— У меня нет терпения.
Девушка закончила дела и вернулась послушать. Внутри стоянки не было деления на комнаты, и она переоделась за колонной, в душевой кабинке. На ней теперь было открытое, облегающее платье, которое подчеркивало высокую грудь и тонкую талию.
Сол размышлял и упорно не замечал девушку, хотя она и придвинула свой стул ближе к нему.
— Но где найти место для занятий, чтоб никто не вмешивался и не шпионил?
— На Больной земле.
— На Больной земле?! Туда же никто не ходит!
— Именно. Потому никто там на тебя и не наткнется.
— Но это ведь смерть! — вскрикнула девушка, забыв о своем положении.
— Не обязательно. Духи-убийцы, оставшиеся после взрыва, исчезают, я знаю. В древних книгах их зовут “радиацией”, и она со временем слабеет. Самая высокая — в центре. По растениям и животным можно определить, насколько территория за линией стала безопасна. Нужна, конечно, осторожность, нельзя забираться слишком далеко, но у края…
— Я не пущу тебя на Гору, — перебил Сол. — Мне нужен такой человек, как ты.
— Безоружный и безымянный? — темноволосый горько усмехнулся. — Иди своей дорогой, создавай свою империю, Сол-Всех-Орудий. Я просто фантазировал.
— Послужи мне год, и я отдам тебе часть твоего имени. Мне нужен твой ум, он лучше моего.
— Мой ум!..
Но бывший воин был заинтригован. Он сам заговорил о Горе, но умирать пока не хотелось. Сколько любопытного еще не изведано, сколько книг не прочитано, сколько ответов не найдено! Он входил с оружием в круг, потому что так делали все мужчины. Но в душе — несмотря на редкую силу и ловкость — он был экспериментатором, ученым.
Сол пристально посмотрел на него:
— Я предлагаю — Сос.
— Сос-Безоружный, — произнес тот раздумчиво.
Ему не очень-то нравилось, как это звучит. Но вариант был разумен, близок к первому его имени. — Чем я должен буду заниматься в обмен на это имя?
— Обучением, лагерем… Будешь строить империю, которую ты описал. Я хочу, чтобы ты сделал это для меня. Будешь моим думающим воином. Моим советником.
— Сос-Советник. — Это впечатляло, и звучало лучше. — Но мне не станут подчиняться. Мне нужен абсолютный авторитет, иначе ничего не выйдет. Вдруг начнутся распри, а я без оружия…
— Зачинщикам — смерть. От моей руки.
— Один только год, и имя — останется у меня?
— Да.
Ему показалось, что это похоже на вызов: проверить свои теории в жизни.
— Я принимаю предложение.
Они наклонились над столом, чтобы пожать руки.
— Завтра начинаем нашу империю, — сказал Сол.
— Я пойду с вами, — неожиданно подала голос девушка.
— Она снова хочет твой браслет, Сос.
— Нет. — Она растерялась, видя, как все ее намеки повисают в воздухе. — Я не…
— Послушай, — строго напомнил Сол, — мне не нужна женщина. Этот человек отлично сражался, он сильнее многих, кто еще с оружием. К тому же он ученый, а я — нет. Тебе не будет стыдно носить его эмблему.
Она упрямо выпятила губу.
— Тогда я просто пойду, сама. Сол пожал плечами.
— Как хочешь. Ты можешь готовить и стирать для нас, пока не найдешь себе мужчину. Мы ведь не навеки застряли на этой стоянке. — Он помолчал. — Сос, мой советник, это мудро?
Сос смотрел на девушку, не потерявшую прелести и в своей строптивости, стараясь не замечать манящей ложбинки ее груди.
— Не думаю. У нее чудная фигура и кулинарный талант. Но вздорная голова. Дай ей волю — все перевернет вверх дном.
Она метнула на него яростный взгляд;
— Я хочу получить имя, так же, как и ты! Благородное имя. Сол грохнул кулаком по столу так, что виниловое покрытие прогнулось.
— Ты бесишь меня, женщина! Ты хочешь сказать, что данное мною имя недостаточно благородно?!
— Нет, мастер всех орудий, — она поспешно сдалась. — Только ты не мне предложил его.
— На, бери! — он запустил в нее браслетом. — Но мне не нужна женщина.
Озадаченная, но торжествующая, она подобрала тяжелую вещь и, плотно стиснув, приладила на своем запястье. Сол смотрел на неё, и ему было не по себе.
Глава 2
Спустя две недели, двигаясь по открытой местности на север, они достигли красных зловещих меток. Растительность за линией была та же, но они знали: там мало животных и — ни одного человека. Представление о Больной земле связывалось с муками и ужасом. Даже те, кто выбирал смерть, предпочитали Гору — быструю, достойную кончину.
Сол в сомнении остановился у рубежа.
— Если здесь не опасно, то почему границу еще не убрали? Сола нервно кивнула, не стесняясь выказать страх.
— Ненормальные лет пятьдесят уже не пересматривали карт, — ответил Сос. — Зону давно пора проверять заново, и скоро они придут и сдвинут границу вглубь миль на десять-пятнадцать. Я говорил вам, радиация постепенно слабеет.
— Ты говоришь, радиацию нельзя ни увидеть, ни услышать, ни почувствовать. — Сол все не мог решиться окончательно. — И при этом она убивает. Хоть ты и книги изучал, но по-моему тут какая-то ерунда.
— А может, книги врут, — поддакнула Сола, опускаясь на землю. За время трудного перехода мышцы на её ногах окрепли, что не уменьшило её женственности.
— И у меня были сомнения, — признался Сос. — Есть много вещей, которых я не понимаю, и много книг, которых я не имел возможности прочесть. Помню, в одной было сказано, что половина людей гибнет при 450 рентген, а комары могут выдержать до сотни тысяч и больше. Я знаю, что радиация измеряется в рентгенах, но не знаю, сколько радиации в одном рентгене, не знаю как ее вычислить. У ненормальных есть коробочки, которые щелкают при радиации…
— Один щелчок на один рент, наверное, — упростила Сола. — Если только в книгах все честно.
— Поначалу многое в них кажется полной бессмыслицей, но обвинить их во вранье я не могу. Радиация, как я понял, осталась после Взрыва и похожа на свечение гнилушек. Днем мы не видим их мерцания, но знаем, что оно есть. И если закрыть их от солнца руками…
— Гнилушки, — мрачно вымолвил Сол.
— Да, и представь, что их свечение так ядовито, что ты начинаешь болеть, когда оно заденет. Ночью его можно обойти, а вот днем — беда. Оно невидимо и неощутимо… Вот и радиация так. Но она заполняет собой все вокруг: землю, деревья, воздух…
— А как же мы узнаем, что её нет? — В голосе Солы сквозило раздражение. Дымка пленительной наивности, которой она окружила себя в тот вечер на стоянке, уже улетучилась. Остались страх и усталость.
— Она одинаково губит и растения, и животных. В центре все вымерло, с краю — осталось. Нам нечего бояться, пока у растений нормальный вид. За линией должно быть несколько миль безопасной земли. Риск есть, конечно, но он оправдан.
— А хоть стоянки там есть? — обреченно вздохнула Сола.
— Вряд ли. Ненормальные любят радиацию не больше нашего. Они не стали бы строить на неизученном месте. Придется охотиться. И спать под открытым небом.
— Тогда нам стоило прихватить