– Синьорине было холодно, и она не погуляла с тобой, – заключает он, поглаживая собаку по шее. – Сейчас мы это исправим, дай мне только сделать кофе.
Порой к колючему запаху Бруно добавляется запах кофе и дыма. От Джады пахнет по-другому: сахаром и цветами, мылом и конфетами. Очевидно, конфеты запрещено есть не только собакам, но и людям, потому что от Бруно не пахнет ни конфетами, ни молоком, запах которого Зорро помнит, но не любит. Он не радует так, как запах еды, воды или собачьего лакомства. У Зорро текут слюнки лишь от одной мысли об этих вкусностях.
Аромат свежесваренного кофе быстро заполнил кухню и вытеснил практически все остальные запахи. Наконец входит Джада. На ней шерстяные гетры и теплый свитер.
– Привет, пап, как дела?
Бруно поворачивается к ней. Его ясные голубые глаза смотрят в ясные карие глаза Джады. Зорро знает, что сейчас произойдет. Джада, словно щенок, опустит глаза. У Бруно взгляд вожака, взгляд волка, его невозможно выносить долго. Если выстоять перед этим взглядом, не опустить глаза, значит, ты бросаешь вожаку вызов, а вожак не терпит вызова. Он больше не назовет тебя красавцем, не отправится на прогулку, не захочет играть, не бросит красный мячик и не побежит вместе с тобой по полю. Вожаку не нужен тот, кто бросает ему вызов.
Но Джада не опускает глаза. Зорро нервничает и принюхивается к воздуху. Назревает буря. Он чувствует вибрацию, похожую на ветер перед грозой. Зорро прав: нельзя бросать вызов вожаку.
– Все в порядке, – морщится Бруно, намекая на то, что ничего на самом деле не в порядке. – А у тебя?
Карие глаза смотрят на Бруно с самым невинным выражением.
– Хорошо, а что? – звонко отвечает Джада.
– Ну конечно, хорошо, – бормочет Бруно.
И почему Джада не понимает, что вожак рычит и пора делать ноги? Если бы Зорро только мог, он бы схватил девочку за загривок и унес в комнату. Но Джада слишком большая и тяжелая, и к тому же она дочь Бруно, значит, это его обязанность. Зорро снова принюхивается к воздуху и от неожиданности даже издает короткий вой – до того он наэлектризован.
Бруно переводит взгляд на Зорро, знаком приказывает ему сесть, и собака слушается. Тем временем Джада фыркает:
– Ну пап! В чем дело? Не успел вернуться домой и сразу злишься.
Бруно хмурится. Зорро чувствует, что он ужасно раздражен. Наверное, Бруно сейчас повысит голос… Но нет, он говорит спокойно. Вожак просто немного ворчит.
– Да, я злюсь. Посмотри, в каком состоянии кухня. Посмотри на себя – ты только что проснулась или уже готовишься ко сну, раз ходишь в пижаме? Уверен, что ты весь день просидела за компьютером и даже не погуляла с Зорро.
Собака тревожно поднимает уши. Он здесь ни при чем, он ничего не сделал!
– Зорро, Зорро… ты только о нем и думаешь! Собаке хорошо дома, к тому же на улице слишком холодно, и я плохо себя чувствую.
– Одни и те же оправдания. Ну конечно, ты плохо себя чувствуешь. Так плохо, что и домашнюю работу наверняка не сделала, и в школу завтра не пойдешь, да? – раздраженно спрашивает Бруно. Вожак показывает клыки, показывает, кто здесь самый сильный.
– Слушай, пап! – Джада резко хлопает себя руками и вскидывает голову. Нет, она и не думает сдаваться. Наоборот, продолжает наступать на вожака. – Что с тобой? Ты приходишь домой, даже не здороваешься и сразу же начинаешь читать нотации. Домашнее задание я только что доделала, а уборка кухни – не моя обязанность.
– А чья же тогда? Мама целыми днями работает. Думаешь, она обрадуется, когда увидит весь этот бардак? – Бруно показывает рукой на грязные кастрюли в раковине, разбросанные в беспорядке банки и тарелки.
– Я приготовила ей вкусный пирог. Но ты же этого не заметил, да? Ты видишь только то, что я не сделала! – у Джады слегка дрожит голос. Ее запах становится более острым. Более напряженным, резким, как пот. Зорро хотелось бы подойти к девочке и лизнуть ей руку в знак утешения. Но этого делать нельзя, иначе Бруно разозлится. Он и так на взводе.
– Ах вот оно что – пирог. Молодец. И что, мы теперь должны тебя похвалить? И закрыть глаза на все остальное? Посмотри на этот беспорядок. Сегодня воскресенье, мы работаем, но ты об этом, конечно, даже не подумала. Ты печешь пирог, а о более неприятных вещах пусть думает кто-нибудь другой, да?
– Ты только и умеешь, что критиковать, – Джада едва сдерживает слезы.
– Я твой отец, это моя работа.
Зорро по-прежнему смотрит на Бруно, который допил кофе и моет чашку под краном.
– Какая работа, пап? Мне это надоело. Я тебе не собака, я не обязана подчиняться! – с надрывом говорит Джада. Последние слова она произносит особенно громко.
– Да как ты смеешь? – кричит Бруно. В этот момент Зорро выбегает из комнаты. Пусть люди разбираются без него. Характер у девочки как у вожака, и она не собирается отступать.
Джада кричит:
– Еще как смею! А что, нельзя? Мы что, в тюрьме?
Зорро семенит по коридору в поисках места, в котором не будет слышно ругани. Воздух слишком наэлектризован, и к тому же Зорро не знает, на чью сторону встать. Кого выбрать – Бруно или Джаду? Но ведь они все – в одной стае. Было бы куда проще, если бы вызов Бруно, Джаде или Мелании бросил кто-то посторонний. Тогда Зорро знал бы, за кого заступиться. Он бы даже оскалил зубы.
Но между Бруно и Джадой выбирать нельзя. Нельзя лизнуть руку девочке или зарычать на нее. А уж на Бруно – и подавно. Зарычать на своего друга? Об этом и подумать нельзя. Может, Бруно и на Зорро тоже сердится? Ведь он лежал с Джадой на постели, с удовольствием развалился на ее одеяле… Лучше, пожалуй, ненадолго скрыться с глаз Бруно. И помечтать о прогулке. Зорро уже чувствует запах земли и свежего снега, исходящий от подошв Бруно. Как же здорово! Зорро обожает снег: его плотность, рассыпчатость, запах. Ему нравится чувствовать снег на шерсти и на языке. Он очень любит бегать по холмам, пока Бруно катается рядом на лыжах. Теперь Зорро надеялся именно на такую прогулку: Бруно на лыжах, Зорро бежит следом. Или, возможно, он займется слаломом, побежит змейкой между стойками, как его учил Бруно. Почему Джада не любит снег? Бегать в снегу так здорово, так весело. Почему они не гуляют все вместе, как раньше, когда Зорро был щенком, а Джада – ребенком? Зорро превратился во взрослого пса, да и Джада стала выше ростом, округлилась. С этого момента в стае и началась борьба. Может, Джада хочет стать вожаком? Но это ведь невозможно: Джада – самка, как и Мелания. Бруно – самец, и он