Он присмотрелся к U-образной кости у основания челюсти.
— Гиоидная, если не ошибаюсь. Целая. Перелом указывал бы на удушение.
— Надо, наверное, вызвать полицейского врача, чтобы установил факт смерти? — предложил Гленн Брэнсон.
Грейс и Грин посмотрели на него с усмешкой. Впрочем, замечание вовсе не было таким уж бессмысленным. Должность коронера Брайтона и Хоува занимала доблестная леди, строго требовавшая соблюдения буквы закона. Полицейским уже приходилось получать от нее колкие замечания за неустановление должным образом факта смерти, независимо от степени разложения трупа.
— Позвони дежурному в службу коронера, — посоветовал Грейс. — Расскажи, что у нас здесь. Без их согласия трогать ничего нельзя. Сообщи, что я намерен вызвать судебного археолога и патологоанатома министерства внутренних дел. — Он взглянул на часы. — Но не думаю, что нам стоит беспокоиться из-за золотого часа.
Термином «золотой час» обозначали время после обнаружения предполагаемой жертвы убийства. Но в данном случае, когда возраст места преступления определенно превышал двадцать лет и рабочие уже частично нарушили его целостность, время играло куда меньшую роль, чем в случае со свежим телом.
Грейс посмотрел на Дэйва Грина и Гленна Брэнсона — те согласно кивнули.
Он снова уставился на кости. «Кем ты была? Что случилось с тобой? Кто тебя любил? Кто тебя убил? И почему? Думал ли убийца, что избежит наказания? Жив ли он еще? Мы обязательно все выясним, это я тебе обещаю».
Гленн достал телефон и вышел из палатки. Грейс уловил сладковатый запах сигаретного дыма — кто-то снаружи закурил. Он и сам с удовольствием бы сейчас затянулся — только бы не ощущать отвратительного зловония, распространившегося внутри этого пластикового кокона. Что ему нравилось в Клио — помимо многого другого, — так это то, что она, хотя сама и не курила, никогда не возражала, когда он позволял себе побаловаться сигаретой или сигарой.
— Стертость на зубах небольшая, — заметил Дэйв Грин. — Значит, умерла молодой. Около двадцати плюс-минус.
— Уверен?
— В этом — вполне. Но больше в общем-то ни в чем. Надо освободить остальную часть тела и дать поработать криминалисту. Я бы предложил Люси Сайбен.
— Думаю, на ночь надо все оставить как есть, а ее, если свободна, попросить прийти с утра пораньше. — Грейс кивком указал на останки. — Думаю, ей — если мы правы, и это действительно она — спешить уже некуда.
— У меня сегодня годовщина свадьбы, — сказал Дэйв Грин. — Если не приду вовремя, получу от Дженис розовый билет.[5]
Гленн Брэнсон вернулся в палатку.
— Разговаривал с Филипом Ки из службы коронера. Считает, нам бы лучше удостоверить факт смерти — на всякий случай.
— Да что ж это за дурацкая такая практика! — раздраженно проворчал Грин и ткнул пальцем в череп. — Что тут удостоверять — уж мертвее некуда!
Где-то поблизости тявкнула собака. Через пару секунд в палатку, откинув полог, заглянул Крис Джи.
— Сэр, там у нас какой-то джентльмен прогуливается. Увидел полицейские машины, спросил, может ли чем помочь. Говорит, он доктор.
Грейс и Брэнсон переглянулись.
— Доктор? Вот так удача, а? Спроси-ка, не согласится ли он подтвердить факт смерти.
Через несколько минут в палатку вошел — уже в защитном снаряжении и с маской на лице — невысокий подтянутый мужчина лет пятидесяти с небольшим.
— Здравствуйте. Я Эдвард Крисп, местный терапевт, — бодро представился он. — Вышел прогулять пса — за ним ваш коллега сейчас присматривает, — и вижу, тут что-то случилось. Вот и подумал, может, какая-то помощь требуется. Я одно время, лет пятнадцать назад, сотрудничал с полицией Брайтона и Хоува, был полицейским врачом по вызову.
— Да, — кивнул Грейс. — Я вас помню по имени. Что ж, со временем вы отлично подгадали. — Он показал на обнажившиеся останки. — Рабочие раскопали сегодня. Понимаю, прозвучит странно, но нам нужно получить подтверждение факта смерти. Вы не откажетесь сделать нам одолжение?
Доктор Крисп опустился на колени и некоторое время осматривал череп, а потом прошелся взглядом по остальным костям.
— Что ж, сомневаться и впрямь не приходится. Бедняжка.
— Женщина? Вы уверены?
Доктор ответил не сразу.
— Ну, студентом я был давно, но кое-что помню, и, судя по форме черепа, это все-таки женщина. А состояние зубов говорит нам о том, что ей было около двадцати.
— Как по-вашему, сколько она здесь пролежала? — спросил Гленн Брэнсон.
Эдвард Крисп покачал головой.
— Не хочу гадать, — чтобы получить такого рода информацию, вам нужен судебный археолог. Ну а в вопросе смерти сомнений нет. Буду рад подтвердить, что вижу скелет без признаков жизни. Вам это поможет?
— Весьма, — сказал Рой Грейс.
— Что-нибудь еще?
— Оставьте, пожалуйста, ваши координаты — я пришлю кого-нибудь утром за официальной бумагой.
— Разумеется. Без проблем. — Доктор улыбнулся. — Пока-пока!
11
Четверг, 11 декабря
Джейми Болл сидел на табурете у барной стойки — с пивом в одной руке и телефоном в другой. Повернувшись спиной к дождливой тьме за окном, он обзванивал их общих друзей. Сначала прошелся по подругам Логан, потом позвонил ее сестре, брату, родителям. И всех спрашивал об одном: не у них ли она. Разговаривая, Джейми смотрел то на тропическую рыбку в аквариуме, то на фотографию, ту, на которой они вдвоем на фоне обрамляющих горизонт заснеженных пиков, в лыжных костюмах, стояли на вершине Кляйн-Маттерхорн, в Церматте, куда ездили в прошлом марте. Оба смеялись какой-то шутке, которую отпустил, фотографируя, их приятель Джон.
Джон — он и познакомил их годом раньше — придерживался бесхитростной философии, над которой они часто посмеивались. Вставай, веселись и спать ложись!
Но сейчас Джейми было не до смеха. Он смотрел на женщину, которую любил больше, чем это казалось ему возможным, и которая, как он еще надеялся, станет его женой, и по щекам текли слезы.
Ей двадцать четыре, у нее длинные каштановые волосы и заразительная улыбка, обнажающая идеально белые зубы. Когда он увидел ее в первый раз, она напомнила ему молодую Деми Мур в одном из его любимых фильмов, «Привидение». А она сказала, что он напомнил ей молодого Мэтта Деймона, только как-то не по мэтт-деймонски. Что бы это значило? Такая вот она, временами чудная и непонятная.
Боже, как он любил ее.
«Пожалуйста, милая, пусть с тобой все будет хорошо. Пожалуйста, вернись домой. Пожалуйста, вернись домой».
Каждый раз, услышав из коридора какой-либо звук, Джейми поворачивался и ждал — вот сейчас дверь откроется и войдет Логан.
Он повернулся к констеблю Холидей, которая сидела на софе и что-то писала, и спросил, есть ли новости.
12
Четверг, 11 декабря
Голова гудела. Логан лежала на спине, совершенно дезориентированная, не имея ни малейшего представления, где она, и дрожа от холода. Ощущение было такое, словно ее погрузили на лодку. И еще очень хотелось писать. Просто отчаянно. Логан держалась. В нос бил отвратительный запах — плесени и чего-то более крепкого. Прошлым летом, возвратившись с Джейми домой после двухнедельного отдыха на греческом