Каждый нерв в моём теле напрягся.

Мой дядя указал головой на окно, которое находилось за диваном, обтянутым грубой тканью. На потёртых диванных подушках лежали осколки стекла.

Я попятилась и врезалась спиной в стену.

Точнее не в стену.

Чьи-то руки обхватили меня и зафиксировали на месте.

— Привет, подружка.

Я изогнула шею и раскрыла рот, встретившись с парой знакомых карих глаз, после чего снова перевела взгляд на дядю Джеба и тетю Люси.

— Мы приехали, чтобы забрать тебя домой, — сказала Люси, встав, наконец, со стула.

Когда я желала для себя другой жизни, я не это имела в виду.

Я скинула с себя руки кузена Эвереста и попыталась обойти его, но его тело преградило мне выход.

— Чёрта с два я туда вернусь!

— Почему ты не позвонила нам, когда Мэгги умерла?

Тётя вытерла уголки глаз бумажным платочком. Ей было плевать на маму, когда та была жива, а теперь она была вдруг убита горем. Это ж надо!

— Почему я должна была сообщать вам?

— Потому что мы твоя семья, — сказал Джеб.

— Вы перестали быть ей, когда заставили нас уехать из Боулдера.

Дядя почесал за ухом.

— Несс, были причины, из-за которых мы заставили твою маму уехать.

— О, я помню: "Несс слабенькая. Она не может бегать наравне с парнями. Это опасно". Или я плохо запомнила твои слова, дядя?

Джеб покраснел.

— И вот вы ни с того, ни с сего хотите, чтобы я вернулась? Почему я должна ехать с вами?

Мой голос так громко прозвучал на весь коридор, что мой сосед даже перестал бить свою жену и высунул голову из-за двери. Вероятно, чтобы проверить, нет ли снаружи копов. Он даже не спросил, всё ли у меня в порядке. Его не волновало моё самочувствие; он был подонком.

Впрочем, как и мои дядя с тётей.

— Тебе придётся поехать с нами. Ты несовершеннолетняя, — сказала Люси.

— Мне в сентябре будет восемнадцать.

Люси смяла платочек в своей морщинистой руке.

— А до этого времени мы официально твои опекуны, поэтому условия здесь ставим мы.

Я не могла поверить своим ушам.

— Как вы вообще узнали про маму?

— Новости быстро разносятся, — сказал Эверест.

У меня не было никаких связей в Боулдере, что заставило меня задуматься о том, не выложено ли свидетельство о смерти мамы в Интернете на всеобщее обозрение.

— Нам позвонил директор твоей школы, — сказал Джеб. — Ты не появилась на церемонии вручения дипломов и не забрала свои документы. Он пытался связаться с твоей мамой, но её телефон был выключен. Поскольку я был указан как близкий родственник, он позвонил мне.

У меня помутнело в глазах от злости и потрясения. Меня разозлило, что мама указала моего дядю в школьной анкете, и я была потрясена тем, как я сама могла допустить ошибку, которая вывела этих людей на меня.

— Как давно ты так, — Люси сморщила нос, — живешь?

Я, конечно, жила не во дворце. И я это знала, но, то с каким пренебрежением она произнесла это, ещё больше взбесило меня. Её взгляд скользнул по выцветшему дивану, по белой деревянной столешнице с выбоинами, по жёлтому пятну от воды, которое расплылось на потолке и заставило его потрескаться.

— Убери свою руку, молодой человек.

Я развернулась на знакомый голос. Эвелин сунула перцовый баллончик в лицо Эвереста.

— Эй, полегче, дамочка.

Мой кузен опустил руку, которой он упёрся в стену, преграждая мне путь.

Продолжив держать баллончик перед лицом Эвереста, она сказала:

— Зайди мне за спину, Несс.

И когда я этого не сделала, она вытянула руку и попыталась оттащить меня за свою спину. Но я боялась реакции своего дяди, поэтому опустила её руку и прошептала:

— Всё хорошо.

Хотя это было не так.

Гладкая молочно-белая кожа на лице моей тети сморщилась.

— Кто она?

Эвелин свирепо уставилась на неё.

— А ты кто?

— Моя знакомая, — пробормотала я.

— Мы её семья, — сказал Джеб.

Эвелин приподняла подведённую карандашом бровь.

— Именно из-за них маме и мне пришлось покинуть Боулдер.

— А вы, мадам? — спросил мой дядя.

— Эвелин.

Люси скрестила свои толстые веснушчатые руки, и её металлические браслеты звякнули друг об друга.

— И откуда ты ее знаешь Несс?

— Всё это время она выполняла обязанности, которые вы, как это ни прискорбно, облажались исполнять, — сказала я сквозь сжатые зубы. — Если кто-то и должен быть моим опекуном, так это она, а не вы.

Эвелин оглянулась на меня, а потом перевела взгляд на моего дядю.

— Я с радостью стану её опекуном. Доверьте её мне.

Моё сердце громко застучало, когда я задумалась о такой возможности.

— Я не собираюсь доверять Несс человеку, которого совсем не знаю, — Джеб покачал головой.

— Почему нет? — спросила я. — Её знаю я.

Джеб ударил по кухонной столешнице.

— Это так не работает, леди. Ты начнёшь собирать свои вещи сейчас, или… или…

По тому, как напряглась кожа вокруг глаз моего дяди, я поняла, что его терпение было на исходе, но он должен был понять, что я больше не была послушным щенком, которого он мог пинать, как и раньше.

Я задрала подбородок.

— Или что?

— Или Эверест сам отнесёт тебя в машину, — сказал Джеб и тихонько зарычал.

— Он не посмеет.

Эверест одарил меня беспардонной улыбкой.

Вот дерьмо. Он однозначно собирался сделать это

— Эвелин заботилась обо мне, когда вас здесь не было! Я её не оставлю.

Она обхватила моё запястье своими шероховатыми пальцами.

— Ш-ш-ш, querida.

— Значит, мы забираем её с собой, — сказал Эверест.

Я посмотрела на своего кузена и моргнула.

— Никто никого никуда не забирает…

Джеб кивнул в сторону Эвереста. Мой кузен выбил перцовый баллончик из рук Эвелин, затем схватил меня за запястья, когда я бросилась на него с кулаками, и завёл мои руки мне за спину.

— Убери свои руки!

Я попыталась вырваться, но это было так же бесполезно, как если бы повешенный пытался развязать петлю у себя на шее.

— Прости, подружка. Не могу.

— Мы тебе не враги, Несс, — сказал мой дядя, наступив на перцовый баллончик, к которому потянулась Эвелин.

— Но ведёте вы себя именно так! — выпалила я.

Я попыталась ударить своего кузена затылком, но он, должно быть, предугадал это, потому что сделал шаг назад, всё ещё продолжая удерживать мои запястья.

— Я не хочу причинить тебе боль, Несс.

— Я поеду с ней, — заявление Эвелин заставило всех замереть.

— Что? Нет, — Люси резко запрокинула голову и её двойной подбородок задрожал.

Она поправилась с тех пор, как я видела её в последний раз; не то, чтобы у неё был сорок шестой размер, но раньше она была более подтянутой.

— Вы явно не можете просто так взять и поехать, мадам, — сказал Джеб.

— Я явно могу и поеду. А теперь отпустите её, пока я не позвонила в полицию и не попросила их проверить вас на предмет того, насколько вы годитесь на роль её опекунов.

— Мы не боимся копов, — сказал Эверест игривым тоном.

Я была в такой ярости, что мне захотелось плюнуть в него. В него и его заносчивость.

Мой дядя выставил руку ладонью вперёд.

— Отпусти её, Эверест.

Эверест отпустил меня. Я потёрла запястья и поглядела