— Но виной тому был жалкий человечишка, посмевший нарываться на драку с высшим существом. Ей следовало обвинить его!
— Может, и так, но ведь это я его отбросил. Разве не стоит отнестись к ней с пониманием? Кроме того, мы прибыли в город, чтобы прославиться как Момон и Набэ. И если отказаться заплатить за какое-то зелье, то мигом прослывём скупцами.
Едва ли это объяснение убедило Нарберал, но она покорно склонила голову, повинуясь.
— К тому же она опытнее нас. И наш долг, как новых людей в этой иерархии, помочь ей сохранить лицо.
Не касаясь медальона Немейского льва, Айнз повертел в руках новую цепочку, свисавшую на грудь.
«Обыкновенный металлический жетон, чего стоит его подделать? Впрочем, пусть на этот счёт голова болит у гильдии».
Болтавшийся на цепочке маленький медный жетон служил опознавательным знаком и доказательством силы авантюриста. Жетоны могли быть медными, железными, серебряными, золотыми, платиновыми, мифриловыми, орихалковыми и адамантитовыми. Авантюристам, доказавшим, что они доросли до следующего уровня, начинали выдавать более сложные задания, за которые и награда полагалась получше. Эта система помогала им не расстаться с жизнью раньше времени.
Айнз только-только выполнил все формальности и получил медный жетон, а та девушка уже могла похвастаться железным. Уважение к старшим, пускай и формальное, помогает продвинуться в любом обществе.
— Владыка Айнз, для вас даже адамантит — слишком мягкий металл. Вам бы больше подошли семицветные руды — апойтакарах[6] или скарлетит. Эти люди просто слепцы!
Грозно посмотрев на Нарберал, упомянувшую металлы, которые даже в «Иггдрасиле» считались исключительно редкими, Айнз сделал ей замечание:
— Набэ, напоминаю: пока мы в городе, зови меня Момон.
— Как прикажете, владыка Момон!
— Мне что, повторить? Просто Момон.
— П-прошу прощения, М-Момон.
— Это заикание напоминает издёвку. Впрочем, ладно. Не можешь обращаться на «ты» — пускай. Но зови меня Момоном, ясно?
— Как скажете, Момон.
Постукивая пальцем себя по лбу, Айнз глядел на Набэ, опять склонившую голову.
«Чего она так прицепилась к этому “вы”? Вот ведь упёртая… Ладно, посторонних тут нет, пока сойдёт и так».
— Ладно, давай обсудим дальнейшие планы.
— Слушаюсь!
Преклонив колено, Нарберал опустила голову в позе, в которой выслушивают приказы правителя. Айнз растерялся. Дверь, во избежание нежданных гостей, была заперта, но если бы сейчас их кто-то застал, то сразу бы догадался об их статусе.
«Не понимаю, почему ей так сложно называть меня Момоном? Ведь я ещё по пути к трактиру всё объяснил», — подумал Айнз и, уже почти оставив идею её переубедить, продолжил:
— Нам необходимо создать себе славу известных авантюристов. Мы нуждаемся в информации, которой владеют авантюристы — могучие воители, живущие в этом мире. И прежде всего нас интересуют слухи о таких же игроках из «Иггдрасиля», как я. Когда мы получим жетоны более высокого уровня, нам откроются более сложные задания и вместе с ними — доступ к более достоверным и ценным сведениям. А потому сейчас наша наиглавнейшая задача — стать успешными авантюристами.
Нарберал согласно кивнула, и Айнз перешёл к не менее насущному вопросу:
— Однако мы уже столкнулись с трудностями.
Он вынул скромный кожаный кошель, раскрыл его и высыпал содержимое на ладонь. Теперь там красовалось всего несколько монет, и среди них — ни одной золотой.
— У нас нет денег.
У Айнза было множество причин, чтобы отдать зелье после перепалки в баре, одна из которых — опасение, что у него не хватило бы денег расплатиться. Перспектива признаться в том, что они на мели, казалась слишком неприятной.
Нарберал восприняла эту новость с сомнением, и он продолжил:
— Конечно, деньги у нас имеются. Но практически все они из «Иггдрасиля», и я хотел бы оставить их на самый крайний случай.
— Но почему? Ведь вам уже довелось убедиться, что они ценятся и здесь.
— Да. Когда я недавно посетил деревушку Карне, я сравнил мою монету с обменными золотыми, которые в ходу в этих местах. За одну нашу дали два золотых. Но трудно предугадать, какие последствия нас ждут, расплатись мы золотом из «Иггдрасиля». Мы и представить не можем, сколько людей узнает о том, что здесь объявился игрок оттуда. И пока мы не поймём, что за мир нас окружает, я бы предпочёл не вводить в оборот наше золото.
— Игроки… дерзкие создания, равные вам по силе, которые в прошлом уже штурмовали Назарик? Вы говорите о них, владыка Айнз?
Услышав своё имя, старший лич поднял несуществующую бровь, но, как и в прошлый раз, не стал поправлять Нарберал.
— Именно. Нам ни на миг нельзя забывать об исходящей от них угрозе.
Хоть он — Айнз Ул Гоун — и мог похвастаться высочайшим сотым уровнем, но других игроков этим было не удивить. В общем-то, такого уровня достигли почти все игроки в «Иггдрасиле».
Айнз знал, что по силе находится где-то немного повыше среднего уровня. Причина была в его дурной привычке подбирать умения не по силе, а по тому, хорошо ли они подходили его образу заклинателя-нежити. Если прикинуть, сколько у него имелось предметов божественного уровня и таких, которые можно купить только за реальные деньги, можно было рассчитывать, что он окажется сильнее среднего игрока, но Айнз отлично знал, что всегда найдётся кто-нибудь ещё более могущественный.
Поэтому сейчас он предпочёл бы не связываться с другими игроками. Соперников, которым он мог бы проиграть, вступив в бой без должной подготовки, было не счесть. К тому же все игроки — люди и наверняка и в этом мире присоединились к таким же людям, как они.
Что, если такой человек столкнётся с Альбедо, считающей людей низшими существами? Тогда Назарик, а с ним и всю гильдию «Айнз Ул Гоун» могут объявить врагами человечества. Именно потому Айнз и опасался брать её с собой.
«Вот уж не думал, что даже Нарберал придерживается того же мнения».
Айнз не считал людей своими врагами, хотя без лишних раздумий убил бы любого, кто встанет у него на пути. А вот прямой конфронтации с игроками он всё-таки предпочёл бы избежать.
— Какое же всё-таки упущение…
— О чём вы?
— О том, как быстро мы прикончили Нигуна, толком его не расспросив. А ведь он явно знал больше прочих.
Из захваченных в Карне бойцов «Солнечного писания» в живых оставалось около десятка. Остальные не пережили допросов и, благодаря особому навыку Айнза, послужили материалом для призванной нежити. Припомнив, что удалось выудить из пленников, он грустно усмехнулся — скорее иронизируя над самим собой:
— А ведь большинство игроков наверняка присоединились бы к теократии Слейн.
В этом государстве поклонялись Шести Великим Богам, спустившимся на землю шестьсот лет назад. Со слов бойцов «Солнечного писания», теократия стояла на том, что человечество должно стремиться к процветанию,