Но Рупор – не ждал.
«Значит, не боец», – констатировал нейромант.
Разочарованный, Громобой переключился на «Рекса» и глазами био уставился на улыбающихся дикарей, оставшихся снаружи. Вот эти двое уже куда больше походили на воинов. Припомнил нейромант и парня с подшипником на шее. Тот тоже был достаточно крепок на вид.
«Похоже, в этом племени в охоте участвуют только молчуны, – пришел к выводу бородач. – А Рупор у них, судя по всему, за священника и дипломата, единственного, кто наделен голосом и способен общаться с истинным богом… да и вообще с любым живым существом, худо‑бедно понимающим человеческую речь».
– Расскажи о моем пришествии, – велел нейромант.
– Что именно ты хочешь знать, о Великий Механик? – облизав пересохшие губы, уточнил Рупор.
– Все. Начиная с того момента, как вы меня нашли, и заканчивая тем, как вылечили мое… это бренное тело от ран, чтобы я… смог в него вселиться?
Соответствовать глупейшей легенде о втором пришествии Механика на бренную землю было непросто, но и совсем отмахиваться от канонов Громобой не мог. Пусть он божество, и истина – это слово его, а что с его словом не совпадает, то выдумка, в которую истину обрядили безымянные сказители, но нельзя ведь с ходу выбивать почву из‑под ног Детей Механизмов? Решат еще, что он водит их за нос, и, допустим, сожрут… ну, или просто прихлопнут. Как бы то ни было, в своем нынешнем состоянии Громобой меньше всего хотел заводить новых врагов. Да, у него есть Щелкун, но сколько времени понадобится стальному ящеру, чтобы пробиться к хозяину? Вряд ли меньше, чем Рупору, чтобы вонзить нож в незащищенную грудь хворого нейроманта.
– Слушай же, о Великий…
– Просто рассказывай. Не надо всех этих «о Великий». Я… не тщеславен.
Рупор удивленно захлопал глазами, а потом, откашлявшись, сказал:
– Как вам будет угодно, о…
– Я же сказал! – гневно нахмурился Громобой.
– Прости. Так вот, началось все как? Мы увидели, как твой аватар несет тебя в зубах. Потом он тебя положил, и мы решили, что сейчас он съест тебя – мы ведь не знали сначала, что это в зубах – ты… А потом мы увидели, что ты живой, и удивились. А потом ты стал… гладить его рукой и что‑то приговаривать, и мы начали все понимать. А потом ты стал терять сознание, и мы решили, что надо тебя спасать…
– И не испугались «Рекса»? – недоверчиво спросил Громобой.
– Проверяешь нас? – усмехнулся Рупор. – Мы знаем, что био – это тоже Дети Механизмов, только старшие. И мы с радостью готовы стать пищей для того, чтобы твои старшие Дети жили.
«Что и требовалось доказать. Готовы расстаться с жизнью ради своего божества. Глупые фанатики…»
Громобой смерил Рупора раздраженным взглядом.
«А вот скажи такому, что его вера гроша ломаного не стоит, что все это выдумка – и насчет Великого Механика, и насчет Упорядоченного… И как он отреагирует? Ринется на меня, чтобы задушить, пока лежу, немощный? Или же поверит? А, может, у него голова лопнет, когда он попытается осмыслить случившееся – оживший бог, утверждающий, что его не существует…»
– Ну а потом что было?
– Потом, пока мы тебя несли, твой аватар съел двоих наших, – будничным тоном сообщил Рупор.
Громобой выпучил глаза.
– Ты сейчас серьезно? – на всякий случай уточнил он.
– Прости, о Великий, – виновато потупился Рупор. – Но твой аватар сам не захотел есть больше!
Нейромат открыл рот… и закрыл. Ну какой смысл пытаться переубеждать фанатика, если для него вера – смысл жизни? Никто ведь не заманивал их в пасть ящера обманом? Сами пошли, добровольно. И в таком случае даже странно, что «Рекс» не съел их всех.
«Неужели это мое сознание включилось и остановило био? Но я ничего не помню…»
– Что было потом, рассказывай? – потребовал Громобой.
– Остальных аватар твой не тронул, пошел впереди, охранял нас от других опасностей…
«Точно сознание включилось. Но, видимо, лишь частично…»
– Я с вами разговаривал?
– Ты повторял, как заведенный: «Бог, Бог, Бог…» Потом затихал на время, потом опять повторял. Бог, Бог, Бог…
– Может, не Бог, а Бо? – нахмурившись, уточнил Громобой.
Рупор задумался ненадолго, а потом неуверенно произнес:
– Может, и Бо… но что есть Бо, о Великий?
– Ничего. Продолжай, – решив не вдаваться в подробности, велел нейромант.
– Две недели мы пытались сохранить выбранную тобой оболочку, давали ей пищу, переодевали и мыли тебя…
Громобой невольно поежился, представив, как Дети Механизмов возятся с ним, нагим. Умом он, конечно же, понимал, что фанатики все сделали правильно, но ему все равно было противно об этом думать.
– Ближе к делу.
– И вот на пятнадцатый день это жалкое бренное тело приняло твой неукротимый дух. По крайней мере, ты говоришь со мной, о Великий Механик! А скоро ты совершишь свои первые шаги по нашей проклятой земле… а потом начнешь все упорядочивать!..
– Не опережай события, Рупор, – хмуро осадил разошедшегося дикаря нейромант. – Я только пришел в себя, а ты уже строишь планы по изменению мира…
– Простите, о Великий Ме…
– Давай, если уж не можешь совсем без этих высокопарных обращений, хотя бы ограничимся простым «о Великий»?
– Как скажешь, о Великий.
– Так‑то лучше. Что ж, со мной более‑менее понятно. А что с вашим племенем?
– А ты разве не знаешь о нас? – изумился Рупор.
– Не забывай, что я две недели провел в беспамятстве. Ну и до этого я не мог уследить… за всем. Так что давай, рассказывай по порядку. Где мы сейчас находимся, например?
– Этот район с давних времен зовут Тушино, о Великий.
– Здесь все племя?
– Да, Великий. Нас осталось не так много, как раньше. Дюжина женщин, две дюжины мужчин и я, голос моего племени. Но мы с радостью накормим твой аватар, о Великий, и любой из нас охотно станет твоим новым сосудом, если старый тебе не подойдет…
– То есть если я умру? – хмыкнул нейромант.
– Не только. В преданиях сказано, что человеческая оболочка может не позволить тебе упорядочить наш проклятый мир. Но ты не переживай, о Великий. Мы, Дети Механизмов, в таком случае непременно освободим твой дух, чтобы он смог подобрать себе более подходящее вместилище…
– Погоди‑ка, – нахмурившись, остановил его Громобой. – То есть, ты хочешь сказать, если с упорядочением мира не задастся, вы меня… убьете?
– О, нет! – хохотнул Рупор. – Как можно убить божество?
У бородача отлегло от