Бэнкс залезла в мой нагрудный карман и вытащила небольшой предмет, завернутый в носовой платок.
Я перестал поглаживать ее между ног, но руку не убрал, пока Бэнкс разворачивала подарок.
В платке лежал серебряный гребень, богато украшенный тремя сверкающими рубинами.
– Он принадлежал маме, – пояснил я. – И матери моей матери.
Гребень – одна из немногих вещей, доставшихся ей от семьи. Бабушке пришлось переправить подарок тайком после того, как мама сбежала с моим отцом.
Наши глаза встретились, я надеялся, что жена поняла значение фамильной реликвии.
– Женщины в моей семье передают гребень дочерям, – добавил я. – Мама хотела лично подарить его тебе, но знала, что… – Я не смог заставить себя продолжить.
Бэнкс опустила голову, ее подбородок задрожал. Она поняла, что я собирался сказать.
В прошлом Бэнкс не слишком часто баловали подарками, а ее родители вообще ничего ей не дарили. Она по-прежнему нервничала в подобных ситуациях. Мама понимала, что Бэнкс будет легче принять гребень от меня.
Подняв руки, Бэнкс вставила аксессуар в волосы на затылке и обняла меня.
– Мне хочется убить каждого, кто попытается забрать тебя у меня. – Она потерлась кончиком носа о мой нос.
Я обхватил ладонями ее попку, нащупав ремешок, удерживающий нож на бедре, и слегка приподнял Бэнкс.
– Если я когда-нибудь и оставлю тебя, то только после смерти. – Я погрузил язык в рот Бэнкс, предоставляя ей единственную гарантию, в которой моя жена когда-либо нуждалась, готовый повторять это по сто раз на дню до конца жизни, если потребуется.
Всю жизнь она ни хрена не имела – и ей нечего было терять, а я собирался из кожи вон вылезти, но дать ей все.
Боже, какая она потрясающая!
Я расстегнул молнию брюк, освободил член и вошел в Бэнкс, вонзившись в нее прямо там, на темной лестнице.
– Ах! – простонала она, цепляясь за меня так, словно от этого зависела ее жизнь. – Я люблю тебя, Кай.
– Я тоже тебя люблю, – выдохнул я ей в рот. – Не могу остановиться. И не хочу никогда останавливаться. – Я принялся сильно и быстро, неистово двигать бедрами, уткнувшись лицом в шею Бэнкс, и она крепко обняла меня.
Где-то вдалеке раздался звук, похожий на визг, а затем с первого этажа послышался вой.
– Кай, – простонала Бэнкс, отвечая на мои толчки движениями своих бедер. – Мне кажется, я слышу крики.
Кого это волнует? Мне все равно. Даже если здание сейчас охватил бы пожар, мне было бы наплевать.
Я пристально посмотрел в глаза Бэнкс. Оторвать меня от тебя никому не под силу.
Дэймон
А вот и что-то новенькое.
Музыка смолкла, танцы прекратились, когда гребаная черная лошадь рысью вбежала в бальный зал, неся на спине всадника в маске и плаще. Гости расступились, уступая неизвестному дорогу.
– Иди сюда. – Я подхватил Октавию, увлекая ее за собой.
Кое-кто закричал, в то время как другие ахнули и засмеялись, глядя на прибывшего.
Что, черт возьми, здесь творится? То есть я не сильно вникал в подробности мероприятия, но запомнил бы, если бы Майкл и Рика упоминали, что в разгар праздника в дом ворвется здоровенное млекопитающее.
Чертова Атос. Это попахивало Эдгаром Алланом По.
На всаднике была маска в форме черепа, и я поднял Тави на руки, наблюдая, как девочка следит за происходящим блестящими от возбуждения глазенками.
Лошадь остановилась, все притихли и ждали, затаив дыхание, и я ощутил на коже прохладный воздух, ворвавшийся в зал вместе с всадником.
– Призрак наблюдает из ложи номер пять! – прогремел он, причем голос человека отдавался эхом. – Его можно увидеть, хоть он и не живой.
Октавия не пошевелила ни единым мускулом, пока взрослые снимали представление на телефоны.
– Принесите мне его маску при свете костра! – выкрикнул незнакомец, поворачиваясь по кругу, чтобы все его услышали. – Сокровище ждет вас, пока длится Ночь Огня. – Затем он пулей вылетел из зала, конские копыта застучали по мраморному полу.
Через мгновение мы услышали, как он ускакал в ночь быстрым галопом.
Я усмехнулся, глядя на лицо Октавии, которая пребывала в благоговейном страхе. Наших детей ждет нешуточное потрясение, когда они повзрослеют и поймут, что нигде больше нет такого места, как Тандер-Бэй.
Но это нормально. Будь моя воля, им бы никогда не пришлось узнать, насколько остальной мир – отстой по сравнению с домом.
– Ложа номер пять? – переспросил кто-то. – Значит, идем в театр?
Люди оживились и зашумели, молодежь потянулась к выходу, в сторону гардеробной, на ходу расшифровывая подсказки для охоты за сокровищами.
– Может, участок земли номер пять? – добавил кто-то еще. – На кладбище? Ведь было сказано, что призрак не живой, поэтому…
– Наверное, это могила! – вмешалась какая-то женщина.
– Но он «наблюдает», – возразил ее спутник, пересматривая запись на телефоне. – Статуя? Может, стоящая на возвышении?
Гости потихоньку покидали зал, а те, кто помоложе, бросались в ночь, чтобы попытаться первыми выиграть миллион долларов, желая потратить деньги либо на обучение в колледже, либо – поскольку многие уже оплатили учебу – на путешествие после получения диплома, инвестиции или открытие собственного бизнеса.
– Ночь Дьявола. Все друзья в сборе. Это его любимый день в году, – пробормотал я.
– Как нам его найти? – спросил Майкл.
Задумавшись, я покачал головой. Вдруг мне пришла эсэмэска. Я достал телефон и провел пальцем по экрану.
«Играть интереснее с большим количеством участников, тебе так не кажется?»
Очередной неизвестный номер.
Следом всплыло еще одно сообщение.
«В 9 вечера в “Понтифике”. Не приходи один. Я буду с компанией».
– Нет нужды его искать. Он не прячется, – ответил я, двинувшись к лифту. – Переоденьтесь в уличную одежду, встречаемся у меня дома через час.
Мне было необходимо вернуться домой. Дэймону нужен рычаг воздействия, и он придет за Бэнкс.
Я вошел в лифт, оставив своих друзей позади, однако, вспомнив еще кое-что, крикнул напоследок:
– Не забудьте свои маски.
– Зачем? – удивился Уилл.
– Затем, что сегодня Ночь Дьявола, и на сей раз меня никто не поймает. © Пенелопа Дуглас.«Убежище»
Но примерно половина гостей осталась. Возобновились музыка, танцы и разговоры, я опустил Октавию на пол и взял за руки, покачиваясь вместе с дочерью.
– А почему я не могу пойти? – спросила она.
– Потому что именно наша семья организовала охоту за сокровищами, – объяснил я, а малышка встала на мои ботинки и позволила мне вести в танце. – Было бы нечестно, если бы мы выиграли, верно?
– Это в любом случае нечестно.
Ты дуешься?!
Я в удивлении уставился на дочку.
– На свой день рождения ты получаешь подарки или даришь их? – Она промолчала, и я ответил за нее: – Здесь то же самое. Охота за сокровищами – подарок городу от нас. А ты можешь поискать другой клад.
Я обернулся и обнаружил, что Кристиана споткнулась, пытаясь танцевать с Мэтью, жалкие манеры которого казались просто невероятными, впрочем, как и поведение его сына. Я имею в виду, о чем она думала, выходя замуж за Мэтью? Он едва находил смелость сказать что-нибудь. Он – молчун. Она – молчунья. Им бы почаще закатывать у себя дома вечеринки. Как они договариваются о том, чтобы заняться сексом? Через эсэмэски?
Я невольно представил, как они трахаются, и с трудом сдержал рычание.
– Где они? – требовательно спросила Октавия.
Я моргнул и переключился на дочь.
– Где что?
– Мои сокровища.
– Ты должна их найти, – ответил я. – И побороться за них. Ничто не достается просто так.
Она скорчила недовольную рожицу, и я чуть не рассмеялся. Я хотел, чтобы дочка не боялась мечтать, но в нашем случае мечтать опасно. Жизнь никогда не складывается так, как ты хочешь. Это будет труднее, чем она думала, и Октавия много раз потерпит неудачу, прежде чем выиграет.
Ей еще предстоит выучить урок.
Дело не в борьбе, а в соблазне, от которого всегда можно отказаться.
Думаю, Октавии не помешало бы немного попрактиковаться.
Я прекратил танец и вынул из нагрудного кармана заранее приготовленный свернутый в трубочку лист бумаги.
– Я подозревал, что ты будешь дуться.
Крохотными пальчиками с облезшим черным лаком на ногтях Октавия взяла лист бумаги, развернула его и принялась рассматривать.
– Карта сокровищ! – ахнула она.
– Сокровище спрятано где-то в доме. Над нами. – Я вздернул к потолку указательный палец.
Малышка обвела взглядом зал, затем откинула голову и уставилась на перила темной галереи на втором этаже.
– Мне можно взять помощника? – спросила она.
Второй этаж казался пустым, но мы знали, кто там прячется, и я понял, кого Октавия имела в виду.
– Угу, давай, – кивнул я.
Я написал кое-какие слова на карте: Октавии в любом случае потребуется, чтобы их прочитали.
Октавия бросилась бежать, но врезалась в кого-то. Я собрался подхватить ее, но этот человек меня опередил. Он взял ее за плечи и помог удержаться на ногах, после чего выпрямился.
На