Имитация является одной из фундаментальных основ биологической и социальной жизни. Благодаря ей биологические виды обучаются, познают мир, выживают, конкурируют и развиваются, приобретая характеристики и поведение, позволяющие им успешно существовать в условиях окружающей среды. Имитация представляет собой жизненно важный механизм, используемый человеком для приобретения базовых умений, например при освоении языка. Организации используют ее для обучения и конкуренции, культурные и социальные общности — для установления ценностей и норм поведения, нации — чтобы не отставать друг от друга. Имитация поддерживает выживание человеческой расы посредством использования инструментов и развития компетенций. Имитация — способ передачи сложных социальных традиций из поколения в поколение[36]. Она необходима для эволюции человеческого общества, поскольку обеспечивает распространение новых идей, технологий и изобретений благодаря так называемому инерционному эффекту[37].

В этой главе мы приведем обзор концепций имитации, принятых в самых разных сферах — от биологии и философии до искусства, истории, антропологии, психологии, экономики и бизнеса. Это позволит обобщить знания и эмпирические данные об имитации из различных научных областей и затем сделать выводы, применимые в бизнесе. С другой стороны, это предоставит читателям возможность познакомиться с многообразными формами имитации, понять их причины и последствия и узнать, насколько важно осуществлять имитацию правильно. Также рассматривается эволюция научных представлений об инновации и обсуждается, как радикальные изменения научных взглядов на имитацию реализуются в сфере бизнес-администрирования. В заключение предпринимается попытка описать имитационные стратегии человека (и не только человека), реализуемые для существования в мире, движимом имитацией.

В своей книге «Ружья, микробы и сталь» Джаред Даймонд приходит к выводу, что развитие человеческого общества невозможно без имитации, поскольку большинство цивилизаций, за исключением полностью изолированных, не изобретали новые технологии, а заимствовали их[38]. Например, практически все письменные системы развивались на основе или под влиянием шумерской письменности или древней письменности Центральной Америки. А водяное колесо или магнитный компас были изобретены лишь в одном или двух местах на нашей планете, поэтому другим сообществам оставалось либо копировать эти изобретения, чтобы не отставать в развитии, либо игнорировать их себе на погибель. «Общества, изначально не обладающие каким-либо преимуществом, либо перенимают его у других, либо, если они не могут этого сделать, их вытесняют общества, обладающие этими преимуществами»[39]. Индустриализация также в значительной степени основывалась на небольшой группе сходных производственных процессов, которые затем были распространены и применены во многих отраслях промышленности.

Кажется, что с тех времен мало что изменилось. Рэндалл Ротенберг, работавший в консалтинговой фирме Booz-Allen, пришел к выводу, что создание наибольшей стоимости компаниями США за более чем 30-летний период можно отнести на счет всего четырех идей: масштабный ретейл (большие магазины-склады, как у The Home Depot), мегабрендинг (зонтичные бренды, как у Disney), процесс «концентрация — упрощение — стандартизация» (упрощение, как у McDonald’s) и обходная цепочка поставок (исключение посредников, как у Amazon.com)[40].

Наши предки знали о потенциальных выгодах имитации. Свидетельство тому — совет Лейбница иезуиту, отправляющемуся в Китай, «побеспокоиться не о доставке вещей из Европы в Китай, а о доставке в Европу интересных китайских изобретений; иначе прибыль от поездки окажется малой»[41]. В Римской империи имитация служила для уравновешивания различных культур и институтов на обширных территориях под единым «зонтиком» и считалась официальной доктриной.

Имитация доминировала в западной цивилизации до эпохи романтизма с ее «этосом творчества, оригинальности и гения»[42]. Студенты выполняли упражнения по имитации, от запоминания и копирования до перефразирования и перевода. Им рекомендовали выбирать модели на основе превосходства отдельных свойств. Негативного отношения к имитации не было и в помине: она считалась интеллектуальной деятельностью, требующей изобретательности и креативности. Действительно, в дополнение к повторению того же, или репродукции, учение об имитации включало повторение различия, или вариацию, учитывающую расхождение между студентами и моделями, которым они следовали, а также различие и повторение, или вдохновение, когда имитаторы добавляли творческие элементы. Такой подход привносил в имитацию компонент инновации и закреплял тесную взаимосвязь между ними.

С развитием мировой торговли имитация изначально применялась для импортозамещения, т. е. как способ замещения импортируемых товаров местными аналогами. Однако подобно тому, как физические признаки воспроизводятся на генетическом уровне, импортируемые технологии, материалы и идеи «комбинировались, изменялись и отбирались», порождая новые технологии и вариации продуктов[43]. Когда европейцы наконец сумели скопировать китайский фарфор, на что ушло несколько веков, они захотели объединить его эстетические качества с новыми производственными технологиями, существовавшими в тот период. Как отметил один исследователь, «копируя такие товары, они создавали новые продукты, но стремились передать вкус оригинала»[44].

Имитация была не объектом критики, а поводом для гордости. Негативное отношение к ней могло возникнуть только в связи с общественными нравами и классовыми интересами. Доступность для среднего класса товаров, ранее предназначавшихся только для аристократии, рассматривалась последней как посягательство на свой статус. В свою очередь, китайцы отражали европейские сюжеты на блюдах и вазах, экспортируемых в Европу, создавая богатое разнообразие росписей. Взаимный процесс копирования порождает новые и креативные формы или, по словам Уильяма Сарджента, хранителя азиатского искусства музея Peabody, «художественное взаимодействие… часто приводило к обогащению данного направления в искусстве так, что при трансформации долговечным было не то, что утеряно, а то, что часто исправлено, временами улучшено, иногда приобретено и всегда привлекательно»[45].

Япония, которую считают непревзойденным имитатором, начинала в VIII в. с копирования и адаптации китайского языка и государственных институтов. Она повторила этот трюк спустя тысячу лет, в период императора Мэйдзи, копируя западные модели, включая британский флот, германскую армию и американские банки. Модели были отобраны после тщательных исследований, проведенных японскими миссиями за границей, которые оценивали как качественное превосходство заимствуемого института, так и его соответствие японскому контексту. Временами происходило смешение элементов различных моделей, например при построении системы образования на основе опыта Франции, Германии и США[46]. После Второй мировой войны японские фирмы повернули вспять рынок автомобилей, производимых в США. Они вносили инновации не только в сами продукты, но и в производственный