— Зато это объясняет, почему тут так темно, — проворчала я. — Он же все звезды от нас закрыл.
Какое-то время мы стояли, молча глядя на бездонную черноту. Этот объект сумел заставить меня забыть о холоде, и я, словно завороженная, не сводила с него глаз. Я бы долго так на него смотрела, если бы по моей коже не пробежали мурашки. Я снова ощутила на себе чей-то взгляд, и ночью, в этой снежной пустыне, это казалось еще более страшным, чем в анабиозной капсуле. Нервно оглянувшись, я ничего не увидела. Остальные явно ничего такого не почувствовали, так что я предпочла промолчать.
В конце концов, тишину нарушил голос Локи:
— Раз уж мы все здесь, я хотел у вас спросить: вы придумали, чем будете здесь заниматься?
Среди этого зловещего безмолвия вопрос казался странным и несколько неуместным, однако все с готовностью за него ухватились, явно стараясь хоть на секунду отвлечься от окружающего нас ужаса. На лицах отразилась сосредоточенность, и я тоже поспешила задуматься. Кроме холла, своей спальни и Главного зала, я пока ничего не видела. Перед сном я много думала над тем, чем мне здесь заниматься, но я полетела в этот тур вслед за Крисом, и изначально моей идеей было просто делать все вместе с ним. Да и, в конце концов, имеет ли смысл здесь обосновываться, если мы заранее договорились посмотреть все планеты?
Первым, разумеется, ответил Крис:
— Я лично собираюсь здесь все исследовать.
— Я тоже, — поспешила добавить я.
— Мои цели тебе известны, — развел руки Стив. — Флайбордингом здесь не позанимаешься, так что я, наверно, присоединюсь к Крису и Кендис.
— А ты, Лора? — повернулся Локи к девушке.
Та не сразу смогла оторвать пронзительные голубые глаза от черного шара, но потом все же посмотрела на парня. Локи смотрел на нее так, как мне хотелось бы, чтобы когда-нибудь на меня посмотрел Крис, и явно старался держаться непринужденно, хотя в его движениях чувствовалась некоторая скованность. Да он же нервничает, как мальчишка! Вот уж не подумала бы, что он может так переживать из-за какой-то девчонки.
Тем временем Лора все же соизволила ответить:
— Дома я всегда мечтала стать рок-звездой… ну, петь, выступать на сцене. Не знаю, возможно ли что-то такое здесь, но если да, я бы попробовала.
На лице Локи отразилось облегчение:
— Неплохая цель. Я занимался музыкой на Земле, на гитаре играл. Моего брата, скорее всего, здесь нет, так что я могу помочь тебе в этом.
Лора задумчиво кивнула.
— Ладно, холодно здесь, пошли в помещение, — сказала я.
Возражать никто не стал. Думаю, всем хотелось убраться отсюда как можно скорее. Кроме Криса, конечно. Так что мы вернулись в свои комнаты и снова улеглись в мягкие постели. Откинувшись на подушку, так легко было бы расслабиться и заснуть. Однако теперь я не могла выкинуть из головы образ черного шара в небе. Мое сердце почему-то быстро стучало, и я еще долго лежала без сна, боясь чего-то. А на соседней кровати точно так же тряслась Лора. В этой зловещей тишине, окутавшей планету и навевающей ощущение одиночества, до меня донесся ее тихий всхлип. И я бы не сказала, что могу ее в этом упрекнуть.
После вечеринки Маривонн, успевшая соскучиться по планете, отправилась не к себе, а в комнату Габриэллы. Она привезла с Земли в термобоксе (специальном устройстве типа холодильника, которое могло сохранять еду свежей долгое время) немного печенья, и очень хотела угостить старую женщину, которую совершенно искренне считала своей подругой. Габриэлла не спала, так что они разлили по чашкам травяной напиток, положили на блюда печенье и принялись обсуждать последние новости.
Габриэлла первым делом выпила какое-то лекарство, запила его глотком воды, а потом спросила:
— Ну что, как тебе новенькие?
— Пока сложно сказать, — задумчиво протянула Маривонн. — Ну, вечеринка точно удалась на славу, и я рада. Это мой первый опыт как организатора подобных мероприятий.
— Ты справилась великолепно! — Габриэлла отхлебнула напиток и закусила печеньем. — Жаль только, что это вряд ли убедит хоть кого-то из них остаться на планете.
— Почему? — посерьезнев, Маривонн отложила чашку. — Что-то произошло за время моего отсутствия?
— Ты же видела ту черную сферу в небе? — Габриэлла со страхом покосилась на занавешенное окно.
— Да, видела, — Маривонн задумчиво скрестила пальцы. — Кстати, что это? Раньше ее не было.
— Никто не знает, — голос Габриэллы был растерянным. — Появилась в небе месяц назад, никто даже не заметил, как это произошло. Черная, газовая. Всех Центавр загораживает, да еще и не греет. Лучше бы она снег растопила, а то я уже слишком стара для таких температур, да и Джон на кости жалуется.
— Выглядит жутко, — передернулась Маривонн и взяла печенье. — Вы к ней не летали?
— Летали. Но, кроме того, что это газ, ничего установить не удалось. Еще ближе подлететь не можем — вокруг него какой-то невидимый барьер. Жутковато как-то это все.
— Вот уж точно — Тимор, — усмехнулась Маривонн. — Вы говорили, еще что-то произошло?
— Псы подбираются к забору, — сказала Габриэлла, и, словно в ответ на ее слова, раздалось рычание, отчего Маривонн передернулась. — Не знаю, что им нужно. Пока они внутрь не проникли, но иногда пойдешь на улицу, а там у забора пес в девять футов высотой стоит и рычит… зрелище не для слабонервных. А вдруг внутрь пройдут?
— Забор под напряжением… не должны, — пожала плечами Маривонн.
Однако обеим женщинам стало по-настоящему жутко. Тимор отнюдь не был легкой планетой для проживания. Псы, потом еще и странная сфера в небе… Планета нагоняла страх, и многие размышляли о том, чтобы покинуть ее. Но Габриэлла была слишком стара и не осилила бы перелет, а у Маривонн были свои причины. Она и так только вернулась из своего полета.
Габриэлла тяжело вздохнула и постаралась улыбнуться:
— Ну что, сколько ты планируешь с нами пробыть? Когда в следующий раз полетишь?
— Думаю, где-нибудь через полгода-год, — сказала Маривонн и покраснела. — Скажите, Габриэлла… а как тут Вилсон поживает?
— Хорошо поживает, — произнесла старая женщина. — Если не считать сферы и собак, то жизнь на Тиморе тихая и спокойная, как президенту ему особенно напрягаться не приходится.
— На вечеринке он сказал, что Ева все еще его жена, — Маривонн нервно раскрошила в своих руках печенье.
— Да, это так, — кивнув, Габриэлла снова сделала глоток своего напитка.
— Она мерзкая, — выпалила Маривонн, поспешно тоже сделала глоток и поморщилась, обжегши язык.
— Не могу в этом с тобой не согласиться, — Габриэллу исказила недобрая усмешка.
— А меня он, наверное, даже не вспоминает…
— Тебя просто давно не было, — заметила Габриэлла. — Попробуй проявить немного больше активности…
— Ну, Вилсон не единственный мужчина на Тиморе, — взгляд Маривонн стал мечтательным. — Есть еще Вин, и он свободен.
— Тебе решать, — глотнула напиток Габриэлла.
— Да, решать мне, — Маривонн окончательно погрузилась в свои