Гаунт встал, отошел от стола, поглядел в окно, а потом снова сел в кресло у камина. Его находка отлично соответствовала версии Линела, согласно которой Зонас сам убил себя. Ведь обнаруженное им устройство со всей определенностью предназначалось для совершения замаскированного самоубийства. Человек, решившийся на самоубийство, должен был сесть за стол, отогнуть ногой край ковра и придержать его носком ботинка. Пресс-папье, привязанное к одному концу веревки, следовало опустить в отверстие, другим концом веревки была обвязана рукоятка пистолета. После выстрела увлекаемый тяжестью пресс-папье пистолет должен был выпасть из руки, нажавшей на спуск, и исчезнуть в отверстии. Упругий ковер, после того как нога сидевшего соскользнула бы с него, распрямился бы, и комната приобрела бы прежний вид. Оружие исчезло бы, остался бы только труп.
Губы Гаунта искривила саркастическая улыбка, когда он осознал, что это устройство годится не только для самоубийства, но и для убийства, маскируемого под замаскированное самоубийство. Такой изощренный план мог разработать, однако, только очень умный преступник. Техническая же сторона дела отнюдь не была сложной. Убийце нужно было лишь, воспользовавшись отсутствием Зонаса, проникнуть в комнату, разрезать ковер и выпилить отверстие в паркете, Привязать пистолет и пресс-папье к веревке можно было уже после убийства. В таком случае и шляпка гвоздя в отверстии переставала быть случайностью: веревка была надета на нее специально, иначе пистолет и пресс-папье исчезли бы в вентиляционном колодце и, возможно, никогда не были бы обнаружены, что, разумеется, не входило в планы убийцы.
Гаунт поразмыслил о назначении тайника за книгами и в конце концов решил, что он предназначался для пистолета: здесь Зонас хранил свое оружие.
Мысли Гаунта снова вернулись к Линелу. В руках секретаря часто оказывался ключ от квартиры шефа. Значит, он имел возможность заявиться сюда в часы, когда Зонас наверняка отсутствовал, и все устроить. Возможно, это приспособление было подготовлено им давно, и он только ждал удобного случая, чтобы им воспользоваться. И Линел вполне мог знать, где прячет Зонас свой пистолет. Уж не Линел ли был этим убийцей? В этом случае все, что он говорил Гаунту, имело целью осторожно навести детектива на пистолет, который Линел аккуратно подвесил вместе с пресс-папье на не до конца забитом гвозде.
Если дело обстояло именно так, то идея, которой руководствовался Линел, была очевидна. Он хотел, чтобы Гаунт поверил, что Зонас сам убил себя, но с помощью маленькой хитрости сделал это так, чтобы самоубийство выглядело как убийстве. Зачем? Чтобы в результате исчезновения пистолета подозрение в убийстве пало бы на определенное лицо. На того, кто последним побывал в его кабинете.
Но последним человеком, побывавшим в квартире Зонаса до того, как был обнаружен труп, была Миранда Грей, посетившая Зонаса в семь часов.
Если Зонас действительно совершил самоубийство, загнанный Лоримером в угол? Не для того ли он назначил встречу с Гаунтом на половину восьмого, чтобы тот, обнаружив его труп, заподозрил Миранду Грей в убийстве? Тем самым Зонас, уходя из опротивевшего ему мира, одновременно жестоко мстил Лоримеру и девушке, которая, по его мнению, предала его. Или все же это убийство, совершенное Линелом? В этой версии было одно весьма слабое звено. Линел знал, что в этот вечер с Зонасом должна встретиться Джеральдин, более того, это он сам посоветовал ей попросить Зонаса принять ее сегодня. Если Линелу не было известно, что после Джеральдин у Зонаса будет еще одна посетительница, то своим поступком он ставил Джеральдин под удар: она автоматически становилась подозреваемой номер один. Ну, а если Линел знал, что Миранда встретится с Зонасом после Джеральдин? Если он был заинтересован в том, чтобы причинить вред Миранде и Лоримеру, и учел появление мисс Грей в квартире Зонаса в своем чудовищном плане?
Гаунт потянулся за следующей сигаретой, продолжая анализировать вставшую перед ним загадку.
Он вспомнил свой разговор с Мирандой Грей в баре сразу же после убийства Зонаса. Тогда девушка рассказала ему о записке, присланной ей Зонасом, в которой тот отказывался от встречи.
На первый взгляд могло показаться, что эта записка освобождает Зонаса от подозрений в намерении коварно отомстить Миранде: ведь если бы девушка не пришла к нему на квартиру, то никто не заподозрил бы ее в этом убийстве. Но только на первый взгляд. Миранда сказала, что эта записка была написана в оскорбительном тоне, что Зонас в ней упрекал девушку во всех мыслимых и немыслимых грехах. Может быть, Зонас, хорошо знавший взрывной характер Миранды, специально послал ей такую записку, чтобы возмущенная девушка обязательно явилась к нему на квартиру требовать объяснений?
Нет, записка Зонаса не может помочь расследованию… и помешать ему не может тоже. Из нее нельзя сделать однозначный вывод.
Гаунт сосредоточил свои мысли на Рикете. Здесь все представлялось более или менее ясным. Если бы Гаунт не сообщил инспектору, что Миранда Грей призналась в убийстве Зонаса, Рикет, конечно, прочесал бы квартиру Зонаса частым гребнем. При этом инспектор, несомненно, обнаружил бы и разрезанный ковер под столом, и дыру в паркете, извлек бы веревку с пистолетом и пресс-папье и, конечно же, заподозрил бы самоубийство.
Ну… а почему бы ему не заподозрить самоубийство сейчас, когда он узнал о холостых патронах в пистолете Миранды?
Ясно было одно: это устройство для маскировки самоубийства или убийства было подготовлено до смерти Зонаса. После убийства на это просто не оставалось времени. «Кто мог соорудить все это?» — задавал себе вопрос Гаунт. И тут же ответил на него: «Линел, если это было убийство; Зонас, если это было самоубийство».
А кто еще? Мог ли приложить к этому руку кто-то третий? Не могла ли быть этим лицом Джеральдин? Если то, что сказал Линел об интересе Зонаса к этой девушке, было правдой, то секретарь грека мог и не знать, в каких отношениях находилась Джеральдин с его хозяином, а она, разговаривая сегодня с Линелом, могла и не сказать ему все, особенно если это компрометировало ее. В таком случае Джеральдин и раньше вполне могла бывать в квартире Зонаса, он мог даже давать ей ключ от квартиры. Гаунт вспомнил о странной реакции девушки, когда он заговорил о Зонасе: она категорически отказалась говорить о том, что в этот вечер произошло.
Гаунт отправил недокуренную сигарету