Мои рассуждения прервала Весна. Она выбежала непонятно откуда и радостно набросилась на меня, едва не повалив. Я отворачивалась от ее огромного языка, пытаясь оттолкнуть ее.
— Весна, фу!
Она смешная и ещё глупая. Ей чуть больше года. Красивый ирландский сеттер, который кто-то из богатых клиентов подарил бабушке.
— Ульяна! — А вот и она сама. Сквозь стволы деревьев я видела ее высокую стройную фигуру. Баба Шура стояла на крыльце и, слегка прищурившись от лучей заходящего солнца, смотрела на меня. Не улыбалась, но я знала, что и не сердилась. — Где тебя носит? Наверное, за два часа набрала целый бидон?
Она с улыбкой разглядывала мое испачканное ягодами лицо, синие от черники губы.
— Я рассыпала, ба. Услышала, как ты кричишь, побежала, и вот…
Показала свою полупустую тару.
— Ай-яй-яй, и платье порвалось.
Я опустила глаза. Действительно жалко. Красивое платье было, мое любимое. Купили в Серове, когда ездили на ярмарку. Так хотелось надеть его именно сегодня. Я представляла себя дриадой, бродящей по лесу в поисках приключений. Правда, я ещё не знала каких именно приключений, но отчего-то возникало странное сосущее чувство где-то под ложечкой при одной мысли о них.
—Ладно, прохиндейка, пойдём мыться перед сном. По-быстрому, над тазиком полью.
В доме приятно пахло деревом. Не новым, а старым, сухим. И ещё приятно так известкой от печки. Если у меня была возможность, то я всегда задерживалась на пороге, чтобы втянуть носом этот неповторимый запах, пропустить его через себя и попробовать на вкус.
Бабушка Шура уже погромыхивала кастрюлями с кипятком, зачерпывала старым ковшиком холодную воду из ведра, смешивая. Стянув платье через голову, я осталась в одних трусиках. Начала распускать косу. Покачав головой, бабушка подняла с пола мое платье.
— Зашью, — коротко произнесла она. — Давай, девчонка, становись в таз.
Пока она яростно натирала мое тело, я думала о завтрашнем дне. Бабушка обещала взять меня с собой на луг, собирать травы. Через три дня должно быть новолуние, а это самое подходящее время для сбора.
— Ух, волосы длиннющие, — она слегка засмеялась, легко промокая их полотенцем.
— Ба, отведи меня перед школой подстричься. Надоело чесать каждое утро.
— Даже не помышляй, — строго сказала бабушка. — В волосах сила человеческая. Связь с космосом.
Может, если бы это сказал кто-то другой, я бы подняла его на смех. Но бабушке я верила безоговорочно. И не спорила. Поэтому просто вздохнула. Когда же она решит, что пришло мое время, и наконец-то поделится своими знаниями?
* * *Александра Петровна не спеша шла по лесу. Внучка весело вышагивала впереди, напевая песенку. Пожилая женщина невольно улыбалась, вспоминая себя в таком же возрасте. Она словно смотрела глазами своей бабушки. Все повторялось. Тот же самый лес — ну, может, деревья сейчас чуть повыше — раннее утро, маленькая Саша бежит вприпрыжку, размахивая руками. Баба Тамара чуть позади. Может, она тогда тоже шла и вспоминала себя точь-в-точь такую же?
Пришло время. Время передачи знаний рода. Выдержит ли Ульяна, не сломается ли от обилия важной информации? Знаний, которые могут сделать ее сильной или же раздавить, как катком.
* * *— Вот смотри, срывай аккуратно, с уважением.
— Ба, ну это же обыкновенный Иван-чай! Его везде навалом!
— Но ты же любишь чай из него? — глаза бабушки теперь улыбались так, что тоненькие морщинки разбегались лучиками до самых висков. — А он очень полезный. В нем витаминов много. Очень хорошо способствует дружеской беседе за столом. А цветочки его помогают для развития в бизнесе.
— Как это? — не поняла я.
— Ну вот смотри, Ульянушка — все, что нас окружает, имеет свою энергию и вибрацию: деревья, цветы, камни...
Я все-таки не совсем понимала, но постаралась запомнить. Запишу в своем дневнике и подумаю над этим позже.
— …Эту энергию, мы — люди — должны превращать в полезную для нас. Пользоваться ей с умом.
Я улыбнулась.
— Значит, если у дерева есть энергия, то оно живое, и значит может разговаривать с соседним деревом, например?
Бабушка серьезно кивнула.
— Ну конечно.
Я вдруг представила себя разговаривающей с деревьями, стало смешно. Бабушка, словно прочитав мои мысли, сказала:
— А ты, Ульяна, встань под деревом, обними его, прислонись ухом и закрой глаза.
— И что?
— Все, что ты увидишь, и будет тем, что расскажет тебе дерево.
— Хм, как же я увижу с закрытыми глазами?
— Внутренним взором, девочка моя, внутренним. И услышишь.
Я так и сделала. Обхватила руками высокую стройную сосну, зажмурила глаза. Услышала шелест листьев под ногами бабушки — она потихонечку продолжала свой путь, а я долго стояла. Казалось, что слышу какое-то движение внутри ствола, словно что-то текло, как кровь по венам. И ещё скрипело и даже, показалось, вздыхало. Наверное, трудная жизнь у дерева. Я улыбнулась, открыла глаза. Решила для себя, что попробую и на других деревьях. Кто знает, может, и услышу когда-нибудь, как они шепчутся.
Выйдя на опушку, бабушка остановилась, тревожно вглядываясь в сторону дома. Проследив за её взглядом, увидела чёрную блестящую машину, припаркованную почти у самого крыльца. Вопросительно посмотрела на бабушку, которая почти беззвучно шевелила губами.
Неожиданно она резко повернулась ко мне, прижала меня к груди.
— Что?
— Не нравится мне это, — пробормотала она.
Я молчала, пытаясь выглянуть из-за ее плеча.
— Нехороший человек пожаловал, Улечка.
— Откуда ты знаешь, ба?
— Я знаю… — она вздохнула, потом выпрямилась, поправила косынку на голове. — Ну уж ладно, пойдём.
— И я? — удивилась. Бабушка ведь не разрешала мне присутствовать во время визита ее гостей.
— И ты. Пора.
Горячая волна радости захлестнула меня с ног до головы. Наконец-то! Мне так хотелось поскорее все постичь! Тогда я ещё не знала, что подобные знания накладывают определенную ответственность и лежат на человеке тяжким грузом.
И мне неоткуда было знать, что этот неожиданный визит так странно повлияет на мою жизнь.
На пороге под навесом стоял высокий человек, одетый во все чёрное. Это потом я уже разглядела, что под пиджаком у него была голубая рубашка. Но из-за того, что он был мрачным, с колючим жестким взглядом темных глаз, подумала, что мужчина в трауре.
Он мельком бросил на меня взгляд и повернулся к бабушке:
— Вы же, насколько я помню, и есть Александра Луговая?
Бабушка кивнула.
— Что вам угодно? — спросила она.
По интонации я уловила, что она злится и раздражена. Странно. Никогда не видела