— Шесть с половиной километров, Ярослав Константинович, — мельком взглянув в окно, ответил Кожедуб.
— Александр Викторович, Прохор Александрович? — по очереди посмотрев на самых осведомлённых мужчин, вопросительно произнёс я. — Кто из вас может мне помочь с подробным описанием возможностей чудовища?
— Теневики обычно живут небольшими группами, — первым ответил Прохор. — Около двадцати ключевых особей и матка. Она обычно держится в стороне и не принимает участия в охоте. Только в случае тотального преследования, как у нас. Тогда вся стая снимается с места и гонит добычу, уничтожая всё на своём пути.
— Вы сказали о двадцати ключевых особях, — сосредоточенно уточнил я. — Но этого мало для уничтожения нескольких боевых машин и целого стада земляных буйволов. В таком случае твари должны быть крайне ядовиты или обладать огромными размерами.
— У теневых арахнидов нет яда, ваша светлость, — ответил мне Калинин. — Только невероятно острые жвалы, которыми они даже артефактную броню могут прогрызть за пару минут. Главную опасность этим существам придаёт их аспект. Тьма довольно сложный и весьма капризный аспект. Но и сил он даёт своим адептам невероятно много. Проблема в том, что управлять этой силой почти невозможно. Так происходит у людей, потому что на каждое действие требуется реакция и ресурсы Источника.
— У пауков таким Источником служит матка, — подхватил эстафету графа Кожедуб. — Она накапливает в себе огромное количество энергии аспекта Тьмы. Это единственная сила, которая может трансформировать в себя другие аспекты. Поэтому каждая новая жертва добавляет матке стаи немного сил. В процессе охоты эти силы расходуются. Обычно в разумных пределах. Четвёрки вообще крайне эффективно могут распределять свои силы. Но тьма имеет свои особенности. Когда добыча слишком крупная, начинается лавинообразный выплеск аспекта Тьмы.
— Пока вы говорите только об энергии, — задумчиво произнёс я. — Но главного я так и не услышал.
— Ключевые особи создают свои копии, — хмуро сообщил Прохор. — И чем больше таких копий, тем больше расход маны. Когда размер стаи проходит критическую отметку, остановить этот процесс становится невозможно. Матка вкачивает в своих миньонов всё больше и больше энергии, пока не умрёт от истощения или пока добыча не будет уничтожена. При этом всю стаю одолевает лютый голод, который практически невозможно утолить обычной добычей. Если бы теневики создавали долгоживущие копии, то они бы уже давно уничтожили всё живое в аномалии.
— И сколько живут подобные копии? — уточнил я. Судя по тому, что наша гонка продолжалась уже достаточно долго, речь шла явно не о паре минут.
— Вопрос не в том, сколько они живут, Ярослав Константинович, — спокойно ответил Калинин. Мне оставалось только удивляться выдержке этого человека. Граф знал гораздо больше нас о нашем общем противнике, но при этом сохранял холодную голову и готов был обсуждать варианты. — Вопрос в скорости появления новых особей. Примерно в течение часа копии сохраняют полную физическую форму и обладают всеми возможностями ключевых особей. Просто смена идёт настолько быстро, что потери зафиксировать не получается. Потерявших стабильность сородичей уничтожают другие пауки, чтобы восполнить потери маны. Когда стая достаточно большая, а матка с хорошим запасом сил, погоня может продолжаться целые сутки.
— При этом чудовище уже неплохо запаслось энергией, — хмуро добавил Прохор. — В трех вездеходах было больше двух десятков моих ребят. Да и стая земляных буйволов, которую мы скормили паукам, оказалась достаточно большой. Думаю, что теперь у нас особо и выбора нет. Даже если сможем добраться до границы аномалии, чудовища последуют за нами. Можно конечно попробовать связаться с князем после того, как мы пересечём границу, но до неё ещё надо добраться. Да и Алексею Андреевичу потребуется время, чтобы организовать отпор монстрам.
— Не вариант, — обдумывая озвученный расклад, покачал головой я. — В наших лесах достаточно пищи, чтобы стая продолжила расти. Да и добраться до границы мы не успеем. Одна поломка — и машина встанет, как это произошло с третьим вездеходом. Нужно отправить машины сопровождения вперёд, Прохор. На третью точку. Они двигаются быстрее нас и у них будет пара минут, чтобы подготовить позиции и достать снаряжение.
Прохор коротко кивнул и на секунду задумался. Чем мне нравился этот старый маг, так это то, что решения он принимал быстро.
— Ну, хотя бы парни выживут, — тихо буркнул Прохор под нос, так, что его смог расслышать лишь я и полез в башенку. Послышался звук открывающегося люка и Кожедуб вылез на крышу броневика.
Я еле сдержал неподходящую для этого времени улыбку. Старый воин уже всё просчитал и, видимо, понял, что мы все умрем, но решил вывести из-под удара малую часть дружины. Быстряков старался делать вид, что готовится к близкому бою. Руки парня ощутимо дрожали. И только Антипов-младший не пытался скрыть своё недовольство.
— Насколько я понимаю, никто не против того, чтобы самый младший из всех присутствующих взял на себя командование нашими силами? — с тщательно скрываемой ненавистью в голосе, громко произнёс Антон. — И всем плевать, что боевого опыта у этого человека практически нет. Да и знания магии основаны непонятно на чём. Вы ведь даже на подготовительные курсы в Академию не ходили, Ярослав Константинович? Верно?
— Это действительно так, — невозмутимо ответил я. — Но командир не всегда должен быть самым опытным, Антон Алексеевич. Он просто берёт на себя ответственность за жизни своих людей и делает всё возможное, чтобы их спасти.
— И что же задумал наш спаситель? — с сарказмом спросил княжич.
Глава 5
Тверская аномальная зона
В двадцати километрах от границы
Александр Викторович в очередной раз внимательно посмотрел на своего напарника и только покачал головой. Трудно было представить, что этот мальчишка способен так жёстко контролировать окружающих его людей. Совсем недавно графу казалось, что молодой князь Разумовский очень быстро станет жертвой своего соседа. Рядом с такой акулой, как Алексей Андреевич, даже ему было не по себе.
Антипов никогда не останавливался на половине пути, а его интерес к территории Разумовских выходил далеко за пределы обычного желания увеличить собственные владения рядом с аномалией. Если бы вопрос был только в протяжённости границы, то Антипов бы сделал всё возможное, чтобы облагородить полученный надел и получить с этого максимум выгоды. Но Алексей Андреевич поступил иначе. Александр прекрасно знал, что оба населённых пункта, которые пять лет назад перешли