Изучающая территорию смелая белка – это оружие милоты, поражающее до полной отключки, поэтому даю Нике время пережить няшную атаку, а сама слезаю с кровати, обхожу расположенную по центру софу. Между обеденным столом и вторым письменным пробираюсь к окну и столешнице с тонкой плитой, на которой с тихим шипением закипает чайник. Очень-очень золотой на вид. А на подоконнике за ним лежат кульки с пирогами и пирожными.
За окном ничего особо примечательного и волшебного: дорожка парковая, деревья, здания в отдалении. Драконы не летают, оборотни в звериной форме не бродят, на газонах маги с палочками дуэли не устраивают.
– Какая прелесть! – Ника во все просохшие глаза смотрит на Марка Аврелия: он по-пластунски перебирается по бисерному узору и трясёт хвостом. – Ути какой лапочка! Иди ко мне…
Клиент готов.
Открываю дверцы под столиком для готовки: мука в плотной бумажной коробке, блюдо с яйцами. Кувшин молока. Пирожки. Печенье. Пирожные… Конфеты. Снова пирожки. Весьма странный набор для диетящейся, да и для вампира тоже. Или для неё меня приготовили, а это всё – мне? В меня столько не влезет, испортится же.
– Ника, ты людьми питаешься?
– Нет, конечно! Я законопослушный вампир! – она резко выпрямляет спину, но тут же расслабляется. – Ой! Ты смотри, смотри как он ушками шевелит!
Значит, продукты на двоих. Это хорошо. Надеюсь, вместо холодильника они какие-нибудь чары хранения изобрели, иначе будет совсем грустно…
***
К счастью пирожки разнообразные, находится и ягодный, из которого Марку Аврелию начинку выковыриваю. Только он слишком занят изучением обстановки. И в таком пищащем восторге от балдахинов, что даже на перья не реагирует. Ника влюблённо за ним наблюдает, охает, ахает и восхищается.
– Ой, какой милашка!
– Ой, как он смешно лапками перебирает!
– А он всегда так забавно двигается?
– А он на руках сидеть любит?
И это может продолжаться долго, очень долго. Поэтому, покончив с пирожками, громко спрашиваю:
– И что мне теперь делать?
Ника осознаёт вопрос с третьего раза:
– Так в административный корпус к господину Алоизу идти. – Она делает жалобные-жалобные глаза. – А давай, пока ты ходишь, я за Марком Аврелием присмотрю?
Марк Аврелий и без присмотра вполне обойдётся, но эти жалобные глаза с красными бликами, эти молитвенно сложенные руки…
– Ты белок ешь?
Ника отчаянно мотает головой:
– Я пирожки люблю. И печеньки.
– Ладно. Только объясни, куда идти, – соглашаюсь я.
– Тут недалеко, – торопливо произносит Ника, оглядываясь на ползущего по столбику Марка Аврелия. – Драконов в Академии нет, студенты на занятиях – всё в порядке будет. Дойдёшь.
– А можно и не дойти? – настораживаюсь я.
– Да нет! – беззаботно отмахивается Ника. – В Академии теперь спокойно, не переживай.
Ну в самом деле, какие поводы для переживаний после похищения в магический мир? Никаких же!
– Ника, подробнее мне путь обрисуй.
Так через пять минут, снабжённая словесной инструкцией и кривой, второпях начерченной схемой (Нике от Марка Аврелия взгляд не отвести), я выхожу в большой волшебный мир.
_____________
* Речь о Валерии Белкиной, героине цикла «Попаданка в Академии драконов».
Глава 7
Волшебный мир не спешит сражать великолепием и награждать приключениями, наоборот: после роскоши комнаты коридор кажется слишком простым, под стать земному общежитию. Самое примечательное в этом удивительно обыкновенном здании – зеркало во всю стену на первом этаже.
Снаружи интереснее: впечатляют архитектурой здания, их на огороженной замковой стеной территории много.
Но ни одного студента, словно вымерли все.
Путь до административного корпуса предельно прост: выйти на аллею, ведущую к общежитиям, дойти до центральной площади Академии, там он и будет.
На полпути к цели морозом по коже отдаётся звериный рык. Поворачиваю голову: практически на меня бегут волки, а за ними три медведя. Один ревёт, на ходу лапами когтистыми пытается ухватить переднего волка за хвост.
А в следующий миг я уже сижу на дереве, от меня на земле только сапоги зимние остаются, неведомо каким образом сброшенные без расстёгивания молнии. Подо мной два с половиной метра голого ствола, так что непонятно и каким образом я сюда забралась. А ещё не верила, когда подобные истории слышала!
Но сижу на ветке, обняв ствол, в ужасе, с зашкаливающим сердцебиением и непониманием, запоздало соображая, что…
Во-первых, медведи тоже лазают по деревьям, поэтому место спасения неудачное.
Во-вторых, хотя за стеной виднеется лес, в котором могут водиться мишки и волчишки, конкретно эта стайка может оказаться не залётными зверями, а оборотнями. Магический мир же!
Но на дереве как-то спокойнее.
Да и стая меня не замечает: впереди бегут четыре волка, за ними – три медведя, самый крупный из них рычит, а шествие замыкают три волка.
И они уже почти забегают за приземистое здание, когда замыкающий, оглядываясь, замечает меня на дереве и спотыкается. Восстановив равновесие, рыкает. Стая останавливается. Снова он то ли рыкает, то ли тявкает, – на таком расстоянии не разобрать, – и вся компания, позабыв о цели забега, трусит ко мне.
Выглядит жутко, несмотря на догадки об их разумности. Тут и пирожки с чаем на выход нижний грозят попроситься, хотя им ещё рано.
– Ребят, вы оборотни? – интересуюсь сразу на подходе. – Или петы?
Ребята окружают дерево. Поднимаются на задние лапы и превращаются в крепких парней с обнажёнными торсами, доказывая, что оборотни. А какие это торсы! Дух захватывает. У волков глаза остаются жёлтыми-жёлтыми, а у медведей, превратившихся в таких бугаёв, что запросто меня с ветки снимут, глаза кажутся очень тёмными из-за больших карих радужек. И на лица все симпатичные, как на подбор! А я тут такое яблочко наливное – вот-вот упаду. От шока.
– Вау, круто! – хвалю я.
– Ты что, оборотней никогда не видела? – интересуется опасно высокий медведик.
Мотаю головой.
– Из какой же дыры ты вылезла? – изумляется волк.
– А наличие оборотней – это критерий развитости и комфорта места обитания? – уточняю я.
Логичный вопрос у желтоглазого собеседника вызывает ступор.
– Ты бы с дерева слезла: Эзалон запретил их трогать. А если увидит, что ты не просто трогаешь, а залезла, начнётся такое… – другой волк закатывает глаза.
Остальные ребята передёргиваются. Видимо, любитель природы Эзалон может нечто действительно страшное устроить. Не друид ли он, часом?
– Ну, кто поможет мне слезть? – оценивающе рассматриваю медведей. Но вспоминаю, чем в фэнтези порой кончается незнание обычаев, и добавляю. – Принимаю только бескорыстную помощь без матримониальных и интимных планов.
– А что это без интимных? – во все зубы улыбается ещё один волк.
Делаю нарочито мечтательное лицо, закатываю глаза и сообщаю с придыханием:
– Потому что сначала я должна найти любовь всей моей жизни!
Дважды так отпугивала навязчивых