По другую сторону площади последние посетители ресторанчика не без опаски выходили под палящее солнце, поспешно нацепляли темные очки и неторопливо, вразвалочку, как положено после обеда, отправлялись по делам. Один определенно зажиточный пузан с недокуренной сигарой в зубах свернул в улочку, которая вела к конторе нотариуса. Может быть, он и есть notaire? Макс допил пастис и встал из-за стола. Пора вступать в наследство.
Контора оказалась в самом конце улочки, на краю деревни, дальше начинались виноградники. Дом нотариуса был небольшой, окна от жары закрыты ставнями, на входной двери медная дощечка. Макс нажал на кнопку звонка.
— Oui?[20] — раздался из домофона знакомый металлический голос, явно раздраженный нарушением распорядка дня.
Макс представился, замок щелкнул, и он вошел в контору — знакомиться с обладательницей голоса.
За большим старомодным, заваленным папками письменным столом сидела средних лет женщина в мелких кудельках перманента, модного в дни молодости ее матери. Изобразив подобие улыбки, она махнула рукой в угол комнаты, где стояли два стула с жесткими спинками:
— Мэтр Озе скоро освободится.
И вновь углубилась в бумаги.
Со стоявшего рядом столика Макс взял журнал "Кукушка" — полугодовой давности, с обтрепанными уголками. Твердо следуя редакционной политике, все внимание журнал уделял похождениям постоянных своих героев: монакской принцессы Стефани, последней (на данный момент) голливудской знаменитости, сыну Жан-Поля Бельмондо, принцу Уильяму, Джонни Холлидею. Влюбились они или уже разлюбили, значения не имело; главное, что любое событие их жизни наверняка вызовет острый интерес у ожидающих приема посетителей.
Макс углубился было в эксклюзивное интервью с лучшим пластическим хирургом Бразилии, но его отвлекли громкие сердитые голоса, доносившиеся из-за закрытой двери, где, по его предположениям, находился кабинет мэтра Озе. Наконец кто-то возмущенно крякнул, дверь распахнулась, и, громко топая, из кабинета вышел дюжий мужчина с пропеченным на солнце крестьянским лицом; с порога он злобно зыркнул на Макса. Секретарша и глаз не подняла от бумаг. Лицо сердитого посетителя показалось Максу смутно знакомым, но где он мог его видеть прежде, Макс понятия не имел и решил продолжить чтение; судя по интервью, бразильский хирург добился потрясающих успехов в подтягивании ягодиц.
Несколько секунд спустя послышался стук каблуков по кафельным плиткам пола, и в дверях, приветливо улыбаясь, возник мэтр Озе.
— Месье Скиннер? Очень рада познакомиться. Не зайдете ли в кабинет?
От изумления Макс на миг онемел. Затем встал и пожал протянутую руку. Вопреки своему официальному мужскому званию, мэтр Озе оказался молодой стройной женщиной с оливковой кожей и густыми блестящими, рыжими, будто окрашенными хной, волосами — такие видишь только во Франции. Ее жакет с юбкой неплохо смотрелись бы даже в Париже, а элегантные ножки были обуты в не менее элегантные туфельки на высоких каблуках.
— Месье Скиннер? — ее, очевидно, забавляло его беспредельное удивление. — Что-то не так?
Макс замотал головой и пробормотал, что ни разу не видал своего английского адвоката, мистера Чэпмена, в туфлях на высоких каблуках, после чего проследовал в кабинет. В отличие от приемной со скудной и довольно обшарпанной мебелью, кабинет мэтра Озе походил на хозяйку: элегантный, современный, в бежево-коричневых тонах. На письменном столе — ничего, кроме ноутбука, блокнота, вазы с пионами и хрустального стакана с целым букетом ручек "монблан".
— Будьте добры, представьте какой-нибудь документ, удостоверяющий вашу личность, — попросила она и с улыбкой добавила: — Чистая формальность.
Макс протянул ей паспорт. Надев очки, она сопоставила фотографию с сидящим напротив оригиналом и покачала головой:
— Эти снимки редко нам льстят, правда? Почему, хотела бы я знать?
Легким движением пальцев она подтолкнула паспорт к Максу и достала из выдвижного ящика связку больших старинных ключей на бечевке.
Затем мэтр Озе принялась перебирать документы в папке с его фамилией, зачитывая отрывки из разнообразных бумаг. Макс слушал краем уха, юридические тонкости его не занимали: пользуясь тем, что мэтр сидела опустив голову, он увлеченно ее разглядывал. Она слегка наклонилась к столу, и шелковая блузка чуть приоткрыла ложбинку на груди; смуглая кожа южанки прямо-таки светится; волосы — чудо; ногти на изящных ручках некрашеные; обручального кольца нет. Может быть, судьба его и впрямь делает поворот к лучшему? Макс стал мысленно подыскивать повод для другой, не столь деловой встречи.
— ...Таким образом, сейчас вам незачем волноваться насчет налога на имущество. Срок оплаты наступит лишь в ноябре. — Она закрыла папку и отодвинула ее от себя вместе с ключами. — Voilà[21].
Потянувшись к блокноту, она что-то туда записала и вдруг слегка надула губы, словно подчеркивая тяготы жизни notaire:
— К сожалению, дела о наследстве часто весьма запутанны. — Она взглянула на Макса поверх очков и грациозно наклонила голову. — Один такой путаник как раз уходил от меня, когда вы сидели в приемной; вы, наверно, его заметили.
В памяти Макса всплыло хмурое крестьянское лицо.
— Вид у него был не слишком довольный. Кто это?
— Клод Руссель. Он работал у вашего дядюшки.
Вот теперь Макс вспомнил. Это же Рассел, только с годами постаревший, огрузневший, полысевший и потрепанный жизнью, но, безусловно, тот же самый человек, которого он пару раз видел в дядином доме.
— Что его так расстроило?
Мэтр Озе посмотрела на часы с браслеткой из тонких золотых пластин.
— Объяснить это довольно сложно, сегодня у меня слишком мало времени...
Макс радостно вскинул руку:
— Мне пришла в голову чудесная мысль...
Она молча, с легкой улыбкой глядела на него.
— Завтра. Пообедаем вместе. Даже notaire необходимо обедать, правда?
Она сняла очки. На мгновение заколебалась, потом повела плечом:
— Да, notaire действительно необходимо обедать.
Макс встал и склонил голову в нынешнем, укороченном варианте поклона.
— Тогда до завтра, — сказал он и повернулся к двери.
— Месье Скиннер! — окликнула она. — Не забудьте ваши ключи.
Макс взял ключи и папку с документами. По дороге к выходу он на минутку остановился у стола секретарши:
— Надеюсь, вас ждет сегодня поистине замечательный вечер. Шампанское и танцы.
Та глянула на него и утвердительно кивнула:
— Конечно, месье.
Макс, насвистывая, вышел из нотариальной конторы. Секретарша проводила его глазами. Молодые люди часто ведут себя подобным образом после первой встречи с мэтром Озе.
ГЛАВА 4
Макс выехал из деревни и направил машину к дому дяди; каждый