Помещик. Том 4. Сотник

Продолжение истории Андрея Прохорова.

Провернув успешную кампанию 1554 года в степи и немало пощипав людоловов он обрел репутацию и стал сотником Тульского полка. Но покой ему только снился. Ибо впереди кампания 1555 года…

ФрагментСлова царя о том, что он его в покое не оставит, нашли для него неожиданное продолжение. Он-то, дурень, испугался, будто Государь его в Москву заберет. И там его сожрут с потрохами. Но монарху достало ума таких глупостей не делать. Царь просто выдвинул Андрея на должность сотника. И полк единодушно Иоанна Васильевича поддержал. Понятное дело, что должности как десятника, так и сотника были выборными и участие Царя там не требовалось. Но его слово просто-напросто заткнуло рот старшинам, которые бы, без всякого сомнения попытались задвинуть парня на положение десятника. Дабы не прыгал через ступеньку. Ибо сие не по обычаям. Но Царь… кто же с ним в таком деле спорить станет в таких делах? Десяток парню подчинили один. Тот самый, которым, по сути, он и руководил в походе. Поставив во главе него Кондрата. То есть, собрав под рукой Андрея самых преданных и заинтересованных в нем людей. Почему ему в сотню выделили всего один десяток? Разве не должно быть в сотне десять десятков, а в полку десять сотен? Нет. Нет. И еще раз нет. Эта система пришла на Русь из степи. И была десятичной из-за совпадения слов и в глазах потомков, а не на самом деле. Что усугублялось еще и тем, что считать большинство поместных дворян могли не далее количества пальцев на руках-ногах. Поэтому все, что крупнее двадцати было для них неисчислимым «дохрена». К слову говоря, подобный эффект наблюдался в полный рост в XIX–XX веках у некоторых северных народов.