Мы с отцом переглянулись. В его глазах явственно читались те же чувства, что испытывал я сам. Стало ясно: он больше не собирается участвовать в разговоре; настал мой черед.

Мы отъедем как можно дальше от Ростова и остановимся в первом же попавшемся городе.

И кто его выберет? — не унимался брат.

Ты! — ответили мы хором. И это больше походило на истерический выкрик.

Как ни странно, Димку этот ответ вполне удовлетворил, и он замолк. А мы, наконец, окунулись в долгожданную тишину. Я отвернулся к окну и принялся наблюдать за мелькавшим пейзажем. Все — и деревья, и редкие дома вдоль дороги — было подернуто густой дымкой, как если бы снаружи стоял туман или сгущались сумерки. Но на самом деле за окном машины был обычный солнечный летний день.

«Мерседес» за последнее время претерпел некоторые изменения, вызванные необычным пополнением нашей команды. Речь, конечно, об Эмми. Пришлось считаться с ее вампирской сущностью, основная проблема которой заключалась в непереносимости дневного света. Поэтому «мерс» обзавелся чрезмерно тонированными стеклами, а на случай особенно солнечного дня — и шторками. Это придало машине еще большую загадочность, так что отцу такие перемены пришлись по душе.

Мысли вернулись к сидевшей позади Амаранте. С тех пор как удалось вернуть ее, мы, как ни грустно это признавать, не стали ни на йоту ближе. Казалось, нас, как и прежде, разделяет огромное расстояние, и вовсе не в метафорическом смысле, а в самом прямом. Она всеми силами избегала меня. Уже около месяца мы были вместе, а нам так и не удалось поговорить, и даже просто остаться наедине было проблематично. Единственные вопросы, которые она с удовольствием обсуждала со мной, касались охоты.

Эта неопределенность в отношениях не давала покоя. Несмотря на то что любимая девушка находилась рядом, каждый из нас был сам по себе. Эмми замкнулась и не допускала в свой мир даже меня. И я пришел к выводу, что слишком рано посчитал битву за ее сердце выигранной. Предстояло вернуть ее доверие и доказать, что я достоин любви. Но как это сделать?

— Дно! — вдруг раздался голос Димы. Я даже подпрыгнул от неожиданности, так резко он прервал ход моих мыслей. — А что, мне нравится, звучит интригующе. Поехали туда, а?

Только теперь я понял, что это было название населенного пункта, прочитанное Димой на придорожном указателе. Оно показалось, мягко говоря, странным, и, если бы возможность выбора принадлежала мне, я предпочел бы проехать мимо. Но отец, не произнеся ни слова, выкрутил руль вправо, и мы съехали с основной трассы.

«Мерседес» плавно раскачивался на ухабах, как теплоход на волнах. Хорошо, что у него дорогая подвеска, гасящая все неровности дороги.

Дима что-то довольно напевал под нос, а я силился понять, чем его так привлек город Дно, название которого даже на слух казалось странным. В тот момент я и представить не мог, чем для нас, а первую очередь для Димки, обернется выбор именно этого населенного пункта. Не исключено, что брат обладает развитым шестым чувством, потому что среди сотни вариантов он ухитрился выбрать именно тот, что сулил нам массу «развлечений», которые он так любит.

Мы проехали мимо вывески с названием города, отмечавшей его начало, и я узнал, что население Дна насчитывает около десяти тысяч человек, а ближайший крупный город расположен более чем в сотне километров отсюда. Место было, что называется, веселень-ким. И кому только взбрело в голову основать поселение посреди леса, вдали от остальной цивилизации? Сразу же представились запустение и тоска, которые непременно должны царить здесь. Учитывая, что брат ненавидел провинциальные города, а его сердце раз и навсегда отдано мегаполисам, я снова подивился такому выбору.

Но, как вскоре выяснилось, по крайней мере, в первой части своего представления о городе я немного ошибся. Его никак нельзя было назвать запущенным, это стало ясно, как только мы въехали в городские пределы. Чистые улочки, аккуратные газоны с ухоженными клумбами, свежеокрашенные дома сталинской эпохи, соседствовавшие с миленькими частными постройками. Все это придавало городу некий шарм старины, будто мы вернулись в прошлое лет на пятьдесят, и на дворе снова коммунизм.

А вот второе предположение было верным на все сто. Казалось, жизнь здесь замерла. Машины и пешеходы перемещались по городу подчеркнуто неторопливо.

Даже отец, моментально попавший под влияние здешних улиц, сбросил скорость, и «Мерседес» теперь медленно полз вдоль тротуара.

Люди, попадавшиеся навстречу, не проявляли к нам никакого интереса, хотя я по опыту знал, что в таких маленьких городках, где все знают друг друга в лицо, приезд чужаков неизменно вызывает бурю любопытства. Но мы ни в коей мере не нарушили общей сонливости города. Если «Мерседес» и провожали редкими взглядами, то в них не было и толики той заинтересованности, которую я ожидал встретить.

Странное какое-то место, — неуверенно пробормотал Дима.

Ты сам его выбрал, помнишь? — Я не удержался от того, чтобы поддеть брата, хоть и разделял его беспокойство.

Я же не знал, что здесь живут какие-то вареные рыбины. — Он фыркнул, давая понять, что не в ответе за горожан и их образ жизни.

Мне понравилось, как Дима назвал здешних аборигенов. Именно вареными рыбинами они и казались. С рассеянными, блуждающими взглядами, задумчивыми лицами и немного нервными движениями, они были похожи на людей, столкнувшихся с какой-то проблемой, причины возникновения которой никак не могли понять. Ссутуленные спины, опущенные головы, словно над каждым завис дамоклов меч, и они изо всех сил пытаются стать как можно менее заметными в надежде, что тот упадет на кого-нибудь другого.

Здесь даже солнечный свет кажется приглушенным, — тихо прошептала Амаранта, которая все это время, не отрываясь, смотрела на город за окном машины.

Все дело в тонированных стеклах, девочка. Тебе показалось, — ответил папа. В его голосе, как всегда, когда он обращался к Эмми, звучали ласковые отцовские нотки. Подозреваю, что он в свое время мечтал о дочери, и теперь девушка воплотила в жизнь его заветное желание.

Я уже был готов согласиться с папой, тем более что Амаранта не возразила против такого объяснения, но вовремя вспомнил: Эмми все-таки вампир, а они как никто другой осведомлены о нюансах солнечного света, пусть и видят его реже остальных. Поневоле станешь разбираться в том, что несет тебе неминуемую смерть. Я внимательнее присмотрелся к свету за окном, но не смог сделать никаких определенных выводов.

Надо отыскать гостиницу, — спокойно заявил отец. Он был не из тех людей, которых можно выбить из колеи необычным освещением или угрюмыми лицами прохожих. Виктор Климентьев всегда твердо стоял на ногах, и такие мелочи его не пугали. Да и могла ли пара хмурых горожан встревожить охотника