Далее я устроил небольшой турнир, в котором мои подопечные сражались друг с другом тенями. У всех собравшихся уже было примерно по семь-восемь процентилей этого атрибута благодаря учебнику, что я передал Тереху. После первого занятия они практически сразу совершили рывок в развитии, но закономерно застопорились. Теперь только упорный труд сделает из них мою маленькую армию теневиков. Я хотел, чтобы они взяли по двадцатке этой стихии.
«Тогда мне не придётся самому искать особые Бреши».
— Кудяблик, ко мне, — подозвал я пьяницу, и тот послушно подбежал, — прогуляемся.
Я схватил его за шиворот и в обучающих целях показал, что такое теневой мир. Мы побывали на трёх этажах. Пока я уничтожал монстров, бедолага судорожно дёргался, не понимая, что происходит.
— Увидел? — спросил я его, когда мы вынырнули обратно, тот поспешно закивал. — А теперь бегом за гемами.
Мы снова попали на третий слой, и мортикант кинулся подбирать ценный ресурс.
«Совместим приятное с полезным. Запас для Брешей сам собою не пополнится».
Занятия прошли до изнеможения, а после практики я ответил на возникшие вопросы и раздал указания по следующей тренировке. Всё как в школе, блин.
Но оно того стоило — я обещал Серапиону, что мы превзойдём план по добыче редких ингредиентов для орденов, а значит, пора было браться за дело. Эти пятнадцать разведчиков — мой козырь в поиске теневых Брешей. Они прочешут всю округу Вологодского уезда и подготовят карту с секретными обозначениями.
То же самое делали и инквизиторы, только в составе больших разведывательных групп. Они были сильней моих мортикантов, но уступали им в выживаемости и скорости обнаружения порталов. Там, где государственный теневик будет идти с опаской, мой обученный охламон пробежит с улулюканьем и найдёт обходные лесные тропы.
По сути, мортиканты для меня как глина — я мог лепить из них, что захочу. У них было много свободных процентилей, которые они ничем не заполняли. По моему заданию уже нашли место силы на тотем голубя и трое быстро обучились на друидов, чтобы держать связь через птичек. В идеале надо, чтобы каждый слуга хотя бы на пятёрочку имел эту стихию, а лучше на десятку, но пока вот так.
У мортикантов не было индивидуальности, морали и каких-то жизненных установок — лишь вечнососущий голод и желание подчиняться своему Повелителю. Потому я свободно распоряжался их магическим потенциалом и давал указания, кому что развивать. Такова участь марионеток.
Моя аура могла сделать из них всё что угодно!
Однако для этого требовалось время. Думаю с месяц точно на одних только теневиков. В связи с этим я пробуду в Бастионе минимум до конца октября.
В общей сложности под моим началом сейчас находилось сорок мортикантов. Довольно много новичков примкнули с восточных лесов. Обмундирование для них уже было готово — мародёры хорошенько поживились с убийства Борова, а зачарованные мечи им выковал я.
Увеличившееся «поголовье» надо было кормить, потому после тренировки, я вернулся в город и зашёл к Бенкендорфу.
— Есть интересные заказы?
— Ты про некров? — уточнил шпик и я кивнул.
После недавних событий архив Тайной канцелярии значительно пополнился документацией из Ложи и Христ подключил всех своих писцов к аналитической работе. Самые вкусные папки с досье попадали к нему на стол, и сейчас из них высилась целая стопка.
— Думаю, этот тебе подойдëт. В банде тридцать рыл, живут на границе с Кадниковским уездом, — это было на севере, — главный у них Эрнст фон Бреннер по прозвищу Инженер, наша головная боль, доставшаяся от зарубежных соседей, — Христ намекал на то, что иностранный «специалист» был заслан из Пруссии далеко не в товарном виде. На родине бандита решили не пускать в расход, а добавить проблем русским, — шестой шаг, отлично использует подготовленную местность в сражениях.
— В смысле ловушки? — уточнил я.
— Да, у них там целый клоповник развёлся — бесполезно посылать простых ребят. Настолько оборзели, что даже построили себе плавучую крепость на болотах. Там река рядом — чуть что, ноги делают, но до этого редко доходит — наши даже подойти к ним не могут.
— Звучит интересно, беру, — кивнул я.
Если за такой большой промежуток времени этих болотных воинов никто не трогал, значит, там скопилось достаточно много ценностей. Оседлая жизнь она всегда такая — начинаешь налаживать быт, и вещи одна за другой захламляют дом. Так что вылазка обещала быть интересной. К тому же их под тридцать человек — моим людоедам в самый раз наделать солонины.
С этими мыслями я и вышел из здания Тайной канцелярии и направился в трактир, где круглосуточно обитал Соловей. Передав через него послание остальным сычовцам, я с чистой совестью вернулся в дом Гольдштейнов. Там всё жило своей жизнью: Семён занимался бытом; Ицхак старательно переписывал церковный манускрипт, а заодно успевал обслуживать покупателей; Ваня привычно сидел в кресле и втыкал в книжку, а вот Ривка сразу же подошла ко мне и поцеловала в щёку.
— Рада видеть тебя. Идём быстрей, у меня небольшой сюрприз, — таинственно сказала она.
При этом Ломоносов ни с того ни с сего кашлянул в кулак, и я заметил на его губах дурацкую ухмылочку. Он продолжал делать вид, что читает, и даже перелистнул страницу.
«Так-так».
Ривка взяла меня за руку и провела на кухню. Там на столе ждала накрытая тряпочкой кастрюля.
— Садись, — я слишком поздно догадался, и бежать было некуда. — Вот так, — она даже стул мне подвинула, сама забота.
Пока девушка не видит, я в панике сглотнул.
— Вот так, посмотри, как вкусно выглядит, — она налила мне коричневой жижи, в которой плавала цельная курица.
«С головой».
От тарелки шёл пар, выглядело густое варево, мягко говоря, на двоечку. Вода из супа выкипела, и потому в него можно было втыкать ложку.
— Ммм, вкусно, — я поднял брови от удивления, и Ривка тут же обернулась крикнуть.
— Слышали? Ему нравится моя стряпня, и умею я готовить!
Во рту сразу расплылась дичайшая горечь. Походу переборщила с лаврушкой. Под взглядом девушки я зачерпнул вторую ложку этой кашицы и отправил в рот.
— Мясо мало, давай добавлю, — заботливо сказала она, но я помотал головой, притворяясь, что во рту горячо.
Второй героический глоток.
— Нет, спасибо, очень вкусно, дорогая, — похвалил я её, стараясь втянуть предательские слёзы обратно в глаза.
— Слишком горячий? В следующий раз остужу, — ответила она и вытерла платочком мою испарину на лбу.
Мана сейчас вовсю циркулировала в теле, чтобы снизить летальный урон.
Ривка сидела сбоку,