— И м̝̜ͩ̏ͯͅн͔̼̗̋̍͌о̣̠̀͐̐ͅг̳̻̣ͯͧ͌ӧ͈͈̜́͆̾ ͔͖̱́̂̚ мы можем себе позволить? — поинтересовался я.
— Достаточно. Думаю, ты и сам всё увидишь, — ответила она мягко.
Я прошёлся по горожу, проведя по одной из машин пальцами, после чего взглянул на Марианетту.
Она не постарела ни на год. Более того, я бы сказал, что она помолодела, значительно помолодела. То есть взрослая женщина со всеми причитающимися признаками, однако старость её ни коим разом не тронула.
Мы пошли дальше.
— После всей этой войны у нас ещё были проблемы с Крансельвадским.
— Это который Р̖̖̯ͨ̆͋о̤̠̟̑̍̊й̞̮̼͑͒̽т̼̥͉͑͊͐,̼̲̞ͣ͊̌ ̪̳̰ͥ̀̄д̝̲͚͗͒͌а̟̻̜̂͐͂?̪̺̫̈̅̋ ̜̥̠̂ͯ́— уточнил я.
— Да, Ройт Крансельвадский. Мы уже отстраивали поместье и деревню, когда он напал, но тогда Зигфрид и Грог окончательно нанесли ему поражение. После этого мы узнали, где он прячется и нанесли визит.
— У̼̭̖ͩ͆̒б̰͇͚̀̑̎и̮̰͈ͪ̽̿л̺͕̳̃ͬ̎и͉̗͙ͬ̐̄ ͈̫̯ͥ̇͒ всех?
— Что? Нет, конечно, Грант. Глава теперь уже бывшей семьи ответил за всё, но его семья…
— Вы их оставили. Не боитесь м͙̮̠̈ͪ̌е̫̜̟̄́̚с͕͙̲̋̃͐т͇̞̭̿͂̿и͈̫͉ͤ̎̏?
— Есть тонкая грань между необходимым и бессмысленным насилием. Жестокость и жажда мести — ужасные пороки, которые ослепляют, дорогой.
Она мягко приобняла меня одной рукой, прижав к себе.
— И всё же я очень рада, что вернулся. Мы уже успели похоронить тебя.
— Похоронить? — удивился я.
— Ну… тела твоего не было, однако мы сложили в гроб кто что. Твои какие-то предметы, памятные вещи. Даже прочитали последнюю речь. Тебя ведь не было два года, мы думали… никто бы не выжил, Грант. Но вот ты снова с нами, — улыбнулась она. — Кстати, хочу спросить, а что с твоим голосом? Он… сильно меняется иногда, и я даже не могу понять, что это такое.
— Голос… — пробормотал я. — Э̜̆̇̉ͅͅт̳̟̌̃ͫͅо̲͎̪̅ͫͤ ̦̠̘̀͛̎ последствия… я… — даже не знаю, как это объяснить. — Короче, у̜̫̳ͯ̒ͧ ̻͉̻̃ͤͤм̲̩ͣ̐ͨͅе̞̯̼̎ͯ̓н̣̹̖̐͊ͮя͔̱̰̊̈́̚ ̼͖̫ͬ͗͑ появились пси-силы.
— Что?
— То есть, у меня д̠͉̳́̈́ͧа̰͎̳̎̃́р̠͖̞͛͂̍. У меня открылся дар, Марианетта.
— Дар? — её глаза заблестели. — Значит ты всё же одарённый?
А я при ней, кажется, и не пользовался щитами или пси-атаками ни разу.
— Да, но… э̖̝͍͌͗ͯт̠̮͇͊͋̓а͉̩̳ͥ̓͗ ̟̙̯ͤͨ̑с̩͚͂͋͐ͅи̖͉̭͒̀̓л̜̱̫̽̑ͭа̠̞̝̍̎̊, она отличается от обычного дара. У в̖̞̫̈́͋̉а͙̩̺̎̾̈́с̠̲̲̐ͮ́ ̯̝͙̿̐́идёт стандартный набор, электричество, о̤̞͓͊͛̎г̮͕̯̇͊̆о̪̟̇ͧ̑ͅн̗̞͖̿ͪͩь͈͇̺ͩ͌̈,̰͖͈ͩ̒̈ ̳͈͙̓͋ͨз̝̩͕̇̓̐е̮̜͕̿͛ͣм͉̱̜͆͂̀л͙̻̝̿̂̇я̥͓̥̋̇̈́, воздух, лёд, биотический, телекинетический. Н̠̭̦ͮ̒ͩо̺̙͍́̆͑ ̟̙͔̆̋̌они все строятся на одной силе. Можно н͙͇̼ͫͦ͊а̗̦͚ͯ̔̎з̞͚̀ͫͥͅв͈̝̗ͣͧͯа̞͇͚̌̾ͦт̲̲̦ͯ͋ͣь̙̜̲̅͌̈́ ̳̮̙̋ͪ̐е̘͚̼̉ͫ̄ё̯̳ͬ̆̍ͅ ̱̹̬͛̿ͤпервородной. У меня первородная.
— Но это же… хорошо, верно?
— Не настолько, насколько х̻̙̮ͯ̔̾о̺̙̫͆̂̂т͍̣̍͋̓ͅе̱̲̹̃̀̉л̲͕̻ͯͭ̓о̪̠̯̓ͣ͐с͍̭̥ͦͧ́ь̬̗̦̑ͮ͗ ̯̘̬͆̂̌бы. Она вызывает психические отклонения, как жестокость, неконтролируемую я͕̹̜̍ͧ̎р̱̻̌ͣͬͅо̞̫̞͛ͫ̓с͚͈͇ͧ͆̌т͉͎̲ͤ͒ͮь̭̹͎͊ͦͥ, одержимость. Ваша дочь чувствует эту силу, я͉̟̖̽ͬ̐ ̦̥̟̊͋̽п͈̥̯̓̈́̂р̲̖̬̑̐̒ӓ̦̥͈́ͫ͒в͉̞ͬͤͬͅ, Финисия? И сейчас она чувствует её от меня, в̱̼͉͂ͨ̔е̙̞͕̑͒̄р̩͎̠ͮ͗̆н͈̹̱́́͒о̗͎̖ͪ̓ͦ?
Та отвела взгляд, слегка покраснев, и кивнула головой.
— Она… я запуталась, если честно, — призналась Марианетта. — Моя дочь чувствует первичную, как ты говоришь, энергию?
— Да. Это сложно объяснить, надо с̹͉͍̇̒̐е̯͉̙ͦ̏ͨс̟̭͔̐̿̽т̥̪͖́̈́̾ь̮̗̖͒̃̑ ͖͇͉̄̄͑ и рассказывать много об этом. Тут не разговор н̯͕̻̍̿̈а̙̮̣̎̇̽ ̘͔̥ͣ́̔п̱̙͈̉ͭͣя̥̭̝̀̿̿т̱͇̖ͩͪ̚ь̳̦͕̾ͥͫ ͉̹͔̂ͫ̃ минут, Марианетта.
И это не тот разговор, который стоит проводить при служанках. Демоны, подпространство, галактика, Империя — всё это тема, которую будет сложно принять людям, привыкшим жить в отдалении.
Мы продолжили экскурсию.
Марианетта вывела меня во двор поместья, большое подстриженное поле, где с одной стороны располагались сады, какой-то лабиринт из зелёных насаждений с фонтаном, а с другой казармы, ангары и гаражи для военной техники. Сразу видно, что к этому руку приложили грог с Зигфридом, так как мест там было с запасом, а склад боеприпасов, был разбит на несколько частей, располагаясь в подземных погребах в разнобой друг от друга подальше.
— Наша личная гвардия, — не без гордости произнесла Марианетта.
Мужчины, коих здесь хватало, успевали остановиться и поприветствовать, прежде чем идти дальше. Никого из них я не узнавал. Разве что…
— Госпожа Барбинери, господин Барбинери, с возвращением, — перед нами остановился Вакс Раг снайпер, которого мы наняли самым первым с даром воздуха. Он поприветствовал нас на военный манер. — Я могу помочь?
— О нет, мистер Раг, я просто провожу экскурсию Гранту. Он давно у нас не был.
— Если что, госпожа Барбинери… — кивнул он, после чего отправился дальше.
— Как много ӯ̲̲͙ͬ̄ ͖̞̘́̓̔н̼̜̦ͮ̈́͒а̯͕̮͋ͧ̚с̲̥ͣ͐̂ͅ ͎͙̖̑ͦ͆ людей? — поинтересовался я.
— Конкретно здесь сто человек.
— А е͙̬̿̌ͨͅс̺̼̳̊ͣͤл̞͙͙̇ͮͮи͇̻̊ͫ̂ͅ ̩͔̝ͩ̊́ не конкретно здесь? — спросил я.
— Ещё сто пятьдесят человек находится чуть дальше, около деревни. Мы не стали размещать их на территории поместья. Почти у всех боевое прошлое, в той или иной мере они были связанны с армией. Ещё техники, они в деревне, около тридцати человек, но мы работаем над увеличением штата.
Особенно меня интересовала техника и боеприпасы.
К технике вопросов не было. Там стояли бронемашины, военные джипы, грузовики и даже несколько колёсных машин с пушкой. Была даже пара танков, но…
— Разрешения на большее количество мы пока не получили, — извиняющимся тоном произнесла Марианетта.
Авиапарк же был стандартным для дома: несколько десантных суден и несколько боевых кораблем класса «Патруль». Что касается боеприпасов…
Мы спустились на несколько метров вниз в низкий, но длинный бетонный зал, на под толком которого висели скромные лампы, давая тусклый свет и отбрасывая ещё больше теней. Почти у самого входа стоял небольшой погрузчик.
— Бронированные перекрытия, несколько слоёв армированного бетона и стали. Чтобы пробить его сверху, понадобится много усилий, — произнесла Марианетта. А когда я удивлённо посмотрел на неё из-за столь обширных знаний, она улыбнулась. — Мне рассказали Пирси, которые строили это место. Я, если честно, даже половины сказанного не совсем понимаю.
Я прошёлся вдоль выстроенных рядами ящиков.
— Нет бомб, — сразу заметил я. — И р̙̮̝̔̈́̎а̣̙͈͊ͫͦк͈̭͍ͩͭͬѐ̦̘̞̔ͫт̣̯̤̓͛͒. Для артиллерии мало снарядов.
— У нас нет разрешения на это. Всё, что мы могли приобрести хранится здесь и на других складах, — ответила Марианетта.
— У других д͚̪̘̅͋̚о̞͎̮ͫ̔̈́м̙͓͓̇ͬ̇о̦̖̘͆͗ͤв̗̦͚̔̾ͪ ̺̖̟͋͗̾ есть.
— Другие дома получают больше преференций.
— Как Р̹̮̙͂̊̋и̯̤̩̔ͣͨс̝̦̫̐͊̑т̦̬͙̍͂̇и̫̲̜̅̓̍н̠͙̣̂͆̎г͎̫͚̽̈́ͫа̖͉̼ͫ̿͑у̟̙̻͌ͣͣӟ͕̰̥́̀е̝̹̥̿̀͊р̦̰̲̿͑͆ы̱̺̲ͯ̉ͭ? — нахмурился я.
— Да, как они.
— Почему их дом ещё не прикрыли, е̖̰̩̾̽ͥс̙̗̻̽̍͑л̱̪͕͐ͣͤи͍͚̩͆ͦ͆ ͔̲̜ͤ̈̔ понятно, что они работают п͉̖̗ͯͥ̊р̯̦̪ͪ̍ͫо̺͙͔ͦ̌̒т͎̲̫̅͌ͯи͚̪͈ͪͦ͐в͍̣͔ͮͭ̽ ̯͕̮ͭ̃̚государства? За ту же государственную измену. Д̠̰̩̆̋ͪв̼̖͍̅͛͒а͙̜̮ͦ͑͊ ̦̞͍̌̒̏г̩̲͎̈́̓̆о̠̭̥̓̀̓д̦̪͉͐̏ͨа̩̱̤ͪ̎͋ ̩̤̹ͭͬ̈ — достаточный срок, чтобы всё стало понятно.
— Государь не может просто так вмешаться. Если вмешается без веских доказательств, другие дома могут взбунтоваться. Сегодня он пошёл против Ристингаузеров, а завтра пойдёт уже и против них. Они не давали повода подозревать себя.
— А как же й̭̭̺̅̈́х͙̹̰̆̀́ ͉̘̥̉̓ͧ война с Микельсонами? — напомнил я.
— Личные разногласия не значат преступления против государства, — вздохнула она, проведя рукой по ящикам с боеприпасами. — Всё не так просто, и даже если все знают… нет, когда все знают, это другое, но сейчас далеко не всем очевидно, что за игру ведут Ристингаузеры. Кто в здравом уме пойдёт против государства, Грант?
— Никто, — сразу