Неравнодушная Сью не могла сдержать эмоций:

– Йен Ричард! Именно его упомянул сержант Томас!

– Да, я знаю, – подтвердила Фиона. – Но почему оно было нацарапано на фишке домино?

– Думаешь, это имя убийцы? – спросила Дэйзи.

Фиона прошла к кассе и пробила несуществующую продажу.

– Что ты делаешь? – не поняла Сью.

– Мы обменяли книгу на информацию. Это было пожертвование, и мы должны возместить сумму.

Дэйзи поднялась на ноги:

– Это справедливо. Идем, Сью.

Неравнодушная Сью неохотно поднялась и присоединилась к ним у кассы, раздраженно фыркнув:

– Нам всего несколько глав оставалось.

– По фунту с каждой, – постановила Фиона, и все бросили по монетке в соответствующий отсек, а потом вернулись на свои места.

У Дэйзи задрожала нижняя губа:

– Бедная Сара. Заколота в спину… Кто мог такое сотворить?

– Думаю, нам всем не помешает чашечка чая, – Фиона прошла к кладовке и поставила чайник. – Знаю, рановато, но у нас еще остался кекс со вчерашнего дня. Кто-нибудь хочет?

В воздух взметнулись две руки. Это утро было одно из тех, когда только чай с кусочком кекса и мог помочь.

Взгляд Неравнодушной Сью вдруг стал отчаянно-решительным:

– Нам нужно найти этого Йена Ричарда и задать ему перцу! – Она вонзила зубы в мягкий кусочек кекса, словно показывая, что бы она сделала с убийцей.

Дэйзи отхлебнула свой чай.

– Думаете, это он убийца?

– Наверняка, – с набитым ртом отозвалась Сью. – Кто ж еще? Классика, жертва знала убийцу. Сама впустила его. И, умирая, оставила нам подсказку. Даже больше – назвала имя.

Фиона откашлялась:

– Тут есть парочка нестыковок. Хотите сказать, что после того, как ей нанесли удар ножом в спину, у Сары остались силы схватить домино, а потом выцарапывать на нем имя, вместо того чтобы написать его на бумаге?

– Может, больше под рукой ничего не было.

– А как насчет телефона? – добавила Дэйзи. – Если она смогла взять домино, то могла бы и номер набрать. Зачем царапать имя, когда можно позвонить в полицию или скорую?

Неравнодушная Сью нахмурилась.

– Вы правы, тут прокол. Ей требовалось что-то острое, вроде булавки.

– Или транспортира.

Фиона и Сью озадаченно взглянули на нее, и Дэйзи попыталась пояснить:

– Ну, знаете, тот, которым рисуют круги?

– То есть циркуль.

– Я думала, это транспортир…

– Транспортиром измеряют углы, – объяснила Фиона.

– А, это тот, который выглядит как пластиковое солнышко на восходе?

Ее коллеги кивнули.

– Они мне нравятся, – улыбнулась Дэйзи. – Всегда их в школе путала. – Как можно было спутать что-то металлическое, острое и вытянутое с чем-то плоским, полукруглым и гладким, оставалось загадкой, таившейся в непостижимых глубинах сознания Дэйзи.

– Так или иначе, – продолжила Фиона, – Саре пришлось найти силы нацарапать имя на домино, каким угодно инструментом.

– Вместо того чтобы позвать на помощь, – подтвердила Неравнодушная Сью. – Бессмыслица какая-то.

– Определенно.

Но Дэйзи с ними не согласилась:

– Я не уверена. Мы не знаем, что происходило в доме до того, как ее убили. Скажем, Сара затеяла уборку. Она любила поддерживать чистоту в доме. И курьер это подтвердил: сказал, все было чисто, только остался запах жаркого. Представьте, что она подметала пол, под диваном или еще где-то я всегда нахожу под мебелью кучу всего. И вот она находит потерянную фишку домино и булавку, может, еще что-нибудь. Она из поколения, привыкшего экономить, так что ничего не выкидывает, а кладет в карман. Тут как раз приезжает убийца, этот Йен Ричард, и совершает свое чудовищное преступление. Бедная Сара умирает на полу и не может пошевелиться.

– Как и позвать на помощь, – добавила Неравнодушная Сью. – Если удар пришелся под лопатку, нож наверняка пробил легкое.

– Может, она не пыталась добраться до телефона, потому что не могла говорить, – Дэйзи поморщилась: – Будь на ее месте я, то просто лежала бы там, жалея себя в ожидании смерти.

– Но мы же говорим о Саре, – возразила Фиона. – Она пережила бомбардировки. Она крепкий орешек и решила, что убийце это с рук не сойдет. Сара вспомнила про булавку и домино в кармане и из последних сил нацарапала имя.

– Курьер «Тэско» ничего не говорил о булавке, – напомнила им Сью.

Фиона опустила голову, глядя на пол:

– Вы бы заметили булавку? Я бы нет, а если и да, то не придала бы этому большого значения. Мне кажется, Дэйзи дельно подметила. Сара хотела бы, чтобы убийцу поймали, пусть это и было последним, чего она желала. Предположим, что убийца – Йен Ричард.

Тут входная дверь открылась, и в ней показалась голова Корзинщика:

– Не найдется ли кусочка пирога?

Женщины, глубоко погруженные в свои думы, нахмурились так, что на лбах собрались складки, как у брошенной тряпочки. Все выглядели грустными и разочарованными.

– Я что-то не то сказал?

– О, доброе утро, – поздоровалась Фиона. – Простите, мы просто кое-чем заняты.

Корзинщик тут же зашел внутрь, не скрывая своего любопытства:

– Что-то интересненькое?

Фиона быстро соображала, пытаясь придумать какую-то причину поскорее спровадить соседа, при этом не обидев, чтобы они могли вернуться к своему делу. У них только-только начало что-то получаться, и ей очень не хотелось, чтобы он сбил их настрой.

– Инвентаризация, – нашлась Неравнодушная Сью.

– Разве благотворительные магазины проводят инвентаризацию? – удивился он.

– Наш – да, – подтвердила Фиона. – Бери себе стул, и мы тебе все расскажем.

Корзинщик тут же отступил, пятясь обратно к выходу:

– Нет-нет, благодарю, позвольте откланяться.

Корзинщик уже собрался выходить, к большому облегчению всех троих, когда в дверном проеме появился Стюарт, нагруженный все той же шаткой башенкой жестяных форм с пирогами и все так же приклеившись взглядом к телефону. Тут он поднял взгляд и увидел Корзинщика:

– Мой добрый сударь. Как поживаете?

– Стюарт небесный, – ответил Корзинщик, отвесив старомодный поклон. – Как нельзя лучше в этот благословенный день.

Фиона взглянула на подруг, наблюдавших за гостями со страдальческим выражением лица.