— Тогда подстрахуемся, — я, усевшись на подоконнике и не спуская внимательного взгляда с миниатюрной фигуры лича, принялся подтягивать к себе цепь.
Лич не двигался и стоял ко мне спиной, уставившись на что-то на лабораторном столе, и меня это дико нервировало. Хотелось быстрее разобраться в ситуации, но безопасность важнее.
Летать я не умею, а значит, мне нужна подстраховка. И этой подстраховкой будет веревка!
К счастью, цепь закончилась довольно быстро, и я, вытравив веревку, обвязал себя вокруг пояса, на случай, если придется срочно сигануть в окно.
— Умно, — оценил Виш. — Главное, не наступить в ловушку.
Наконец, все приготовления были закончены, и я, убедившись, что веревка надежно охватывает мой пояс, аккуратно соскользнул с подоконника.
— Так, хорошо, — Виш, как и я не спускал взгляд с лича, — теперь шаг вперед. И будь готов… Ну ты понял.
Я аккуратно шагнул вперед и, переступив выцарапанные на полу символы, оказался в просторной, но… уютной лаборатории.
Десятки столов, уставленных множеством стеклянных пробирок, три перегонных куба, полки с готовыми зельями, механические весы, змеевики — чего здесь только не было.
Мой взгляд зацепился за полку с готовыми зельями, и я нахмурился.
Я не спец, но складывалось ощущение, что все эти зелья были… одинаковыми? Интересно, почему?
— Чем хорош Прокол? — хриплый голос лича заставил меня вздрогнуть. — Тем, что здесь нет ветра. А значит, нет пыли. А значит, зелья получаются без посторонних примесей. Но изредка пыль все же попадает. А это плохо. А значит…
Лич медленно повернулся и смерил меня оценивающим взглядом.
— … нужно избавиться от источника пыли…
— Валим, Макс! — запаниковал Виш. — Видишь склянку, которую он держит? Она аж светится от заключенной в ней Силы!
— А знаете, что ещё плохо в Проколах? — выдохнул я, следя за каждым движением лича и готовый в любой момент выпрыгнуть из окна.
Я сделал ставку на любопытство лича, и сейчас мне предстояло проверить, не ошибся ли я.
Если Виш прав, и этот лич — алхимик, то возможно любопытство сильнее жажды убийства?
— Что?
Моя ставка сыграла, и лич заглотил наживку.
— Одинаковые зелья.
— Что ты несешь, Макс? — Виш вцепился когтями в плечо. — Ох сейчас прилетит…
— Ты прав, чужак, — лич посмотрел на полку с зельями. — Скучно. Плохо.
— Ингредиенты, — произнес я, сразу же отвечая и Вишу, и закидывая следующую наживку. — В Проколе нет пыли, но и нет новых ингредиентов. А у меня есть.
— Что у тебя есть? — тут же заинтересовался лич.
— На самом деле, мало чего, — признался я. — В основном, готовые зелья. Я не знал, что встречу в Проколе разумного исследователя.
Не знаю, подействует ли на лича лесть, но большинство ученных тщеславны. Правда, охочи они не до денег, а до признания.
Если у лича сохранился интерес к алхимическим экспериментам, то… чем черт не шутит, может быть, остались и другие человеческие качества?
— Исследователь, — откликнулся лич. — Да, это так. Но я застрял. Не могу продвинуться дальше. Не могу решить задачу.
— Задачу? — переспросил я. — Неужели ты тоже ищешь философский камень?
Раз лич — исследователь, то нужно подкинуть ему несколько интересных задач, заинтересовать его, сыграть на его тщеславии и жажде открытий.
Другими словами, вычислить его слабые места и надавить на них. Этим я сейчас и занимался.
— Что за философский камень? — не понял Виш. — И почему «тоже»?
— Что за философский камень? — вслед за Вишем заинтересовался лич.
— Это нечто, что может не только превращать свинец в золото, но и подарить почти вечную жизнь.
— Скучно, — вынес вердикт лич. — Первое слишком трудозатратно. Второе слишком долго.
— Кому как, — не стал спорить я. — На моей памяти практически никому не удалось найти философский камень.
— Практически? — уточнил лич. — То есть, кто-то его нашел?
— Можно сказать и так, — уклончиво отозвался я. — Признаться, я и не знал, что есть задачи интересней, чем поиск философского камня…
— Проколы, — немного помедлив произнес лич. — Прыгуны…
— Перебежчики… — закончил я, вспомнив беседу с Зубаевым. — Но при чем здесь зелья?
— Перебежчики — это кто? — проигнорировал мой вопрос лич.
— Одаренные, которые могут выходить из Прокола, не закрывая его.
— Это… интересно, — признал лич. — Ты — перебежчик?
— Я — Купец, — покачал головой я. — Мне интересно совершать революционные открытия, будь то алхимия, магия, ритуалистика или технологии, затем налаживать производство, и… менять мир.
— Менять мир, — эхом откликнулся лич. — Это… интересно.
Некоторое время мы стояли в тишине, которую не решился прервать даже Виш. А затем лич заговорил
— Ты чужак, а значит, Прокол открыт. Ты не Перебежчик, а значит, не можешь покинуть Прокол, не зачистив его. Закрыть его можно только уничтожив все проявления Силы. Но вместо того, чтобы закончить начатое, ты ведешь со мной беседу об… интересном. Какова твоя цель, чужак?
— Макс Огнев-Пылаев, — представился я. — Что до цели, то буду честен. Сначала я хотел выжечь всю башню дотла. Потом подумал, что не плохо было бы стать владельцем всего этого оборудования, — я кивнул на лабораторные столы. — Но поняв, что передо мной стоит умнейший разумный, в груди которого, несмотря на неживую оболочку тлеет искра Любопытства и Интереса, я решил… предложить Вам партнерство.
Закончив непривычно длинную речь, я с облегчением выдохнул и посмотрел на лича.
— Неплохо, — шепнул Виш. — До меня дошло, что ты делаешь. Еще пара минут, и он твой с потрохами!
— Тлеет искра Любопытства и Интереса… — повторил лич. — Несмотря на неживую оболочку… Как жаль, что я не успел…
— Я ошибся насчет «тлеет», — мне не понравилось, интонация лича, и я решил не жалеть лести. — Не тлеет, а пылает! О сколько нам открытий чудных готовит просвещения дух!
Строчки Пушкина пришли на ум сами собой, и оказались, на мой взгляд очень даже уместны.
— Просвещения дух, — личу явно понравились мои слова и он, уставившись на меня изумрудно-зелеными глазами, проскрипел.
— Что ты предлагаешь, Макс Огнев-Пылаев?
— Прежде чем мы перейдет к взаимовыгодной сделке, мне необходимо удостовериться в отсутствии третьих лиц.
— С чей стороны? — голос лича оставался бесстрастен, но мне на мгновение показалось, что он смотрит прямо на Виша.
— Жуткий тип, — шепнул фамильяр. — Давай его спалим, а?
— С вашей, — сперва я хотел сказать «с обоих», но решил не врать. — Тот человек, который поставил ловушки…
— Роланд, — на высохшем лице лича не дрогнул ни