– Паддингтон! – попыталась обнять медвежонка миссис Браун. – Мы так волновались за тебя!
– С тобой всё в порядке? – спросила Джуди.
– Ты где был-то? – спросил Джонатан.
– Его поймали на месте преступления, когда он грабил антикварный магазин Грубера, – пояснила женщина-полицейский.
– Нет! – возразил Паддингтон. – Говорю вам, что это был не я.
– Послушайте, – обратился к женщине-полицейскому мистер Браун, – здесь, должно быть, какая-то ошибка.
– Никакой ошибки нет, сэр, – ответила женщина-полицейский. – Как я уже сказала, его поймали на месте преступления.
Из своего дома вышел мистер Карри, приблизился бочком со злорадной улыбкой на лице. Он, разумеется, слышал каждое слово.
– Так-так, – с фальшивым сожалением сказал он. – Значит, вот оно как. Мы этому медведю открыли наши сердца, двери наши перед ним открыли. Нет, не все мы, это вы перед ним свою дверь открыли, – уточнил он, глядя на Браунов. – Я-то свою дверь всегда запираю на три замка и два засова согласно инструкции для отряда соседской самообороны, а вот вы вели себя глупо, и этот медведь мог обдирать вас как липку. Понимаю, что вам неприятно это слышать, но не могу не сказать.
К этому времени на улицу вышли и другие соседи, они сейчас стояли и вполголоса переговаривались друг с другом.
– Неужели это правда? – удивлялся доктор Джафри.
– Паддингтон – вор? Не верю! – отвечала мисс Киттс.
– Мы забираем его в участок, – сказала Браунам женщина-полицейский. – Обо всём дальнейшем вам сообщат.
После этого Паддингтона усадили в полицейскую машину и увезли.
Миссис Браун всхлипнула, глядя на удаляющееся, прижавшееся к зарешёченному окну мохнатое личико, пристыженное и полное страха.
Тем временем бородатый вор сидел в мансарде перед ярко освещённым гримировальным столиком и разговаривал сам с собой, глядя в зеркало и произнося слова нарочито грубо, словно бандит из лондонских трущоб:
– Всё шито-крыто, копы отдыхают. – Он потянул себя за бороду и отклеил её от своего лица, да не одну бороду, а вместе с носом! – Хотя была минутка, когда я подумал, что мне конец. Сзади на меня тот медведь зашёл, а спереди копы подвалили. Но теперь они думают, что это он грабанул магазин Грубера. И пускай себе думают.
Вор снял с лица остатки макияжа, и обнаружилось, что это не кто иной, как Феникс Бьюкенен, тот самый актёр, с которым Паддингтон открывал выставку паровых машин!
– Ну что, друг мой Магвич, каторжник ты этакий, – своим нормальным голосом сказал Феникс, прощаясь с героем «Больших надежд» Диккенса, которого он изображал в своём гриме. – Вот и сыграли мы с тобой ещё один спектакль. Хорошо сыграли, прямо как в старое доброе время.
Мансардная комната Феникса была буквально забита манекенами персонажей, которых он долгие годы играл на сцене. Актёр поднялся и принялся обходить своих героев, разговаривая с ними.
Увидел манекен, одетый во всё чёрное, с черепом в руке, спросил его:
– Зачем такое кислое лицо, о, принц мой Гамлет? Сказать ты хочешь что-то? Поделись.
Феникс моментально преобразился и голосом знаменитого шекспировского героя ответил самому себе за Гамлета:
– Нет, это всё не кончится добром!
– Ты слишком подозрителен, мой Гамлет, – своим обычным голосом возразил принцу датскому Феникс. – Скажи лучше, что бы ты сам предпочёл: сидеть здесь в пыли, пока я унижаюсь за гроши в дурацком костюме спаниеля, или вместе со мной вернуться на сцену в лучах славы, достойной лучшего актёра, которого когда-либо знавал лондонский Вест-Энд?
С этими словами Феникс оставил в покое Гамлета и принялся раскланиваться и улыбаться, словно актёр в конце спектакля под аплодисменты переполненного зала.
– Знаю-знаю, о чём ты думаешь, старина Скрудж, мрачный ты мой скряга, – сказал Феникс, обращаясь к следующему манекену. – Да, устроить такое представление стоит огромных денег, но, если я прав, вот эта книга даст их мне, – он торжествующе помахал в воздухе книгой. – Для этого требуется лишь немного терпения и внимания. Нужно следить за нарисованной на каждой панораме маленькой леди и собирать ключи, на которые она укажет. А когда я соберу все ключи, у меня в руках окажется спрятанный Козловой клад. Целое состояние!
Феникс открыл первую объёмную страницу книги, всмотрелся и спустя какое-то время взволнованно выдохнул:
– Вот она. Привет!
Он помахал рукой маленькой нарисованной фигурке воздушной гимнастки. Гимнастка была нарисована так, будто она балансирует на пешеходной дорожке моста Тауэр прямо над укреплённым на нём гербом.
– Вот, значит, с какого места начинается охота за сокровищем, – ликующе улыбнулся Феникс. – Тауэр Бридж... Нужно будет подумать, какой грим лучше всего подойдёт для этой маленькой проделки...
Он огляделся по сторонам, пока не наткнулся взглядом на стоявшие в углу комнаты рыцарские доспехи.
– Вот это то, что надо, – сказал Феникс.
Глава восьмая
Паддингтон в руках правосудия
Очень скоро настал день, когда дело Паддингтона должно было рассматриваться в суде.
Медвежонок стоял у скамьи подсудимых и нервничал так сильно, что у него тряслись колени. Поверит ли суд в то, что он невиновен? Что это не он, а кто-то другой залез в магазин мистера Грубера? Паддингтон очень надеялся, что после выступления мистера Грубера его освободят и он снова окажется в доме номер 32 по Виндзор Гарденс. Медвежонок поднял голову и бросил жалобный взгляд на галерею для зрителей, с которой на него смотрели Брауны, друзья, соседи...
– Он такой маленький, такой несчастный, – тревожно заметила миссис Браун.
– И смущённый, и испуганный, – добавил мистер Браун.
– Постарайтесь не волноваться, – сказал доктор Джафри и попытался ободряюще улыбнуться Браунам. Улыбка у него получилась бледной и неубедительной. – Мы все знаем, что Паддингтон невиновен. Его оправдают, вот увидите.
– И мистер Грубер собирается выступить в защиту Паддингтона, – добавила мисс Киттс и похлопала миссис Браун по руке.
Со своего места Паддингтон не мог слышать, о чём они говорят, но по лицу миссис Браун видел, что она встревожена. Медвежонку неприятно было думать о том, что это он стал причиной таких переживаний для миссис Браун, и он решил думать о чём-нибудь приятном. О том, как его вскоре освободят и он вернётся к Браунам, и всё снова станет хорошо, как раньше.
«Дыши глубже, Паддингтон, – мысленно приказал он самому себе. – Помни, что тебе сказал мистер Браун. А он сказал, что ты молод, ты не сделал ничего плохого, и всё у тебя будет хорошо. Самое главное, чтобы тебе попался непредвзятый,