Гекко закончил, вкатив Хоуку такую дозу болеутоляющих, которая свалила бы и лошадь. Потом собрал свои вещи, и первым его вопросом было:
— Где оплата?
— Гектор в соседней комнате, — ответила Тайлер, избегая взгляда Хоука. — Он ждет тебя.
— Что он там делает? — вмешался Хоук.
Тайлер смутилась.
— Он… с девушкой.
— Ты прикалываешься надо мной?
Она медленно покачала головой.
— По дороге сюда он остановился у какого-то стрип-бара и снял нескольких девушек. Он думал, что ты тоже проникнешься этой идеей.
— Господи, — Хоук стиснул зубы. Он здесь, в этой помойке, скрывается от закона, а его братец уже парит свой член. Именно поэтому он сомневался, что Гектор сможет справиться, если все пойдет под откос. Брат думает только о своем члене.
Гекко, почувствовав витающее в комнате напряжение, коротко кивнул и очень быстро покинул комнату, тихо прикрыв за собой дверь. Тайлер несколько секунд смотрела ему вслед, а потом вернулась к Хоуку. Он был уже сонным, в голове все плыло, а тело удовлетворенно обмякло после обезболивающих. В комнате царила тяжелая тишина. Хоук начал чувствовать себя беспомощным, конечности перестали его слушаться. Медленно моргая, он наблюдал, как Тайлер откинула на кровати одеяло, потом взобралась на матрас и прижалась к Хоуку всем телом. Опустив голову ему на грудь, она прижалась щекой к запекшейся крови, но это ее совершенно не напрягало.
— Что ты делаешь, Тайлер? — спросил он, и голос его был вялым и тягучим.
— Ты сбежал из тюрьмы, — тихо ответила она. — Я снова долго тебя не увижу. Все эти месяцы наслоились один на другой, превратившись в беспросветную тьму. Не знаю, смогу ли снова справиться с этим, Хоук.
— У тебя все будет хорошо.
— У тебя отстойные замашки лежачего больного.
— Говоришь так, будто это ты истекаешь кровью.
У нее вырвался дрожащий вздох.
— Так и есть.
Он вздохнул и застонал в попытке приподнять руку. До этой минуты он не чувствовал себя таким беспомощным, и это его не устраивало.
— Что ты делаешь? — спросила Тайлер.
— Пытаюсь поднять свою гребаную руку. А на что еще это похоже? — проворчал он.
— Тебе помочь?
— Нет.
Ему потребовалось несколько неуклюжих попыток, прежде чем он поднял руку и опустил ее на тело Тайлер, а здоровую ладонь уютно устроил на ее маленьком плечике. Тело Тайлер расслабилось, и она, глубоко вздохнув, обхватила рукой его крепкий торс.
— Все будет в порядке, — сказал он ей. — Не беспокойся обо мне, Тайлер. Беспокойся о себе. Я увижусь с тобой, как только смогу.
— Когда?
— Не знаю.
— Это не очень хорошо, — ее голос дрогнул. — Без тебя клуб не будет прежним, Хоук. Ты должен найти способ вернуться.
— Ты просто расскажи, каких косяков натворил Гектор.
— Да, но в его присутствии. Чтобы это не выглядело так, будто я поливаю его грязью, пока он находится в трех шагах от меня. Я имею в виду, не пойми меня неправильно, он действительно сильно старается, и я не хочу преуменьшать его усилия, но их недостаточно, и ему трудно. Ты — настоящий президент, и мы нуждаемся в тебе.
С трудом удерживая себя в сознании, Хоук закрыл глаза.
— Это больше не для меня, дорогуша. Я не могу вернуться. Никогда не смогу, и ты должна с этим смириться.
— Это несправедливо.
— Да, ну, Тай, тебе пятнадцать, и скоро ты узнаешь, насколько несправедлива жизнь. И вместо того, чтобы распускать нюни по этому поводу, ты должна принять это и научиться подстраиваться. А это значит, смириться с тем, что я очень долго не появлюсь в клубе.
— Возьми меня с собой.
— Я не знаю даже, куда отправлюсь.
— Мне все равно. Забери меня.
— Нет.
Он почувствовал, что она злится. Тайлер попыталась вырваться из его рук, но он усилил хватку, удерживая ее на месте.
— Перестань сопротивляться, — сказал он ей сурово.
— Тогда возьми меня с собой, — умоляла она. — Я хочу быть с тобой.
— Тай…
— Я люблю тебя! — она опять обмякла и всхлипнула, прижимаясь лицом к его груди. После этого признания она не могла смотреть ему в лицо. Вместо этого она плотно сжала губы и покрыла его кожу своими слезами.
Застигнутый врасплох, Хоук замер.
— Тай, — сказал он, — что, черт возьми, ты знаешь о любви?
— Знаю, что любовь — это дом, и сильнее всего я чувствую это рядом с тобой.
Он вздохнул и покачал головой. Эта девочка так чертовски наивна. И до смешного мила. Какого черта он сделал, заявив на нее свои права, чтобы об этом знали остальные парни? Он не хотел ее, но мысль о том, что она повзрослеет и будет трахаться с кем-то из клуба, терзала его. Они просто запрут ее в милом маленьком домике на другом конце города, пока будут трахать других женщин. Это будет та же жизнь, что и у ее матери, и он не мог этого допустить. Но… любовь?
Она подросток. И наверняка каждую неделю влюбляется в нового парня.
— То, что ты чувствуешь — это не любовь, — сказал он ей. — Это фантазии. Ты слишком юна и не знаешь, о чем говоришь.
— И что мне делать?
— Найди себе кого-нибудь, — невнятно проговорил он. — Охмури симпатичного прыщавого паренька из своей школы. Развлекайся с ним на заднем сиденье его тридцатилетнего пикапа. Попробуй разные приключения, Тайлер. Сильно не обольщайся, что тебе просто нужно дождаться меня, потому что, я уверен, все эти приключения не станут ждать, пока ты вырастешь. Ты должна выбросить из головы все свои мысли обо мне и чувства, потому что это не всерьез.
— А что, если в один прекрасный день ты захочешь меня? — спросила она. — И что, если будет уже слишком поздно?
— Тайлер, обычно ты не говоришь загадками.
— Что делать, если ты захочешь меня? Просто ответь.
— Тайлер, в один прекрасный день каждый гребаный мужик будет хотеть тебя. И к тому времени, даже если я посмотрю на тебя и захочу оказаться между этими ножками, у тебя откроются глаза на мир и появится хренова туча развлечений помимо того, чтобы остановиться и захотеть какого-то мертвого беглеца.
Тайлер была не согласна с его словами, но спорить не стала. Она была такой напряженной в его объятиях, но, несмотря на то, что почти отключился, Хоук пытался успокоить ее, поглаживая по плечу и прижимая к себе. Это ощущалось так здорово. Он понимал — все потому, что ему так долго