Гелвада кивнул.
— Да, конечно, — сказал он. — Тем более, что сейчас нам ничто не мешает отметить. Как вы насчет того, чтобы немного выпить?
Молодой человек пришел на помощь. Он быстро произнес:
— Блестящая мысль! Ставлю бутылку шампанского.
— Боже мой, Джонни, какая замечательная идея! — Гелвада подумал, что этот Джонни, кем бы он ни был, хорошо знает свое дело. Он ни разу не упустил случая. Вслух он сказал любезно:
— О, нет, прошу вас… Шампанское беру я. — Он встал и направился к буфету.
Минут двадцать спустя миссис Мэллори, глаза которой блестели больше обыкновенного, сказала:
— Вы знаете, страшно забавно, но я никак не могу вспомнить вашего имени.
Гелвада ответил благодушно:
— Меня зовут Хэллард, я бельгиец. Работаю от нашего правительства. Мне посчастливилось вовремя вырваться из Бельгии.
— Вам, наверное, трудно пришлось, — сказала она. — Страшно жаль бельгийцев.
— Да, вы правы. Но мы еще свое возьмем, мадам! Мы поднимем голову.
— Непременно, — ответила миссис Мэллори. Она допила бокал. — Вам, наверное, не очень нравится здесь? В Лондоне ужасно скучно… А вы здорово говорите по-английски… Хотя, все с континента способны к языкам.
— Не очень, но я беру уроки, — сказал он.
— Не думаю, что они вам нужны, — ответила она.
— Понимаете ли, — сказал Гелвада, — когда я слушаю какую-нибудь историю или сам рассказываю, я должен быть уверен, что правильно понимаю каждое слово, иначе искажается смысл.
— Могу поклясться, — неожиданно сказал чахлый молодой человек, — что вы знаете массу всяких историй, — лицо его осветилось вдруг радостной улыбкой. — Наконец-то я вспомнил: вас зовут Пьер, Пьер Хэллард?
— Совершенно верно, — сказал Гелвада, — Пьер Хэллард.
И он улыбнулся Джонни. Он просто молодчина, этот мальчик, подумал Гелвада.
— Да, я за время своих путешествий наслушался самых разных историй. Возможно, некоторые из них вас позабавят.
Он лукаво посмотрел на миссис Мэллори. Затем рассказал один не очень рискованный анекдот. Она смеялась от души и явно жаждала услышать что-нибудь еще, и Гелвада не мог ей отказать. Миссис Мэллори и Джонни были в восторге. Наконец-то Гелвада показал товар лицом. Оказывается, он не только обаятельный мужчина, но и прекрасный собеседник. Джонни по мере сил помогал ему поддерживать разговор, вставлял время от времени два-три слова в виде поощрения. Миссис Мэллори начала думать, что он исключительный человек, и решила даже, что смогла бы в него влюбиться ненадолго.
Он заказал еще вина. Когда вытаскивал пробку, она сказала:
— Я приглашена сегодня на вечер. Джонни тоже. Почему бы вам не пойти с нами — будет страшно весело. Конечно, если вы не заняты чем-нибудь более интересным.
Гелвада кивнул.
— С удовольствием. — Джонни усмехнулся.
— Чудесно, — сказал он. — Пьер отвезет вас туда, Элоиза. А я как раз искал повода извиниться и не пойти — у меня вечером встреча.
— Вот как? — сказала она и кокетливо надула губки. — Она хорошенькая?
— Это он, — ответил Джонни, — деловой разговор.
— Так я и поверила… Но что поделаешь — насильно мил не будешь. Впрочем, теперь, когда я встретила Пьера…
Она бросила кокетливый взгляд на Гелваду.
— Только вот какое дело, — сказал он, — я жду звонка одного своего друга. Мы собирались вместе провести сегодняшний вечер, но это легко изменить, я с гораздо большим удовольствием пойду с вами.
Он пристально посмотрел на миссис Мэллори и улыбнулся ей.
— А какой он, ваш друг?
— О, он замечательный. Я бы хотел хоть немного быть похожим на него.
Она засмеялась.
— Вы тоже не так уж плохи, Пьер, Но все равно, если ваш друг позвонит, тащите его с нами.
— Благодарю вас, — ответил Гелвада. — Он будет в восторге, кстати, а где все это состоится?
— Шарлотта-Корт, в Хэмпстеде. На квартире миссис Джин. Но не беспокойтесь, я вас доставлю — у меня машина, — она улыбнулась ему. — Вы, наверняка, будете иметь огромный успех со своими историями. Миссис Джин просто обожает такие вещи.
Гелвада вздернул брови.
— Тогда мы поладим, — сказал он. — Я знаю еще множество историй.
— Так расскажите же мне скорей еще что-нибудь! — воскликнула миссис Мэллори.
— Не теперь, прибережем их до вечера. — Гелвада улыбнулся и наполнил бокалы. Когда он поставил бутылку, барменша кивнула ему. Он извинился и вышел из-за стола.
— Вас просят к телефону, мистер Майкл, — сказала девушка, — телефон в коридоре.
Гелвада подошел к телефону и взял трубку.
— Алло, — сказал он, — это Эрни…
— Все в порядке? — услышал он спокойный голос Кейна.
— Вполне. Миссис Мэллори и я собираемся сегодня вечером в гости к миссис Джин, Шарлотта-Корт в Хэмпстеде. Ты тоже приглашен.
— Спасибо, — хмыкнул Кейн. — А что она собой представляет, наша милая миссис Мэллори?
— Пусть тебя это не волнует. Любит выпить. Как все они.
Кейн сказал:
— Это хорошо. Сколько тебе нужно времени? — Гелвада подумал с минуту.
— Сейчас без четверти десять. Дай мне еще час. Я хочу закрепить отношения с Мэллори. Если ты приедешь в Шарлотта-Корт в половине двенадцатого, думаю, все будет как надо.
Он помолчал, а затем добавил:
— Тебе известно, там хотят, чтобы мы все сделали быстро.
— Да, — сказал Кейн.
Они снова помолчали.
— И как это мы разыграем?
— Это зависит от миссис Моринс. Посмотрим, что она за штучка, тогда и решим, как действовать. — Кейн помолчал.
Наступила пауза, которую нарушил Гелвада.
— Как тебя представить?
— Джон Синглтон. Занимался продажей автомобилей, сейчас по производству танков… И ради бога, смотри Эрни, чтобы у тебя было с собой только одно удостоверение.
— А я на сегодняшний вечер мистер Пьер Хэллард.
— Мы можем использовать вашу квартиру, мистер Хэллард?
— Ради бога, — сказал Гелвада, — она в Сент-Джонс-Вуде, не так далеко от Хэмпстеда. Все одно к одному. По-моему, это замечательно.
— Ну, до встречи.
Он слышал, как Кейн повесил трубку.
Было начало двенадцатого, когда Кейн забарабанил согнутым пальцем в стекло, отделяющее его от шофера такси, и попросил остановить такси. Он расплатился и направился к Орлиби-Хаусу, району многоквартирных домов, где, как предполагалось, жил мистер Хэллард. Дождь почти прекратился, но было очень холодно. Засунув руки глубоко в карманы и широко шагая, Кейн вспоминал все квартиры в разных частях земного шара, которыми он и Гелвада пользовались в свое время. Перед его мысленным взором проносились вереницы комнат, квартиры, коридоры. В оккупированной Франции, в Бельгии, в Швейцарии. Но везде была своя, неповторимая атмосфера. Однажды, подумал Кейн, что-то разладится. Он был удачлив и знал это. Но он никогда не надеялся только на удачу, и именно это давало им возможность работать так долго без проколов. Но, черт возьми, всему приходит конец. Можно десять раз подбрасывать монету, и она все будет падать «орлом» вверх, но на одиннадцатый все-таки выпадет «решка». Это были совершенно ненужные сейчас мысли,