– И что становится с ним? Сходит с ума? Погибает? Живет в симбиозе с новым разумом?
– По сути, матрица вашего сознания оказывается в теле погибшего реципиента. Вернее, вы оказываетесь в теле человека, находящегося в состоянии клинической смерти в результате насильственных действий. Подходит далеко не любой случай, а потому ни о какой конкретной личности или времени говорить не приходится. Мы можем удерживать только волну мира и искать в ней будущего носителя.
– То есть я могу оказаться и в женском теле?
– Нет, с женским телом у вас будет несовместимость. А вот что касается возраста… От младенца до старца.
– И в находящегося на смертном одре в том числе?
– Только если клиническая смерть его окажется насильственной, а не результатом угасания изношенного тела. Не спрашивайте, как нам удалось до всего этого дойти. Все равно не поймете.
– Получается, по факту вы убиваете прежнюю личность, подменяя ее мною?
– Ничего подобного. В мозг, не готовый к восприятию новой матрицы, подселить сознание невозможно. Грубо говоря, клиническая смерть длится до шести минут. После этого начинаются необратимые процессы. Порой получается реанимировать человека и позже этого срока. Но в этом случае в мозге происходит ряд изменений.
– Человек превращается в идиота?
– Почитайте на досуге. В любом случае там, куда мы вас планируем отправить, это приговор. Подселение же новой матрицы фактически реанимирует мозг и подстегивает регенерационные процессы. Эффект кратковременный. Но позволяет реципиенту справиться с недугом.
– И как осуществляется переброс?
– Мы вводим вас в кому и подключаем к единому информационному полю Земли, ЕИПЗ. После чего осуществляем поиск реципиента и перенос сознания. Далее начинаем получать данные прямиком от вашего мозга посредством все того же поля.
– И в чем суть вашей работы?
– Это пока наша единственная возможность подключения к ЕИПЗ. Первый шаг в познании его сути и последующего использования. Пока нам не обойтись без проводника. Но мы надеемся, что впоследствии получится подключаться к нему напрямую.
– И в чем мой интерес?
– Мне казалось это очевидно. Мы намерены отправить вас очень далеко. Сутки здесь, два с половиной года там. За месяц нахождения в коме вы успеете прожить целую жизнь. Доктора дают вам не более четырех месяцев. Это как минимум четыре полноценные жизни. Да, в непривычных условиях. Но не прикованным к постели с осознанием того, что ваше время уходит.
– Вы сказали «как минимум»?
– Ну, жизнь – штука вообще непредсказуемая. А в те далекие времена так и подавно. Реципиент может погибнуть, а сознание вернется обратно в ваше тело. И тогда мы отправим вас вновь.
– Понятно.
– От себя могу добавить, что мы заинтересованы в том, чтобы вы протянули как можно дольше. Вы только второй человек с подобными способностями, а потому ваша ценность для проекта неоценима. Так что вы будете под наблюдением отличных специалистов, с самыми лучшими лекарственными препаратами.
– Вы хотели сказать, моя бесчувственная тушка.
– А какая разница, если ваше сознание будет в другом теле. Кроме того, за участие в этой научной программе вам будет выплачиваться вознаграждение. Сколько составлял ваш средний ежемесячный заработок?
– У меня свое дело. И с моим уходом ничего не изменится. Жена справится и сама.
– И тем не менее мы готовы выплачивать вашей супруге ваш среднемесячный заработок. Это правительственная программа, так что с финансированием все в порядке.
– Правительственная? То есть отказаться я не могу, – не спрашивая, а утверждая, произнес Романов.
– С чего это вы взяли? Вы будете в коме здесь, но в полном сознании там, а потому заставить вас попросту нереально. Захотите и сможете саботировать эксперимент. Так что нам остается только договариваться с вами.
– А если я запрошу слишком много?
– Ваш случай редкий. Но как я уже сказал, не единственный. Не желаете воспользоваться шансом? Это ваше решение.
– А как же секретность?
– Можете прямо сейчас раструбить о нашем разговоре на весь свет. Даже не надейтесь, что будете оригинальны. Сделайте запрос в интернете, и вы сильно удивитесь, сколько там разных придурков. Одни имеют непосредственную связь с внеземным разумом. Другие являются посланниками бога на Земле. И несть им числа. Просто пополните ряды идиотов, только и всего.
– Я подумаю.
– Подумайте, конечно, – поднимаясь со стула, произнес Щербаков. – Вот моя визитка. Звоните.
Макар Ефимович вышел из палаты и направился к кабинету заведующего отделением. Зарокин сидел за своим столом с зажатой между пальцами дымящейся сигаретой. Пепельница перед ним была уже полной. Нервничает.
Да оно и понятно. Нахождение в кабинете с виду непримечательного мужчины лет тридцати не могло добавить ему настроения. Куратор проекта от ФСБ умел быть убедительным. А еще мастерски проворачивать замысловатые многоходовки. Правительство крайне заинтересовано в проекте Щербакова. Пока решительно непонятно, как это можно использовать на практике. Но сам факт подключения к ЕИПЗ уже достаточно серьезное событие, и оставить его без особого внимания попросту невозможно.
– Что клиент? – поинтересовался офицер.
– Все нормально, Сережа. Никуда он не денется. Григорий Иванович, большое спасибо, вы великолепно справились со своей задачей.
– Великолепно, – дернул щекой врач. – Здорового человека выдать за умирающего – это, по-вашему…
– Григорий Иванович, не стоит себя накручивать, – покачав головой, оборвал его фээсбэшник. – Речь о государственных интересах. Вы все сделали правильно. Оставьте ваши метания. И да. Его никто не собирается убивать. Так что ваша совесть чиста.
– Для чего же тогда было разыгрывать всю эту комедию?
– А вот это вас уже не касается, – поднимаясь, припечатал майор. – Макар Ефимович, я так понимаю, мы можем ехать?
– Да. Несомненно. Еще раз спасибо, Григорий Иванович.
Выйдя из здания больницы, они прошли на самую обычную стоянку, где вдоль забора уже стояли десятки автомобилей. В их планы не входило въезжать на территорию больницы и привлекать к себе внимание. Не сказать, что они опасались слежки. Проект Щербакова уже давно под колпаком спецслужб, и секретность на высоте. Кравцов, майор ФСБ, курировавший проект, мог поручиться в отсутствии утечки. Но, как говорится, береженого Бог бережет.
– Ах да. Вот. Возвращаю.
Когда они сели в машину, профессор извлек из кармана пиджака небольшую прямоугольную пластиковую коробочку. Кравцов принял предмет и, не отключая глушилку, спрятал во внутреннем кармане. Его подопечный любил поговорить и вообще был одержим своей работой. Так что лишняя предосторожность не помешает.
– Романов Михаил Федорович. Подумать только, какое совпадение, – произнес Щербаков.
– Находите это символичным? – поддерживая разговор, поинтересовался Кравцов.
– А вы нет? Я собираюсь отправить его в точку, которую можно назвать в некотором смысле переломной для истории России. Полный тезка первого царя в роде Романовых. Вы думаете, это не символично?
– Я проверял. Он не имеет никакого отношения к царскому роду. Отец сирота, фамилию получил в детском доме, потому что привел его сторож, которого звали Романом.
– В этом мире все взаимосвязано и все неспроста, – возразил профессор.
– Думаете, на этот раз получится?
Вопрос не праздный. Двенадцать участников проекта погибли. Первые семеро еще на стадии заброса. Остальные в результате гибели реципиентов. Причем трое так и не смогли справиться с клинической смертью, в результате которой стал возможен