— Ты проснулась в тысяча десятом и, приняв зелье вечной юности, помолодела до двадцати двух, чтобы сравняться с Хьюго и выйти за него замуж. Я проснулась в тысяча девяносто третьем и была омоложена на восемь лет, чтобы поравняться с Че. Он представил меня тебе, когда мы посещали замок.
— Да, тогда физически мне исполнилось девятнадцать, а хронологически — сорок один. А тебе восемь — физически, и восемьдесят восемь — хронологически, поэтому твои сложенные годы могли равняться как половине моего возраста, как и ему же, помноженному на два. Как странно!
— Нам суждено было подружиться, — улыбнулась Синтия. — Мы притворялись взрослыми и молодыми одновременно. Теперь физически тебе двадцать семь, а мне — шестнадцать, и мы никогда друг друга не предавали. — Она сделала многозначительную паузу.
На слепых глазах Виры выступили слёзы.
— О, Синтия! Я не предаю тебя! Просто не имею права вмешиваться в дела доброго волшебника.
А вот это уже звучало серьёзно.
— Я сделала что-то не так?
— Ох, нет. Беда совсем не в этом. Ты… просто не вовремя. Я думаю. Хамфри в ужасном настроении. Кажется, он подобрал испытания с таким расчётом, чтобы ты передумала.
— Ужасающе сердитая демонесса! — вспомнила Синтия. — Грязные танцы. Глазеющие на мою грудь мальчишки.
— Да. Но это не сработало. Ты настояла на своём.
— Почти сработало, — пробормотала кобылка. — Должна признаться, последнее испытание действительно заставило меня дрогнуть. Ненавижу, когда во мне видят голую женщину. Это не по-кентаврьи. Но я просто не хотела признавать поражение.
— Я рада, что тебе удалось преодолеть все трудности. Лишь надеюсь, что ты об этом не пожалеешь. Происходит что-то странное.
— Так считает и Метрия. Я обещала удовлетворить её любопытство.
— Ну, боюсь, скоро ты всё узнаешь. Никогда не видела Хамфри таким беспокойным.
— Не видела?
— Я слепа, но употребляю те же выражения, что и окружающие. Сегодня даже Форменная Жена не дежурит; никто не приближается к нему, когда в таким ужасном настроении. — Затем Вира подняла взгляд на неё. — Ты ранена?
— Просто пара царапин. Откуда ты знаешь?
— В твоём голосе чувствуется лёгкое напряжение, будто тебе больно. Дай-ка, я позову Роберта.
— Роберта?
— Он лечит раны музыкой. — И она крикнула: — Роберт!
— Пожалуйста, не надо. Я не ранена, это просто мелочи.
Но Роберт уже был совсем рядом. Он оказался обыденного вида мужчиной и нёс в руках какой-то инструмент. Когда он коснулся струн, раздалась успокаивающая мелодия, и саднить перестало.
Синтия посмотрела вниз. Царапины исчезли!
Видя, что музыка подействовала, Роберт кивнул и ушёл.
— Спасибо! — крикнула Синтия ему вслед. Он вылечил её и даже не взглянул на её грудь.
Эта мысль, напомнившая кобылке о бесстыдных близнецах, вернула её к цели своего визита.
— Добрый волшебник и раньше часто ворчал, но его жёны как-то справлялись.
Вира поразмыслила.
— Подозреваю, в такие моменты они держались от него подальше, как сейчас.
— Может, он озабочен чем-то, что случилось в далёком прошлом? Должна же быть подсказка.
— Ну, матрона Тайвань однажды кое о чём упоминала. Но это не имеет отношения к…
— Расскажи мне в любом случае. Вдруг поможет.
— Хорошо. Более сотни лет тому назад Хамфри нашёл источник вечной молодости. Он предложил воду оттуда королю Эбнезу. Монарх отказался и заставил доброго волшебника пообещать, что тот не снабдит заветной водой никого, за исключением членов собственной сеьми, и никому не покажет местонахождение источника. Когда Эбнез умер, Хамфри наследовал престол. Он держал своё слово, однако девица Тайвань, его тогдашняя жена, сказала, что наложенное королём Эбнезом ограничение немало тяготило волшебника, поскольку он видел, как стареют и умирают достойные бессмертия люди. Он брюзжал целыми днями напролёт, когда об этом думал. В конце концов, Эбнез явился Хамфри в виде призрака и поведал, что, убедившись в непредвзятости доброго волшебника, снимает с него узы клятвы. Впоследствии Хамфри не раз пользовался эликсиром ради всеобщей выгоды, и характер его стал гораздо мягче.
— Ты права. Это другое. Понятия не имею, что может утихомирить его прямо сейчас.
— Да. Я тоже не знаю, что тебе посоветовать.
Это звучало удручающе. Нервные струны Синтии подрагивали от напряжения. Но одновременно её распирало и от любопытства.
— Ну, так давай выясним всё сами.
— Придётся. — Вира повела подругу извилистой лестницей, которая уходила под самую крышу замка, где и заканчивалась дверью в тесную каморку доброго волшебника. Ступенчатый коридор был так узок, что лошадиной части Синтии едва хватало в нём места.
Стоило ей приблизиться к порогу, Хамфри поднял взгляд.
— Убирайся, — огрызнулся он.
Не особенно обидевшись, кобылка заговорила официально.
— Добрый волшебник, я пришла задать тебе вопрос.
Он скорчил гримасу.
— Предпочитаю не отвечать на него. Пожалуйста, покинь замок.
Это её ошеломило. Вся служба Хамфри в качестве Волшебника Информации сводилась к ответам на вопросы. В ответ посетители целый год занимались присмотром за его замком, выполнением разного рода поручений и отпугиванием других посетителей. С чего бы ему отказывать сейчас?
— Добрый волшебник, если я тебя оскорбила, сама того не желая, прошу прощения и предлагаю любое уместное возмещение ущерба. Но я хочу получить ответ на свой вопрос и готова исполнить любую твою просьбу в ответ.
— Она успешно преодолела испытания, — деликатно вмешалась Вира. — И она — моя подруга. Синтия заслуживает ответа.
Колючий взгляд волшебника смягчился, как это случалось всегда, когда он останавливался на Вире. Если и был в Ксанфе хоть кто-то, по отношению к кому Хамфри проявлял доброту всегда, то это его невестка.
— Дорогая моя, не так-то это легко.
— Мой вопрос очень прост, — заверила его Синтия. — Убеждена, что у тебя не возникнет трудностей с ответом. Я хочу знать…
Он остановил её внезапно вскинутой ладонью.
— Замолчи, кобылица. Я не желаю тебя слушать.
— Но…
— Вижу, что должен объясниться. Ксанф столкнулся с кризисом, который пока очевиден только мне и требует ужасающе рискованных действий. Муза Истории возвестила, что я обязан послать на эту миссию первого же посетителя, кто обратится ко мне с вопросом. Ответ на твой вопрос, по сравнению с данной миссией, слишком прост. Я не имею права подвергать твою жизнь подобной опасности. Это было бы несправедливо. Ты — приятное существо и избранница кентавра Че. Предпочитаю не рушить ваши жизни беспричинно. Пожалуйста, забудь о своём вопросе. Лучше я дождусь чего-то посложнее.
Серьёзный поворот событий. Но Синтия же пробилась сквозь все преграды и заслоны. Не собиралась она сдаваться и сейчас.
— Ты думаешь, я не справлюсь, — уязвлённо фыркнула кобылка. — Просто потому, что я не настоящая крылатая кентаврица, а превращённая человеческая девушка. — Её уверенность в себе снова пошатнулась.
— Если тебя выбрала Муза Истории, очевидно, справишься, — заверил её Хамфри. — Ты отличаешься от своего нового вида только объёмом памяти. Но твоя служба не будет эквивалентна затраченным мною усилиям на ответ. К тому же, в процессе ты можешь лишиться самого драгоценного, что у тебя есть, — жизни. Поэтому предоставь всё судьбе и уходи непотревоженной.
— Нет! Я хочу знать. Я справлюсь