— Что, своих проблем нет, что полезла мои решать? Я помогать не просил — буркнул я угрожающе нависая над ней. Обычно это действовало безотказно, и я ожидал, что моя спасительница даст деру. Но она и глазом не моргнула.
— Они вели себя непрофессионально — заявила Цветочек, глядя на меня невинными серыми глазищами. — Тебя исключить из школы хотят. Хочешь помогу нагнать программу?
Я презрительно фыркнул и ушел. Но через пару дней Цветочек пришла прямо ко мне в детдом. На вопрос «на хрена ты приперлась? Аля невозмутимо сказала, что мы собирались заниматься вместе.
— Это когда ж такое было? — возмутился я.
— Помнишь, я тебе предложила, а ты промолчал и ушел. Молчание знак согласия!
Я попробовал смутить ее отборным матом, но эффект был не тот, которого я ожидал.
— Как интересно — сказала Цветочек, задумчиво глядя на меня. — Я раньше таких слов даже и не слыхала. Расскажешь, что какое слово означает?
— Нет!!!
— Почему?
— Девчонкам нельзя так выражаться — решительно сказал я, на что Аля вдруг рассмеялась.
— Чего ты ржешь? — мрачно поинтересовался я.
— А ты оказывается, ханжа! — сказала она, вытирая слезы, а я подумал, что нужно будет узнать значение этого слова.
После случившегося, Аля регулярно приходила после уроков.
Скоро мои ребята стали посмеиваться, делая недвусмысленные намеки. В такие моменты я злился, и больше всего мне хотелось избавиться от назойливой девчонки. Когда я понял, что не могу оттолкнуть ее грубостью, то попробовал напугать. Позвал вечером в парк, прижал к какой-то стенке. Она не испугалась и не сопротивлялась, а ответила на мои поцелуи с неожиданным жаром. Впервые в своей жизни я столкнулся с такой нежностью. Когда я впился губами в тоненькую шейку, она прошептала мне ухо:
— Ты мне так нравишься! Жаль, что я тебе не могу понравиться. Я слишком правильная для тебя, да?
Через минуту я понял, что глажу шелковистые волны ее волос и уверяю, что она мне очень, очень нравится.
Аля изменила мою жизнь. Она стала для меня семьей, которой у меня не никогда не было, моим дыханьем. Ради нее я начал учиться, ради нее перестал ввязываться в сомнительные приключения, потому что знал, как ей больно видеть меня в милиции. Я поставил себе цель добиться разрешения ее родителей на наши отношения, и добился этого. Следующей моей целью было достигнуть в жизни такого положения, чтобы я мог дать Але все, чего она заслуживала, и в первую очередь увезти ее из нашего захолустья. Я смог выкарабкаться из ямы, в которую сам себя загнал. Меня за это недолюбливали — ну что ж! Свято место пусто не бывает, вместо меня командовал теперь другой. Главное, что тронуть меня, а тем более Цветочек никто из моих не смел, я не лидер, но меня все равно боялись. Да и пару верных друзей осталось.
Пронзительно зазвенел звонок, выдергивая меня из тумана прошлого. У Цветочка после уроков были танцы, а я обычно болтался по окрестностям и ждал ее, чтобы вместе пообедать. Школьный двор опустел быстро — погода сегодня не располагала к прогулкам, и я с трудом нашел более-менее сухое место.
Друзья у меня были, но и враги тоже имелись, и самого заклятого звали Самир. Если вы себе представили смуглого и лохматого джигита, то ошиблись. Самир, словно в насмешку над своим именем был светловолосым, зеленоглазым, и напоминал красавчикона из аниме. По совместительству он был моей занозой в заднице.
— Эй, меченый! А где же твой телохранитель?
— Эй, блондинчик! Хочешь и себе меточку заполучить? Так только намеки!
Самир называл меня меченым за шрам, который пересекал бровь, глаз и заканчивался на середине щеки. Шрам тонкий, почти не заметный. Мне говорили, что еще совсем ребенком я упал на стекло, и только чудом не лишился глаза. Но с легкой руки Самира за мной прочно обосновалась эта кличка. Может Самир был таким сукиным сыном из-за трагедии в семье. Рассказывали, его мать еще совсем молодой девушкой вышла замуж за грузина. Потом у них родился ребенок, Самир. Но когда мальчик стал подрастать оказалось, что на грузинского папу он совсем не похож. Грузины народ горячий, ревнивый, и папаша вспылил. Никто точно не знает, что там на самом деле произошло, только родителей Самира нашли мертвыми. У матери был проломлен череп, а папа удавился. Одна из версий — ревнивец ударил жену, она неудачно упала и ударилась головой об острый угол журнального столика. Невольный убийца с горя покончил с собой. Почти Шекспировская трагедия. Не знаю, так или нет, но Самир не попал в детдом — у него были бабушка и дедушка, которые души не чаяли во внуке. И внук из не разочаровал — отличник, спортсмен, и главный заводила в школе. Для меня у Самира всегда было припасено парочку приятных теплых слов, например «шваль» или «шпана». Именно его я хотел отдубасить, когда за меня заступилась Аля. Как же я не любил этого придурка! Но завязывать драку на школьном дворе не собирался — как бы не повернулось дело, крайним все равно сделают меня, у Самира достаточно прихвостней и как ни странно, обожателей в преподавательском составе. Он знал о моем старании вести себя нормально, как минимум в пределах школы, и пользовался этим. Самир был настоящей, отборной гнидой.
— Ну ты даешь, сирота! А что такие курточки вам выдают вместо униформы? Стиль «бомжа»? Я тоже от такой не откажусь, может одолжишь?
Парочка верных «хвостов» послушно загоготала. Я встал во весь свой рост и подошел впритык к наглому ублюдку. К сожалению, нависнуть над Самиром я не мог — он был только на пару сантиметров ниже.
— Не хочу связываться с тобой. Но я ведь могу и передумать — тихо сказал я ему почти на ухо, так чтобы не слышала его свита. — А если передумаю, то сломаю тебе ногу, или даже лучше две, а потом возьмусь за твоих дружков. Неудобно тебе будет заниматься своим футболом и каратэ, или что там у тебя?
Самир немного изменился в лице.
— Ты так уверен, что сможешь сделать это?
— А ты так уверен, что нет?
— Да пошел ты на… — грязно выругался Самир и резко повернулся — Пошли ребята, нечего тут торчать с этой швалью. Еще заразимся чем-то.
Это было отступление. Я усмехнулся и уселся обратно. Рано или поздно этот подонок выведет меня из себя.
Над головой зашумели, разбрызгивая холодные капли, тополя, окружавшие школьную площадку по периметру. Я закрыл глаза. Шелест листвы напомнил мне что-то, увлекая из настоящего в тревожащий водоворот, который засосет меня в сны более реальные, чем промозглая действительность. Я резко потрусил