Эрв развернулся и почти залетел в свою тарелку. Крыша опустилась, трап поднялся, из раструбов повалил облачный дым, заурчал двигатель. Не прошло и тридцати секунд, как перед Сергеем снова шарообразное облако. Пыхнуло горячим воздухом и Эрв унесся ввысь. Мельчайшей точкой он стал секунд за пять, а вот и вообще его нет — только след примятой травы за забором.
— У него на дороге… — пробурчал Сергей.
В рюкзаке зазвонил телефон.
— Да? — спросил Сергей в трубку коротко.
— Нас прижали! — ответили оттуда. Слышно плохо, голос размыт ветром и приглушен ревом двигателя, словно звонивший летит на турбине самолета. Впрочем, с этого звонившего станется.
— Кто прижал? — спросил Сергей.
— Волк. Нас сейчас перехватят. У них тут джипы, вертолеты, ядерные бомбардировщики, а мы посреди поля, разрази меня Дорак!
— Где вы?
— Трасса Волгодонск — Ростов. К тебе ехали…
— Я же предупреждал! — перебил Сергей. — Только где-нибудь!
— Выбора нет! Они нам всю связь обру… Кто это говорит? — спросил вдруг другой голос. Приятный женский, но на лбу Сергея выступила испарина. Он тут же нажал кнопку отбоя, а потом длинные пальцы смяли трубку, будто пластину шоколада. И не подумаешь по этим пальцам, что такие сильные.
Волгодонская трасса, значит. Километров сто пятьдесят отсюда. И их уже прижали. Времени у него минут десять — не больше. Значит, идти через Лимб. Треклятье!
Он быстро-быстро вернулся в дом и уже через минуту по ступеням выстукивали не шлепанцы, а туфли, ноги скрыли джинсы, а поверх футболки накинут плащ. В руке странная полутораметровая палка, исписанная рунами. Сергей прибежал к велосипеду, схватил его и оседлал. Поехал… к закрытым воротам на полном ходу! Казалось, сейчас врежется в них — ворота массивные, кованные! И всего лишь метр оставался переднему колесу велосипеда до них, но всадник и железный конь стали прозрачными, а потом и вовсе исчезли.
Сергей не любил Лимб… да и никто не любил Лимб. Пройти сюда легко, выйти отсюда легко, а вот находиться тут — посложнее. Сергей зажег жезл — эдакие фокусы тут разрешимы. Палка с рунами засияла, разгоняя тени. А их тут очень много. В Лимбе над его домом нависли неестественно низкие облака — такого никогда не увидишь в Мире. Нечто подобное можно увидеть, когда дым от извергающегося вулкана стелится низко-низко, но тут — это именно дождевые тучи всего метрах в пятидесяти от макушки. Пахнет пылью и вовсе не летом. Настроение упало. Всё как обычно.
Переднее колесо велосипеда встретилось-таки с массивными кованными воротами и с легкостью разбило их, словно те сделаны не из железа. Повели себя ворота ровно так, будто были сделаны из железа лет триста назад. Ржавый металл стал слабее пенопласта, даже резиновая покрышка расправилась с ним. Сергей поехал на помощь. Ехать ему долго — сто пятьдесят километров. По пыльным дорогам, минуя пустые города и веси, по асфальту, что рассыпается под колесами в крошку. Но это бы ничего, если б путешествие проходило в одиночестве.
Первую нить Сергей увидел минут через десять. Тучи тут почти всюду, но попался просвет, и Сергей увидел ее. В тусклом небе Лимба словно нарисовали черную линию. Причем рисовали прямо сейчас, и, если начало линии медленно двигалось, окончание кто-то постоянно подтирал ластиком. Сергей не знал, за это местных обитателей прозвали нитями, то ли тут связано как-то с Атропос, так или иначе, первая нить — вот, перед ним в небе. Линия приближалась, вскоре прояснились очертания, да Сергей и так знал, как они выглядят. Вблизи нить имеет в целом человеческие очертания, хотя тут бывает по-разному. Лимб вообще бывает разным. Нить зашла на вираж и устремилась к Сергею, словно истребитель на бреющем полете.
— У-у-у-у-у-у-а-а-а-а-а-у-у-у!!! — верещала она.
— Вау-вау-вау! — передразнил Сергей, выкидывая вперед посох.
Человеческая фигура, летящая к нему, теперь видна совсем отчетливо и вот тут тоже может быть разгадка названия «нить». Она как бы сшита из тончайших черных ниточек. Как будто кто-то взял Тьму, расплел на нитки и соткал страшную, вопящую тварь, что разорвет человека за считанные секунды. Но Сергей был не совсем обычный человек.
Прямо перед ним нить со всего маху врезалась в преграду — словно стеклянную стену перед ней поставили. Призрак взорвался, расплелся на те же ниточки и сразу же сплелся обратно.
— Уа-а-а-а-а!!! — донеслось из распахнутой пасти.
— Уходи, — сказал Сергей, выставляя вперед посох. — Поживы тебе не будет.
Нить злобно поглядела на него и взмыла вертикально вверх. Улетела. Но Сергей понимал, это только короткая передышка. Нити — они как осы. За первой прилетит рой. От одной там или от десятка Сергей как-нибудь отмахается, с сотней будут уже проблемы. А за сотней придет тысяча. И не дай, Темный, они еще притащат местного «руководителя».
Сергей ехал и наблюдал унылый пейзаж. На него уже раз двадцать нападали небольшими группками, но в целом Бог миловал. Вокруг почти так же, как в Мире, только всё постаревшее. Лимб — это былое. То, что прошло. Есть для него всяческие метафоры, но Сергей понимал это так: за живым должно что-то оставаться. И остается мертвое. Время течет — Мир живет, время утекло — остался Лимб. Тут нет и не может родиться ничего нового, тут нет места чуду, нет жизни, кроме вот этих заблудших душ. Нет, есть тут свои обитатели, но очень уж неприятные. Как уже сказано, попасть сюда — пара пустяков, но есть серьезная опасность. Такая нить может не просто тебя убить, а как бы привязаться к тебе. И начнет сосать, сосать, сосать твою жизнь сюда. Опять же, даже таким, как Сергей, опасно тут появляться. Это он сейчас так смело едет и ему сильно не мешают, но, явившись сюда однажды, ты оставляешь след. И по этому следу тебя будут преследовать нити. В Мире ты будешь делать всё то же, что и раньше: ходить на работу, играть с друзьями в футбол, спать в конце концов. Но, только загляни, сюда, а пройти в Лимб моно из любого места, — ты увидишь легионы неупокоенных душ, снующих вокруг. Они