Улетая из Парижа с билетом в один конец, я отказалась от любых знаний. Жила ли я как-то не так, как нужно, правильно ли поступаю, садясь в самолёт, и что со мной будет завтра, я не знала и не знаю этого сейчас. Нет знаний – нет сомнений, и по этой причине появляется миллион вариантов дальнейших событий, не закупоренных в Веру в конкретику. Ведь нам даётся по вере. Мне хотелось поиграть в жизнь.
Конечно, всё началось не в тот вечер в такси. У меня, как и у всех, есть своя история. В ней нет выпускного бала в школе, нет диплома о высшем образовании, работы в офисе, ипотеки и свадьбы. Я в какой-то степени фрик. Моя история не сильно похожа на стабильную и нормальную жизнь, хотя мне уже сорок. Она, скорее, похожа на кривую, построенную кардиографом: от роскоши до проживания в метро, от попытки суицида до решения, накрывшего через секунду, жить во что бы ни стало. Мне порой кажется, что я испытываю на себе всю гамму человеческих пороков и добродетелей. Я знаю, как это – воровать, врать, манипулировать, продавать своё тело, выходить из запоя и умирать. Ещё я знаю, как сострадать, любить, делиться, благодарить, верить и жить. Я по чуть-чуть есть в каждом человеке. Может, поэтому меня одни любят, а другие ненавидят. Смотря у кого чего больше внутри.
Ко мне часто обращаются как к психологу, хотя я кто угодно, но не психолог. Методы, с помощью которых я провожу свой эксперимент над своей жизнью, не имеют ничего общего с тем, как работают профессионалы в этой области. Знаю, потому что сама посещала этих специалистов – было такое. Да. Два раза по одному.
В то время я тоже думала, что можно и нужно искать себя во внешнем мире. Что причина моего вечного недовольства, пьянок, отсутствия настроения и периодического желания сдохнуть сидит в ком угодно и где угодно, только не во мне. В этих поисках я была много кем: женой, домохозяйкой, мамой, любовницей, стриптизершей, массажисткой, фитнес-тренером и даже поваром. Потом начались эксперименты с телом: я меняла питание от раздельного до фруктового, переписывала программы тренировок, готовилась к карьере в спортивном клубе, ходила по косметологам и даже добралась до хирурга, который увеличил мне грудь. Когда дошло до голодания вперемежку с алкоголизмом, мой теперь уже бывший муж настоял на сеансе у психотерапевта. Выбрали двоих, говорящих на русском языке. Досидев оба сеанса до конца, по второму разу я не пришла ни к одному. Тогда ещё было непонятно, что разобраться во мне получится только у меня самой. Сейчас я получаю пачками истории о том, как люди годами получают терапию, тратят сотни тысяч рублей и ждут результата. Все как с цепи сорвались – жаждут полюбить себя, стать счастливыми и дружно шастают по специалистам разных мастей на любой размер кошелька. Однако какую ты роль отводишь в решении своих душевных проблем совершенно постороннему человеку, пусть и специалисту? Нет ли за этим желания скинуть с себя ответственность за свою жизнь?
Для меня лично психология – это наука, основанная на книжных трудах незнакомых мне людей, о жизни и опыте которых ничего не известно. Откуда мне знать, справился ли человек с меланхолией, когда описывал её и называл причины её возникновения? Я понимаю примерно, как применять в жизни физику или биологию. Эксперименты и наблюдения проводят над природными и физическими явлениями, которые можно подвести хоть под какие-то постоянные величины и законы. Но как можно вывести в закономерность проявления души каждого отдельно взятого человека? Поэтому имеет ли смысл безоговорочно доверять, когда идёшь на приём просто потому, что в дипломе у доктора написано «психолог»?
Психология любит отправлять нас разбираться в детство, справедливо полагая, что все проблемы оттуда, потому что в пять лет на тебя наорала бабушка, родители развелись и отца ты вообще никогда не видела. За два года я получила мегабайты одинаковых писем, смысл которых сводится к одному: если бы не обстоятельства, сложившиеся в детстве, то эти люди сейчас были бы успешными, счастливыми, умными и даже красивыми. Однако эта дорожка ведёт в никуда и даже дальше. Как оказалось, искать объяснение сегодняшней ситуации в обстоятельствах прошлого бесполезно. Это чрезвычайно увлекательный и совершенно бессмысленный способ, как не понять себя и никогда не изменить свою жизнь.
Д – детство
Начиная историю о себе, хочу отметить, что в моих изначальных условиях жизни ничего не было особенного. Ни единого повода сказать мне сегодня: «Хорошо тебе рассуждать, сидя в доме на Рублёвке и раскатывая по Москве с личным водителем». Да, я живу за городом и у меня много чего есть, помимо водителей. И нет, это не история, как Москва слезам не верит или как Золушка понравилась, наконец, принцу.
Я родилась 40 лет назад в Нижневартовске, нефтедобывающем городе в Тюменской области. Но это я только родилась в городском роддоме, а вот жили мы на болоте, засыпанном песком и, может, чем-то ещё, ведь как-то на этих болотах строились даже дороги. Вокруг города было множество посёлков, подобных тому, в котором я жила до 12 лет. Такие посёлки местные традиционно называют «Шанхай». Это стоящие в ряд бараки, сколоченные из досок самими жителями, «бочки» в прошлом, железнодорожные цистерны и «вагончики», образующие собой улицы. Люди приезжали на Север со всех концов страны за длинным рублём, устраивались как могли, веселились, горевали, пили, тяжело работали, женились, разводились, рожали детей. Нормально жили. Я довольна своим исходником, хотя к нему можно придираться бесконечно.
Условия жизни, или, как я её называю, игры, можно менять. Но для перехода на новый уровень каждый раз нужно делать выбор и решать, чего ты хочешь на самом деле и что ради этого готова оставить на предыдущем уровне. Это может быть что угодно: стабильность, выгодный брак, уважение в обществе, карьера и даже дети. Без выбора нет движения. Какое-то время можно жить по правилам, по которым живёт большинство тех, с кем ты рядом, или те, у кого ты родился. Впрочем, по ним можно прожить всю жизнь, даже не подозревая, что были ещё миллионы вариантов.
Да, действительно, я помню, что было в детстве, что я тогда чувствовала и переживала. Чего мне не хватало или расстраивало, как любого человека. Однако