"А мог бы просто сказать. Было бы понятнее и проще."
— Пойдем, покажу кое-что, — он поднялся, она спустила ноги с дивана, с опаской вжимаясь в спинку:
— Когда у тебя в прошлый раз был такой голос, ты искупал меня в озере.
— Не переживай, — чуть улыбнулся он, — купать не буду. Просто не хочу тащить это все со второго этажа.
— Ну пойдем, — они поднялись по ступенькам, Стеф окинула взглядом извечный бардак в студии, заваленный нотными листами стол, кучи мятой бумаги на полу и диване, шарики из фольги. Стивен убрал с дивана гитару, смел на пол бумагу и карандашные стружки, кивнул ей:
— Садись, сейчас я. — Подобрал с пола единственный не смятый лист, скомкал и сунул в карман пайты, Стеф заметила:
— Что это?
— Черновик, надо выкинуть, — отмахнулся он, стал копаться в столе, достал толстую папку и вернулся на диван, усевшись рядом со Стефани. — Вот, моя коллекция эмоций, — он чуть смущенно улыбнулся, двинул плечами, — вообще-то, я хотел сделать это по-другому, но раз уж так получилось…
Открыл папку, достал несколько сколотых скрепкой нотных листов, исписанных от руки, пролистал и сунул девушке, стал нервно перебирать остальные.
— Там везде есть дата. Слова я не писал, но я думаю, с этим ты и сама отлично справишься. — Она молчала, внимательно пробегая глазами строчки, Стивен нервничал все сильнее. — Не то чтобы супер-круто, но по-моему, достойно. Как думаешь?
— Охренительно красиво, — прошептала она, не отрываясь от листов, он с облегчением улыбнулся:
— Забирай.
— В смысле? — удивленно подняла взгляд Стефани, он пожал плечами:
— В прямом. Это тебе, — он щелкнул ногтем по пухлой папке на коленях, — это все тебе. Твой танец в третьей серии, — он кивнул на листы у нее в руках, — наш разговор у фонтана, — взял следующую пачку из папки и передал ей, пролистал следующую, — твой день рождения. Тот раз, когда я тебя искупал… Прогулка на озеро, тут, вроде, две, — он перебирал листы, потом махнул рукой и сложил их все в папку. — В общем, разберешься, там все подписано. Этого нет в электронном виде, так что в интернет оно не попало, тут вообще все в единственном экземпляре. — Он задумчиво погладил папку и откинулся на спинку дивана, в первый раз посмотрев на удивленную и смущенную Стефани, улыбнулся, пытаясь скрыть смущение, — сейчас ты дебютируешь как актриса, но с твоим голосом тебе рано или поздно захочется выпустить альбом. Вот тогда и пригодится, — он помолчал, чуть наклонился, прижимаясь плечом к ее плечу, тихо сказал: — Я хотел раньше отдать, но не был уверен, что ты примешь.
"Да я и сейчас не уверена, что имею на это право."
Она сидела, не чувствуя тела, в душе ревел такой ураган, что разобраться в своих чувствах казалось невозможным. От его плеча по венам растекалось тепло, воспламеняющее сердце, заставляющее думать совсем не о музыке.
"Что мне делать? Как с этим справиться? А нужно ли? Господи, что со мной творится…"
Стивен сполз ниже, уложил голову на ее плечо и тихо с улыбкой сказал:
— Вот приблизительно так выглядит признание у нас, психов и маньяков. Простенько, но со вкусом, не избито, возможно, даже с претензией на оригинальность, — он запрокинул голову, провел носом по ее щеке: — Как тебе?
— Супер, — прошептала Стефани, прижимаясь щекой к его волосам, нащупала его руку и крепко сжала, ощущая качку, как от средней силы шторма или бутылки крепкого вина. Он чуть приподнялся, сбросил папку на пол и обнял Стеф за плечи, прижимая к себе, она с трудом увернулась от его губ и уткнулась лицом в шею, сминая в пальцах его рукава и дрожа всем телом. Стив прижал ее сильнее и нежно прошептал на ухо:
— Что такое?
— Я боюсь, что если начнем — останемся здесь до утра, — с трудом выговорила девушка, Стивен тихо рассмеялся и тронул губами ее ухо:
— А чего тут бояться? Оставайся, — начал целовать ее шею, спускаясь все ниже, хитро улыбнулся: — Это не страшно, абсолютно.
— Стив… — он тронул языком ямку над ключицей и она на мгновение задохнулась, вцепившись в него изо всех сил, попыталась взять себя в руки и отстраниться. — Я не могу остаться на ночь, вдруг, кто-нибудь заметит, откуда я приду утром.
— И что? — он вздохнул и отодвинулся, устало посмотрел в ее глаза. Она виновато поджала губы и погладила его плечо:
— Я очень хочу Книгу Криса. Он обещал мне ее завтра привезти, а если узнает о нас — просто из вредности не покажет ни страницы. — Стивен нахмурился, Стеф состроила умоляющие глазки и подхалимски погладила его по щеке, пролепетав: — Ну постарайся меня понять. У меня не было наставника, я ничего о своей силе не знаю, и даже не знаю, откуда могу узнать. А что, если мой демон — еще цветочки? Это опасная сила, я могу по незнанию что-нибудь натворить, случайно… помнишь, Бэт подралась с Эшли? — парень кивнул, она вздохнула: — Это я им пожелала, случайно. И Лили упала из-за меня. И Мари. Я даже лучшей подруге умудрилась подгадить, совершенно случайно. Я не хочу так, — она продолжала атаковать его умоляющим взглядом, ласково гладя щеку и зарываясь пальцами в волосы. Наконец он закрыл глаза и выдохнул:
— Ладно, сегодня ночуешь у себя, — она улыбнулась, он опять потянулся к ней, Стеф продолжила уворачиваться:
— Так я пойду?
— Не так быстро, — промурлыкал парень, придвигаясь к ней ближе и наваливаясь на спинку дивана. Диван качнулся, опасно накренившись, Стив замер, через секунду они оба прыснули от смеха, он улыбнулся: — Я бы сказал, что надо купить диван побольше, но учитывая, что скоро весь трейлер перестанет быть моим — проще сделать вот так, — он подхватил ахнувшую девушку и уложил на ковер, удобно устроившись рядом. — Гораздо лучше, а?
— Отлично, — улыбнулась она, в очередной раз уворачиваясь от поцелуя, — мне еще не пора?
— Время детское, расслабься, — он покрывал поцелуями ее шею, решимость встать и уйти таяла, как айсберг в пустыне.
— Стив, я не уверена, что мы сможем остановиться, — тяжело дыша прошептала она, предпринимая слабую попытку подняться, парень прижал ее грудью к полу, хищно улыбнулся:
— Не беспокойся, у меня с некоторых пор самурайский дан по самоконтролю, я тебя остановлю, — отбросил с лица волосы и все-таки поймал ее губы. Поцелуй был жадный и крепкий, отшибающий мозги напрочь, Стеф выгнулась дугой, прижимаясь к нему всем телом, плотнее, до боли, как будто каждый миллиметр кожи стремился коснуться