Он впечатлённо качнул головой:

— Ого! Даже так… Так почему же всё-таки в вашем списке почти нет женщин? Дискриминация?

— Могу добавить, — фыркнула Вера. — Жена министра внутренних дел?

— Девочка Лиз, — помрачнел Даррен, — одна из самых влиятельных и мстительных дам континента. Она к вам не подойдёт.

— Я не сомневалась. Дальше. Графиня де'Гало?

— Старая богатая шлюха, живущая в своё удовольствие. В политику не лезет, активы доверяет целой семье управляющих, преданных лично ей, при любом раскладе поддержит победителя.

— Ну и зачем мне о них спрашивать, если это и так очевидно, — вздохнула Вера. Даррен улыбнулся:

— А можно я теперь задам вопрос о дамах?

— Вперёд.

— Шарис де'Лишер. — Вера нахмурилась, он добавил: — Барышня, которой вы рассказывали о салонах красоты, она была в голубом. Она от вас настолько в восторге, что её родителям уже страшно. Что вы о ней думаете?

Вера ничего о ней не думала, она вообще её с трудом вспомнила — на балу она концентрировалась на людях, которые могут представлять опасность, или на тех, кто может быть полезен, юные девушки в эти две группы не входили. Она задумалась, извлекая из памяти голубые глаза и светлые кудри, звонкий юный голос… Скептично дёрнула щекой и сказала:

— Обычная молодая девушка, в голове ветер, в крови любовь, в сердце доброта, основанная на отсутствии опыта. Вообще ничего особенного.

— Любовь в крови? — с улыбкой уточнил Даррен, Вера кивнула, тоже чуть улыбаясь:

— Именно так. Она сияет. Потому и ко мне хорошо отнеслась, что я ей не конкурентка, в ней столько любви, что нет места зависти — у неё уже всё хорошо, потому что она уверена в том, что любима и офигенна. Люблю находиться в компании таких людей, они заряжают позитивом.

— Думаете, она влюблена?

— Сто пудов.

— Сможете предположить, в кого?

— Смогу предположить, что его не было на балу, ну или я его не видела, — она задумалась, в который раз сортируя воспоминания и вылавливая моменты, в которых мелькала девушка в голубом. — Нет, его не было, она его не искала, потому что знала, что его не может там быть даже теоретически. И… он солдат. И любить он умеет как боженька, — она улыбалась, от одного воспоминания о сияющих глазах Шарис и её звонком смехе поднималось настроение, Даррен тоже начал улыбаться:

— Откуда вы знаете, что он солдат?

— Божественное озарение, — иронично двинула бровями Вера, Даррен показательно вздохнул, она рассмеялась и сказала серьёзнее: — Я тоже была подростком, и разбираюсь в подростковой любви, она похожа на безумие. И у Шарис сейчас стадия глубокого обострения, она не в волнении "любит/не любит", она уже счастлива, и уверена, что скоро станет ещё счастливее. А когда ты настолько счастлив, что тебя любят, и ты любишь, и всё совпало, то любишь весь мир, и всех мужчин, как будто они все его братья. И чем больше они похожи на него, тем сильнее они нравятся, а когда внутри столько любви, что она из ушей выплёскивается, её нереально скрыть. Она балдеет от мужчин в форме, особенно в зелёной.

— Многие любят мужчин в форме, — усмехнулся Даррен, Вера медленно покачала головой:

— Это другое. Она не рассматривает каждого в отдельности, она в кайфе от них всех, и хочет их всех заобнимать и носиться с ними вприпрыжку, потому что они просто классные, вне зависимости от личности. Когда её приглашали, она танцевала с удовольствием, но без эротики, это братская любовь к подобному, как у меня к Двейну, и её очень много. Обычно так бывает в первый месяц отношений, даже в первую неделю-две, дольше это не длится, потому что организм такой гормональный армагеддец долго не выдерживает, это большая нагрузка.

— Интересно, — с улыбочкой протянул Даррен, кивнул сам себе, — солдат в зелёном… Я подумаю над этим. Спасибо, это было очень интересно. Идём?

Вера осмотрелась и спросила:

— А охрана?

— Я сейчас распоряжусь.

Вера стала поудобнее и приготовилась ждать, Даррен усмехнулся:

— Вы хотите меня проверить?

— Я хочу их увидеть. Посмотреть им в глаза, запомнить их лица, пожелать удачи, на всякий случай, — она опять изображала тупую, до которой намёки не доходят, Даррен повздыхал, отвернулся и достал из-за пазухи амулет-трубку, такую же, как у неё. Замешкался, с неуверенной улыбкой посмотрел на Веру и кивнул на её коробку-оригами на столе:

— Можно забрать?

— Забирайте, — великодушно разрешила Вера, он взял коробку, сложил-разложил, улыбнулся и скосил хитрый взгляд на Веру, как будто прося сохранить его секрет:

— Люблю эти штуки. Вы готовы?

— Да.

Он отвернулся, провернул амулет, вызвав пятёрку специальных мальчиков, экипированных куда основательнее, чем мальчики министра, ироничным жестом представил им Веру:

— Госпожа Вероника, Призванная, хочет пожелать вам удачи.

Вера осмотрела одинаковых ребят от подкованных сапог до здоровенных револьверов, маленьких арбалетов, и пухлых разгрузок, увешанных баночками и амулетами, заглянула каждому в глаза под маской, и сказала:

— Удачи, ребята.

Все промолчали, один улыбнулся, Вера посмотрела на него внимательнее, он выглядел немного знакомым, и на кого-то похожим.

«Тот парень, который предлагал мне помочь скупиться на рынке, в тот день, когда я расписала пятую квартиру под скотобойню. На Даррена похож.»

Даррен громко прокашлялся за спиной, парень резко опустил глаза, Вера улыбнулась и обернулась:

— Я готова.

Даррен выставил специальных мальчиков за дверь, шёпотом отдал распоряжения, сказал Вере вызвать группу, предложил ей руку. Она взяла.

Его ладонь оказалась сухой, прохладной и твёрдой, как будто она держала в руке лапу крупной птицы.

«Птицы — родственники динозавров, Вера, не расслабляйся.»

Она в который раз послала прокурора к чёрту, осмотрела специальных мальчиков министра Шена, на этот раз в неброском гражданском, узнала телепортиста, кивнула ему и провалилась во дворец Кан.

* * *