Его юркие глазки, утопающие в полном лице, как изюм в булке, с любопытством посмотрели на Лолу, видимо узнав в ней телеведущую.
– Как вам показалось, она заволновалась сразу или просто была недовольна, что муж не отвечает? – не отставала Лола.
– Да в том-то и дело, что телефон его был долго вне зоны действия, а потом так вообще начал выдавать что-то странное, то гудки частые, то еще что-то. Она сама мне об этом сообщила, когда я ей меню принес. А потом она свой мобильник убрала, возможно, отключила даже, я точно не знаю, и ужин заказала только на себя. Не видел, чтобы она переживала особенно, скорее разозлилась. Еще, помню, сказала: «И где его черти носят?!»
– То есть никаких подозрений, что случилось несчастье, у нее не было? – уточнила Лола.
– Господи! Да кому могло в голову прийти, что произошло что-то нехорошее! – воскликнул ресторатор, и щеки его затряслись.
– А это правда, что по телевизору рассказывают, будто бы Боцоли на заводе убили и в печь бросили?! – встрял Алекс.
– Не обязательно, – сдержанно ответила Лола, – мог же он куда-то срочно уехать.
– Но жене-то должен был сообщить об отъезде, да и полиция говорит, что он с завода не выходил, – гнул свою линию парень.
– Сегодня только четвертый день после исчезновения Марио Боцоли, и я думаю, что нас ждет еще много неожиданностей, – убежденно произнесла Лола.
– Это верно, – согласился Алекс, – да и вы, как профессионал, в этом деле лучше разбираетесь.
На террасу зашли две пожилые синьоры и сели за крайний столик. Официант убрал бутылку с антибактерицидной жидкостью в деревянный шкафчик, стоящий тут же, поменял перчатки, вытащив из кармана чистую пару, и направился к посетительницам.
– Кьяра очень интересная женщина, правда, всегда серьезная, а он, наоборот, балабол, рта не закрывает, – начал вспоминать ресторатор, когда сын отошел.
Лола заметила, что имя супруги Боцоли тот произносит с особой интонацией.
– Да я тоже слышала, что она красива, – подхватила Лола, подтолкнув его к откровению.
– Вот-вот! Не проста красива, а с шармом. А как пара они не смотрелись вообще. – В его голосе почувствовалась нотка то ли зависти, то ли ревности.
– Это почему же? – засомневалась Лола.
– Это объяснить трудно… Если не знаешь, что это муж и жена, скорее подумаешь, что к ней какой-то обормот прибился, – ухмыльнулся ресторатор.
– Обормот?! – вытаращила глаза журналистка.
– Да, – почему-то радостно подтвердил хозяин. – Начиная с манеры одеваться и заканчивая стилем общения и разговора, они были прямой противоположностью. Несмотря на то что Марио в люди выбился, так и остался неотесанным. – Он моргнул глазками-изюминками.
«Любят жители в маленьких городках посплетничать, но мне это на руку, – подумала Лола, – ишь, как разошелся и не остановить его! Но, скорее всего, это мнение тайного обожателя, которое вряд ли мне пригодится». Две дамы за дальним столиком весело засмеялись, ресторатор покосился в их сторону и прекратил свои излияния.
– Спасибо и до вечера. – Лола встала, положила ноутбук в сумку. Нащупала и выключила камеру.
– Вы обещали зайти к нам в ресторан со своими коллегами-журналистами, – напомнил хозяин.
– Скорее всего, я тут у вас надолго задержусь, так что обязательно с друзьями поужинаю, – подтвердила Лола и направилась к машине.
Глава 4
Лола вышла из третьего по счету магазина и решила, что на этом закончит. В Маргаре еще оставалось достаточно тех симпатичных магазинчиков, которые в Риме прогорали и закрывались ежедневно, не выдержав конкуренции с огромными торговыми центрами. Как правило, хозяева здесь были знакомы со всеми клиентами и часто покупка продуктов превращалась в дискуссию о вирусе, беседу о детях, а то и в перепалку о политике. Но сейчас все эти темы были вытеснены разговорами об исчезновении Марио Боцоли. Чего только Лола не наслушалась, пока стояла в очереди в кассу.
Сожаления и сочувствия по поводу пропажи Марио соседствовали с жуткими предположениями о его убийстве, так что Лола удивилась кровожадности итальянского народа, которой раньше не замечала.
«Скорее всего, это их буйная фантазия зашкаливает, на которую они так горазды, а не жестокость, – определила для себя журналистка, – кажется, что они представляют себе этот случай как нечто абстрактное, что дает им возможность потренировать свое воображение, но это, конечно, не относится к тем жителям, которые хорошо знали Марио. Вряд ли друзья или родственники Боцоли затеяли бы такой разговор. Но, судя по тому, что каждый упражнялся в нагнетании страха, не заботясь о моральной стороне вопроса, это не были близкие знакомые Марио и его семьи».
– Голову отрезали и сожгли, – с придыханием говорила полная женщина с двойным подбородком, который лежал прямо на воротничке «хомутиком».
– Да что ты лепишь, как всегда! Зачем им голову отрезать, с ней возиться, – резонно замечал продавец, – если можно все тело целиком в печь сбросить!
– Точно! – соглашался покупатель с морщинистым лицом, забирая пакет с нарезкой брезаулы.
Лола стояла поодаль, прислушиваясь, и с сожалением понимала, что это всего лишь фантазийные разглагольствования, которые нельзя принимать всерьез и вставить ни в одну из телевизионных программ.
Удивительно было то, что по личности самого убийцы почти не высказывалось каких-либо предположений, но почему-то все были уверены, что он неместный.
Очень редко проскальзывали версии о том, что Марио уехал куда-то добровольно, но они были тут же заглушены безапелляционными возгласами, уверяющими, что Боцоли был убит на самом заводе.
«Нравятся итальянскому народу страшилки, – подумала Лола, выходя из магазина. – Но понять их можно. СМИ так это дело раздули, такие подробности придумали, что любой нормальный житель Маргары, наверное, уже ночами дергается, видя во сне расчлененное тело, бурлящее в раскаленном металле. Зря я, наверное, время трачу, люди слишком возбуждены, чтобы реально оценить трагические события».
Только в одном месте ее заинтересовало высказывание высокого моложавого мужчины в голубой майке.
– А мне совершенно не понятно, за что с Марио могли так жестоко разделаться. Обычный, я бы даже сказал, приятный и работящий человек. Насколько я знаю, ни в чем подозрительном замечен не был, так что трудно поверить в этот зверский, более того, киношный вариант убийства, – твердо заявил мужчина.
На него тут же обрушился гвалт несогласных голосов, но, дав им накричаться, он решительно произнес:
– Вместо того чтобы галдеть не переставая, ответьте мне на один вопрос, на каком основании вы так уверены в том, что Боцоли был убит, причем таким садистским способом? Или вам нравится бояться самим и других пугать?
– Это пусть полиция отвечает на такие вопросы, – вякнула костлявая девушка из-за полки с пакетами муки.
Остальные покупатели предпочли промолчать и, тихо переговариваясь, стали продвигаться к выходу.
Лола поймала мужчину, когда тот садился в