– Ну вот, – раздался громкий хохот. – И эта туда же!
Смеялся один из воинов, приехавший вместе с королем. Еще более внушительный, чем сам Виктор. Я против воли прищурилась, оценивая противника.
– Что такое, Сомжар? – спросил Виктор.
Голос хриплый, совсем не подобающий королю.
– Да ты посмотри, как у нее глазки-то блестят. Вот что за несправедливость: куда бы ни приехали, все девки твои, – продолжал глумиться Сомжар.
Виктор равнодушно скользнул по мне взглядом и пожал плечами.
– Да я и не претендую. Больна-то чем? – Последний вопрос явно был адресован мне.
– Простыла. – Я для верности пару раз кашлянула.
– Заразная?
– Нет.
И встретив предупреждающий взгляд мамы, добавила:
– Ваше величество.
– Так что, хозяйка, – Виктор мгновенно потерял ко мне интерес, – позволишь непогоду переждать? Завтра, как рассветет, уедем.
– Оставайтесь, ваше величество. – Мама поклонилась. – Сколько нужно, столько и оставайтесь.
– Спасибо, хозяйка, – слегка кивнул Виктор. – Отплачу добром за добро.
– Не нужно, – улыбнулась она.
– Мои воины не будут пугать твоих детей и не станут обузой. Они разместятся во дворе.
– Спасибо, ваше величество, – вновь поклонилась мама. – Оляна, иди к себе.
Я с облегчением ушла обратно в комнату. Руки тряслись, но приятная теплота разлилась по телу. И еще что-то, чего я совсем не понимала, да и не желала понимать. Мне бы расстроиться, – в соседней комнате спит смертельный враг. А я, как бабочка-поденка, радовалась, что на этот раз обошла беда, не признали принцессу.
Грозовые тучи стали почти черными. Они нависли над Тригором давным-давно, когда Виктор пришел к власти. С тех пор лишь редкие солнечные лучи пробивались через этот купол, а навсегда закрытое для людского взора небо не помнили даже старики.
Ужинать не пошла, горло все еще болело после ангины. Без одного ужина не умру, а с утра Виктор и его свора уедут, оставив нашу семью навсегда. Тогда и вернется аппетит.
Вместо этого я тайком выбралась на крыльцо и с удовольствием вдохнула свежий воздух, какой бывает только после дождя. Стряхнула дождевые капли с листьев маминых цветов, напугав кошку.
– Я не ем, потому что недавно убивал, – раздался хриплый голос над моей головой. – А ты с какой стати решила вдруг голодать?
Скрипнули ступеньки, Виктор сел рядом, закурив. Я поморщилась, но тайком, чтобы, не приведи Хранители, не заметил мужчина.
– Убивали? – переспросила я.
– Убивал, – кивнул он. – Паршивое занятие, верно?
– Вам видней.
Он усмехнулся:
– Ты умная. По тебе сразу видно, что не деревенская.
Я напряглась. Узнал?
– Бывает такое. И отец и мать у тебя деревенские, а ты – нет. Мы с тобой похожи.
– Чем, интересно? – Вопрос вырвался сам собой, и я испуганно зажала рот ладонью.
Виктор почему-то не рассердился.
– Многим. Как там тебя зовут?
– Оля.
– Забавное имя.
– Возможно. – Я посмотрела на призрачные очертания столичных зданий.
Он замолчал, делая глубокие затяжки. Дым уже не казался таким противным, притерпелась. Как и к присутствию Виктора. Вот только жуткие картины никак не оставляли мое воображение.
– Хорошая у тебя семья, – сказал наконец он.
– Хорошая, – согласилась я.
– Как бы за добро отблагодарить их…
Мне стала более-менее понятна цель нашего разговора.
– Деньги всем нужны, – фыркнула я. – Особенно лекарке. Дайте ей денег или лекарств – и будете желанным гостем во всех лекарских домах Тригора.
– Деньги… Деньги, Оля, это не все.
– Для вас – возможно. – Я пожала плечами и поправила одеяло, в которое была закутана. – Для тех, кто их почти не видит, деньги – единственный способ смотреть в будущее без страха.
– Знаю, – кивнул Виктор. – Деньги вы получите. Я говорю о другой награде.
Я не понимала, зачем он беседует со мной. Какова цель этого разговора?
– Другой награды нам не нужно. Невелика услуга – дать переночевать воинам.
– А если я хочу дать вам эту награду? – Он как-то странно на меня посмотрел.
Будто бы испытывая. Будто от моего ответа что-то зависело.
– Если хотите, то и Хранители вам не помешают.
– Ты права, девочка. Давай я помогу тебе.
Я вскинула голову:
– Что?
– Вылечу от простуды. Лекарка – это хорошо, но с магией Артефакта лечение твоей матери не сравнится.
Я на миг перестала дышать. И ощутила, как легкая тошнота подступает к горлу. Артефакт Виктора – меч, спрятанный в красивые и изящные ножны, привлек мое внимание, но я не решалась даже думать о том, какую силу он носит в себе, если сумел одолеть отца.
– Ну же, – в голосе короля прозвучал приказ, – дай мне руку.
Я вложила дрожащую ладонь в его руку и почувствовала, как пальцы сжались вокруг запястья. При всем желании я не смогла бы вырваться, а Виктор мог без особых усилий сломать мою хрупкую руку.
– Ты боишься, – с легким удивлением произнес он.
Но я успела уловить то, что он явно старался скрыть: удовлетворение. Таким ли уж отвратительным казалось ему убийство?
Всего лишь мимолетное прикосновение к рукояти – настолько сильна магия. Жар, вспыхивающий во всем теле, потом пронзающий насквозь холод. Теплый ветер, треплющий волосы, и в довершение небольшое свечение в месте моего прикосновения к Артефакту.
– Ты здорова, – произнес Виктор.
– Спасибо. – Я облизала пересохшие губы.
Мы некоторое время сидели молча. Я переживала короткий и первый в своей жизни контакт с магией, а король снова закурил.
– У тебя есть дар, – сказал он.
– Какой дар?
– Обычный дар. Магия.
Не то чтобы это оказалось новостью для меня. И отец и мать обладали сильной магией и могущественными Артефактами. Что до меня, я никогда не думала всерьез заняться развитием способностей, до церемонии подбора Артефакта меня все равно не допустят, а впустую тратить силы лишь ради призрачной возможности когда-нибудь отомстить Виктору за смерть родных… глупо.
– Может, и есть. Что с того? Я себе призвание выбрала: дом, семья. Колдуньей стать не смогу.
Я поднялась, чтобы вернуться в дом. Холодало, да и сидеть рядом с Виктором я больше не могла.
– Простите меня, ваше величество. Лучше я пойду спать. Спасибо за целительство.
– Ты сама сказала, что если я захочу, то дам награду, – донеслось мне вслед.
Я замерла на последней ступеньке. Но потом преодолела минутный порыв и вернулась к себе, не потревожив сестренку.
В доме еще долго не смолкал смех Сомжара. А может, смеялся кто-то другой, один из тех, что приехали с Виктором. Я не могла уснуть, ворочаясь и обдумывая слова короля.
Дар. Дар, о котором я и не помышляла. Хватит ли смелости мне уехать навстречу новому будущему? Тому, которое так старательно отводила от меня мама?
Все решилось наутро.
Разбудил меня плач мамы. В доме слышался тихий, успокаивающий голос отца и привычный смех сестренки. А еще ржание лошадей и мужские голоса, доносящиеся со двора. И ставший монотонным стук дождя о стекла.
– Оля, вставай, – отец как-то странно на меня посмотрел, – и иди в кухню.
Я поднялась. Догадок относительно того, что случилось, не было. Вернее, была, но только одна. И о ней я старалась не думать. А Виктор не обманул: простуды как не бывало. Ненадолго это, скоро опять слягу, но так приятно почувствовать себя здоровой. Я наспех оделась, решив, что раз уж меня избавили от простуды, сапоги можно не надевать.
В коридоре я столкнулась с мамой, и это еще больше укрепило меня во мнении, что происходило нечто из ряда вон выходящее. Она с жалостью посмотрела на меня и даже не отругала за отсутствие обуви.
– Мам, что такое? – тихо спросила я, пытаясь унять участившееся сердцебиение.
– Иди в кухню. – Она тяжело вздохнула.
Глаза ее были влажные.
– Мам…
– Не бойся, Олян. Иди к отцу.
Что-то в ее взгляде меня немного успокоило. Почему-то подумалось, что если Виктор узнает, кто я, реакция мамы будет другой. А значит, смысла выбираться из дома нет. Да и не решилась бы я на такой шаг – сбежать и оставить родителей в руках Виктора.
Они с отцом сидели за столом, который по сравнению с Виктором казался слишком уж маленьким. А ведь мы умещались за ним всей семьей.
Папа выглядел уставшим и хмурым. А Виктор что-то ему спокойно говорил, не повышая голоса, но чувствовалась в каждом слове сила. Потому отец даже не пытался спорить. Мне потребовалась секунда, чтобы включиться в разговор.
– Вы ведь понимаете, что это предложение делается одному из тысячи. Чистая случайность, но настоящая удача. Именно ее я и искал.
– Доброе утро. – Я произнесла это слишком хмуро, и папа бросил на меня предупреждающий взгляд. – Что происходит?
Виктор поднялся. Я знала, что он не может сидеть, пока дама стоит, и удивилась, что в отношении меня это правило соблюдается. Вслед за ним поднялся и отец.
– Садись, родная. – Он кивнул на стул.
Я поспешно села и придвинула к себе тарелку с творогом, чтобы позавтракать. Но Виктор остановил мою руку на половине пути.
– Ешь это. – Он поставил перед моим носом миску с ароматно пахнущим мясом, явно приготовленным на костре.
Я посмотрела на отца. Тот кивнул, чуть улыбнувшись. Ну а что я? Мясо – невиданная роскошь для людей нашего достатка. Тем более такое свежее и приготовленное на углях. По горе мисок на втором столе я поняла, что все уже поели, и без зазрения совести принялась завтракать.
– Оля, его величество хочет тебе что-то сказать.
– Мм, – промычала я, обгладывая косточку.
– Ты уедешь с нами.
Мясо попало не в то горло, и я