?
— Девчонок? — недоуменно воткнул Игнат.
— Да ладно, Кот, — с деланой небрежностью отмахнулся Тополев. — Их у тебя две. Было. Одна — Вероника, другая — Жанка. Увы, покойная. Про тетку, что погибла на квартире Вероники, я уже знаю. Там все ровно: несчастный случай, пьяная баба сама упала и голову разбила. Но вот Жанна… это ты ее? Или тоже типа сама?
Котов нахмурился, и Тополев примирительно фыркнул.
— Да ладно, ладно. Дело прошлое и только твое. Хотя жаль, конечно… Если помнишь, я говорил: за каждым путным камушком должна тянуться кровушка. Но нет так нет, — вздохнул. — Расскажи-ка мне о Веронике.
— О Веронике? — откровенно поразился вор и отложил дольку лимона. — Она-то тут при чем? Случайная девчонка.
Последние слова Кот произнес довольно резко, и Тополев внезапно поменял манеру разговора.
— Случайная девчонка, говоришь? Случайная девка вывезла «сильфиду» от Сальниковых?! — И перегнулся через стол. — Кот, это я решаю, что здесь случайно, а что нет! Если бы ты ерундить не начал, я б тебя сейчас вообще ни о чем не спрашивал — встретились, обменялись, разошлись! Думаешь, — взгляд Топляка сделался колючим и безжалостным, — я не знаю, что ты на тот вечер билет на самолет до Ниццы забронировал? А потом пропал и отказывался отдавать «сильфиду»? Мне отдавать!
Известие, что Тополев узнал о предполагаемом отлете Котова, заставил вора прилично помертветь. К такому повороту он не подготовился. Все выглядело так, словно Топляк поймал его на лжи, и, как теперь выкручиваться, Котов не представлял.
Зато ничуть не сомневался: если он не сумеет предоставить достаточное объяснение, то вскоре неподалеку от этого дома, в лесу, появится свежая могилка под дерном.
«Возможно, он потому меня сюда и вывез, — подумал Котов. — Знал, чем наш разговор закончится».
— Костя, мой отлет в Ниццу был страховочным вариантом, — мерно, стараясь, чтобы звучало убедительно, заговорил Игнат. — Если бы Жанна не смогла взять «сильфиду» в доме, я вылетел бы вслед за Сальниковыми на Лазурку и уже там доделал дело. Сальниковы редко доставали камень из банковского сейфа, все так срослось, что мы должны были использовать момент по максимуму и…
— Ладно, проехали, — с удивительной легкостью, перебивая, отказался развивать тему Топляк. — По максимуму так по максимуму. Про девочку, про повариху расскажи.
— Да левая девчонка! — вспыхнул Котов. — Я ж говорю: случайный человек!
— Случайная, говоришь? — ухмыльнулся Тополев. И прошептал: — Котик, в тот день ты ей звонил. Дважды. Причем с телефона, через который уже связывался со мной. — И недоуменно, даже с обидой, поинтересовался: — А чего с моего-то? Другого, что ли, под рукой не оказалось?
Котов мотнул низко опущенной головой. Топляк все сильней припирал его к стене!
— Не оказалось, — честно признался. — Выбора, Костя, не было. Но тебя же к тому телефону привязать нельзя, да и потом я тебе отзвонился, предупредил, чтобы ты от мобилы избавился.
— Какой молодец, — язвительно похвалил Тополев, — предупредил. А чего за левую девочку так переживаешь? Спишь с ней, что ли? — хмыкнул.
— Если бы, — вздохнул Игнат и прямо поглядел на собеседника. — Не трогай ее, Костя, пожалуйста.
— Это почему?
— У Ники — любовник мент.
— О как. — Тополев на некоторое время замолчал. — И что… серьезный мент?
— Серьезней некуда. Это он ту бабу-соседку, а потом и Жанку замочил. Договорился с экспертизой, чтобы смерть соседки признали несчастным случаем.
Тополев в задумчивости вытянул вперед нижнюю челюсть. В предбаннике повисла тишина. Звук сорвавшейся с потолка бассейна капли ударил по воде, словно яблоко упало на днище перевернутой бочки.
— Мент-ликвидатор? — пробормотал Топляк. — Настоящий?.. Солидно. — И уставился на простецкую рыночную чеканку, висевшую на стене за спиной Игната. — Интересная компания у тебя, Котик, подобралась, однако, — вернул взгляд на Котова. — Мент-мокрушник, девочки-наводчицы… Одну, кстати, в лучшие дома готовить приглашают, к Сальниковым, например. Но вот что интересно… раньше ты один работал. Причем, прости, гораздо чище. Как мент Жанку-наводчицу завалил? — выбросил резко.
— Отравил. У него, у Макса, бывшая жена — кардиолог. Он Жанке каких-то медикаментов в сок подсыпал, та и… откинулась.
— А чего не поделили? Бабки?
— Думаю, нет. Макс решил перестраховаться, когда еще не был уверен, что удастся договориться с экспертом относительно смерти соседки. Концы убирал. Жанка же истерить начала, когда узнала про убитую соседку Вероники. Это ведь, Костя, уже совсем другая история получалась. Кровавая.
— Да, — криминальный воротила неприязненно причмокнул губами, — раньше ты действительно работал чище. — Дотянулся до угловой тумбочки между лавками, достал из выдвижного ящика лист бумаги и авторучку. Протянул их Котову. — Напишешь все-все-все о менте и поварихе. А пока еще вопрос. Зачем твой мент соседку завалил?
— Нелепость, случай, Костя. Тетка в подъезде от пьяного мужа пряталась, когда Макс, встретив Веронику от Сальниковых, поднимался с ней по лестнице. Соседка что-то подслушала, Макс ее и ударил, на нервах. А потом, уже мертвую, занес в квартиру Ники. — Котов печально усмехнулся. — Честно говоря, подозреваю я, Костя, что тетка подслушала, как Макс уговаривал Нику не делить пять лимонов на троих.
— Жадный, значит, падла, — пригвоздил Тополев капитана Ковалева. — Пиши о нем, Котик, пиши. Нам такой пригодиться может…
Спустя полчаса, отказавшись попариться, Котов вышел на крыльцо. Поежился от ветра, ударившего по щеке отрезвляющей ледяной пощечиной. И, приподняв