— Я не могу разбудить старую сказку не зная её. Вряд ли повезет как с Арысь-поле… Могу поискать наших в тумане, но вынести могу только Кота. А Кот может знать сказку! Уже лучше. Но, только так очень долго. Летели они быстро, территория огромная. Я могу их до осени проискать, и то, если твари не полезут. А есть другой путь. Очень неприятный. Но, кажется, я знаю, у кого спросить и чем его пронять!
— Как думаете, что теперь будет? — Ратко с тоской смотрел на Катину дверь, плотно закрытую. Жаруся улетела, не объяснив куда. Кир и Степан сидели за столом, но кусок в горло не лез. — Уйдете в свой мир? — и замер, вдруг осознав, что если это будет так, то для его мира всё кончено, и это просто вопрос времени.
— Нет. Не так быстро. — Катька стояла на пороге комнаты, но они даже не сразу поняли, что это с ней. Никаких слез, крика, страха. Ратко сообразил, когда такое выражение лица он видел. Решимость, когда человек идет в бой. Походный костюм. Никаких сарафанов, летников, жемчугов.
— Кать? Что ты решила? — мальчишки вскочили, уставившись на подругу.
— Я пойду за ними. Каждый из вас должен решать сам. Если решите вернуться, я сейчас открою ворота.
— Фиг тебе, — мрачно ответил Кир.
— Я с тобой, — твердо присоединился к нему Степан.
— Ратко. Ты не можешь идти в туман. Я попрошу Сивку, он отвезет тебя домой.
— Стоп. Я не маленький мальчик и не вещь, чтобы меня отсылать. Я воин. — Ратко сжал губы, сдержавшись, чтобы не сказать резче. — Я не могу идти в туман, но могу чем-то помочь. Пока не знаю чем. Не гони меня! — он смотрел на Катерину и поражался. Серьезный спокойный взгляд, даже представить нельзя, что она совсем недавно рыдала и не могла остановиться. — Что ты собираешься делать? Прочёсывать подножие холма?
— Нет, это очень долго. Собираюсь выяснить, какая там сказка. И убрать туман.
— Но, никто не знает, какая там сказка. — Ратко на секунду показалось, что она забыла или не поняла, что сказала ей Жаруся.
— Знает. Кое-кто знает. — Катерина перевела взгляд на Степана. Степан сообразил, но покачал головой.
— Кать, но он же ничего тебе не скажет, или соврет. Он тебя ненавидит.
— Скажет. Я знаю, чего он боится больше всего. И я не дам ему шанса соврать. А дальше пусть ненавидит на здоровье. Хоть треснет.
Кир и Ратко непонимающе переглядывались.
— Степан, ты объясни, о ком говорю, а мне пора с ним пообщаться.
— Мы с тобой, — не выдержал Кир.
— Нет. Вот с компанией он точно говорить не будет! — Катерина легко шагнула к двери и не оборачиваясь, вышла из Дуба.
— Она даже идет как-то по-другому. — Кир ошеломленно смотрел вслед Катерине.
— Да, она приняла решение и идет как на бой, — печально сказал Ратко. — Надо за ней.
— Нет! — Степан поймал его за рукав. — Она и правда справится, но мы можем всё испортить если пойдем с ней. Поверь мне.
— Да ты хоть можешь объяснить о ком речь?
— Конечно. О лебеде! — сказал Степан и понял, что выражение лица Ратко он уже никогда не забудет.
Катерина легко нашла Гуслика. Стоило только обернуться лебедушкой и покружиться над озером. Выяснить, где сейчас Задохлик тоже никакого труда не составляло. Добродушный Гуслик взял над ним шефство и терпел все вздорные выходки. Очень скоро Катерина уже разглядывала мелкого и хилого лебедя, судя по всему частенько попадающего в драки.
Он, как только увидел Катерину и сразу начал дико шипеть и грязно ругаться. Катерина молчала и ждала, пока он не устанет и не начнет любопытствовать.
— И чего тебе от меня надо? — по-лебединому спросил бывший мужичок с ноготок, борода с локоток.
— Каменный холм помнишь? Восточная часть твоих владений?
— Бывших моих, благодаря тебе! Помню, конечно. Каждый камень помню.
— Какая там сказка?
— Чего? А что, Баюн забыл что ли? А даже если и забыл, я тебе ничего говорить не буду.
— Да и пожалуйста. Вот уж он повеселится! — Катерина хмыкнула и повернулась спиной к мелкому и вредному созданию. — Хотя, я бы предпочла этого не делать… Ты мне больше нравился.
— Чего не делать? Кто повеселится? Я нравился больше чем кто? — Задохлик заволновался. Ему было неописуемо трудно в новой шкуре, и безнадежно тоскливо и скучно. А тут что-то такое… Он был уверен, что его умолять сейчас будут, а эта… Вот так взяла и развернулась уходить! Да ещё что-то такое говорит…
— Не хотела развлекать я одного противного типа. Он будет очень веселиться, узнав, что ты из себя сейчас представляешь. И да, он мне сильно не нравится.
— Да о ком ты? — Задохлик, начхав на гордость, забежал вперед, забавно шлепая лапами.
— О Черноморе, разумеется! — Катерина насладилась полным набором лебединых эмоций. Она, например, и не знала, что лебеди могут плеваться!
— Не смей!!! Не говори ему!!! — лебедь широко раскрыл клюв и мотал головой.
— Я понимаю, что ты этого не хочешь. Он же ещё, чего доброго, решит тебя изловить… — Катерина расчетливо нанесла последний удар. — Чтобы насладиться твоим видом в клетке.
— Нееет! Только не говори ему! — Задохлик тяжело вздохнул, осмотрелся по сторонам, мрачно потоптался и уточнил:
— А что я буду с этого иметь?
Катерина присела на поваленное дерево около берега. — Тебе не будет хуже. Над тобой не будет измываться твой очаровательный братец. И я расскажу тебе кое-что забавное о нем самом.
Лебедь прищурился, задумался, пришлепал к Катерине поближе и потихоньку шепнул название сказки. Разумеется, неверное.
— Смешной ты. — Катерина покачала головой. — Неужели не понимаешь, что я слышу неправду? Слова звучат так будто их корежит. Это как песня. Говорят правду — мелодия. Говорят ложь — фальшивые звуки. Вот у тебя сейчас жуть просто получилась. Уши вянут.
Задохлик отступил подальше и внимательно осмотрел Катерину. Она явно не шутила.
— Ты серьезно?
Катерина кивнула. — Ну, проверь, если хочешь.
Лебедь некоторое время высказывал какие-то утверждения, и Катерина безошибочно говорила ему правда это или ложь.
— Да… Плохо. Так и не соврешь, — серьезно заметил Задохлик. — Ладно, я тебя ненавижу.
— Правду говоришь. Только плохо подумал, когда так решил.
— Почему это?
— Ты себе что-нибудь тяжелое на ноги ронял? — неожиданно уточнила Катя.
— Ну?
— Ну, ронял или нет?
— Конечно, да! — рассердился Задохлик.
— А ты этот предмет ненавидел потом?
— Зачем и за что? — удивился лебедь.
— Вот и я спрашиваю, за что ты меня-то ненавидишь? Я же на тебя не нападала. Ты меня украл, на цепь посадил. Что я могла сделать? Только сбежать. А как сбежать от самого сильно человека в Лукоморье? Только обезвредив его силу. Ну, ты бы сам как поступил бы? А потом ты меня опять украл, с помощью Яги. И ещё раз там, во дворе, и поволок как курицу связанную. И что мне было делать?
Логика