— Да. Но не всегда. Если только этого хочу. Твоё женское начало так вопило, что невозможно было не отозваться.
— Значит, это не байки. И вы действительно телепаты.
Зверь, молча, отвернулся и стал разбирать на столе травы. А Линда, наблюдая за ним, и не заметила, как забылась тревожным сном.
Ночью она проснулась от невыносимой боли. Ногу дёргало так, что каждый толчок напоминал невыносимую пытку.
Чёрт, а дело серьёзное. Похоже, это заражение. Если это волосатое чучело не принесёт ей чемоданчик, то её уже ничто не спасёт. Хотя, есть ещё один способ, но для неё это просто неприемлемо…
Она долго терпела, но когда боль стала просто невыносима, Линда тихо заплакала. И только слёзы побежали по её щекам, как она почувствовала под своим затылком большую тёплую ладонь. Зверь приподнял ей голову одной рукой, а другой нежно вытер ей слёзы. А потом случилось то, чего Линда совсем не ожидала. Словно пушинку он подхватил её на руки и прижал к себе. Затем он начал ходить с ней по пещере и убаюкивать её как маленького ребёнка!
Никто и никогда не проявлял к ней столько заботы и ласки, не считая, мамы, конечно. Она будто снова превратилась в маленькую девочку, которую кто-то любил, о которой кто-то заботился. И пускай это была лишь иллюзия, воплощённая в жизнь этим странным существом, в его объятиях Линда ощущала необыкновенный покой.
А потом снова нахлынула боль…
Словно в горячечной агонии Линда чувствовала, как Зверь осторожно кладёт её на топчан, как снимает с неё джемпер… Вот уже его горячие ладони неторопливыми движениями ласкают её грудь, отчего по телу, словно круги на воде, расходятся волны восхитительного экстаза.
Вдруг он очертил пальцем окружность вокруг её возбуждённого соска. Вскоре эта сладостная геометрия превратилась в невыносимую пытку, так как он рисовал уже не руками, а влажным кончиком языка.
Линда уже не ощущала сильной боли в ноге. Её сменила совсем другая: сладостная, приятно распирающая низ живота, невыносимая в своём предвкушении… Она почувствовала, как между ног стекла тонкая струйка волшебной влаги. Она давно готова, и он прекрасно знает это! Так почему он продолжает мучить её?!
Линда ждала боли, но не такой резкой, и не настолько возмутительной. Она пронзила её промежность словно огненный клинок.
Ничего себе! А она-то до последнего надеялась, что у Зверя не все части тела такие огромные. Зря надеялась…
Зверь входил в неё медленно, по-видимому, опасаясь причинить ей боль. И вот уже неприятные ощущения уходили на задний план, приближая долгожданную развязку. Скорее бы…
— Да что с тобой не так?! Ты можешь расслабиться, как это делают все нормальные бабы? Ведь я делаю тебе больно! — Раздался у неё в голове его возмущённый голос.
Как вовремя! Нет бы, подождать ещё минутку. И она же ещё и виновата!
— А тебя когда-нибудь трахал огромный волосатый мужик с членом, как черенок от лопаты?!
— Да я тебя ещё не трахал. Если не выдержишь, то многое потеряешь.
Вот теперь Линда окончательно поняла, что Чудовище — всего лишь одичавшая особь мужского пола, потому что таким самомнением обладают только мужчины.
— Не понимаю, ведь ты же ведьма. А они все любят пожестче. Но ты, похоже, не такая как все.
Вскоре её мысли снова спутались, так как Зверь начал ласкать её всеми известными ей способами. Причём он опять не торопился. Но на этот раз он не стал её долго мучить, и когда Линда уже извивалась под ним, изнывая от нетерпения, он лишь медленно повёл языком по её животу вниз…
Несколько волшебных движений и мощный восхитительный спазм накрыл её с головой, и тотчас рассыпался на множество мелких. Они ритмично стучали у неё в животе и постепенно затухали где-то глубоко в промежности…
Глава 4
Из дневника:
А потом я влюбилась… Даже у обычных девушек любовь затмевает всё на свете, а уж про молодую ведьму и говорить нечего! Это чувство поглотило меня всю без остатка. Причём из-за неопытности я совершенно забыла о главных принципах ведьмовства — никому не доверяй, не открывай душу и никогда… не влюбляйся! Я же, как последняя идиотка, умудрилась нарушить все заповеди.
Любовь — самое недолговечное чувство на свете. Но у женщин есть хотя бы шанс, ведь у людей она иногда перерастает во что-то большее, постоянное. С чародейками такого не происходит. Никогда!
Поэтому ведьмы научили женщин разделять любовь и секс. Если мужчинам это позволительно, так почему же нам нельзя этого делать? Ведь сколько раз я наблюдала такую картину: красавец-мужчина, эдакий брутальный самец перед сексом с трепетом складывал свои брючки стрелочка к стрелочке, чтобы не дай бог жена не заподозрила. И при этом он действительно любил свою супругу! Ведь я его, паршивца, читала как открытую книгу. Просто мужичку захотелось хорошего секса (у меня другого не бывает). А его любовь ждала своего ненаглядного дома, приготовив вкусный ужин.
Так что теперь умные женщины с успехом практиковали секс на стороне без любви и наоборот. Да, да, случается и такое! Даже название придумали — платоническая любовь. Понятное дело, что к этому безобразию ведьмы абсолютно непричастны.
Жил-был в древней Гэеции философ такой — Платон. Вот он и придумал такую идеальную, духовную близость. Вероятнее всего, за красивыми фразами он просто скрывал свою импотенцию. Ну не верю я, чтобы здоровый мужик мог додуматься до такого!
Но это я сейчас такая грамотная, а тогда была лишь влюблённой, наивной ведьмочкой. Для которой улыбка возлюбленного — уже радость, а первый секс с ним — предел мечтаний. И так мы любили друг друга до тех лор, пока он неожиданно (для меня) не женился на хорошей девочке, которая училась вместе с ним в институте.
Хорошо хоть у меня хватило ума не расправиться с ними прямо на их свадьбе. А ведь могла бы…
Сейчас у них уже двое детей. Иногда мы случайно встречаемся, и он бросается ко мне с глазами полными щенячьей радости и смотрит на меня как на богиню. Я же до сих пор не понимаю, что меня привлекло в этом ничтожестве? Поэтому каждый раз благодарю магию за то, что она не позволила мне наделать глупостей. А ещё за то, что я не испоганила парню жизнь…
Утром Линда проснулась бодрая и, судя по внешнему виду раны, почти здоровая. Зверя не было. Поэтому она тут же бросилась обследовать жилище своего новоиспечённого любовника.
Несмотря на примитивную обстановку, в пещере царили чистота и порядок. Массивную мебель из светлой древесины покрывал довольно привлекательный орнамент. Линда водила кончиками пальцев по вырезанному узору, поражаясь профессионализму неизвестного мастера. То, что это