Вдруг замечаю впереди несколько странных солдат императорской армии. Тоже прут против толпы, стремясь выбраться из нее. Но что-то в них мне определенно не нравится. Уж не схватили ли моего... На Таша.
И когда он моим успел стать? — недоумеваю я, локтями прокладывая себе дорогу. Интуиция подсказывает, что я на правильном пути.
Наконец, мне кажется, что там мелькает-таки светлая макушка. Я не ошибся. Какая-то неразбериха, и вот уже На Таш появляется полностью.
Он что-то говорит солдатам, которые рядом с ним кажутся просто гигантскими, на что те смеются и пытаются ухватить и пощупать парнишку, словно бабу. Да что такое? Мир сошел с ума? Откуда вокруг столько извращенцев? Вит, я, теперь еще и эти.
На Таш пытается отбиться от огромных лап, но это невозможно. Он слишком слабенький для такого. Во мне вспыхивает дикая ярость. Убеждаю себя, что вызвана она стыдом за этих «доблестных» воинов империи. Но где-то внутри понимаю, что это самообман. Какое-то безумное чувство, что покусились не на кого-то, а на МОЁ! Я буквально зверею и добираюсь до них в считанные секунды.
Прямо так и заявляю, плевав на рассудок:
— Это моё! — для достоверности кладу руки пацану на плечи и чувствую, как тот дрожит от страха. Тут же, видимо, осознает, кто за ним, и облегченно прижимается ко мне, пробуждая неведомые доселе инстинкты. В мозгу одна мысль: моё, моё, моё! Ничего не понимаю, что происходит. Кровь стучит в висках, заставляя смотреть безумным взглядом на тех, кто покусился на то, что принадлежит мне.
— Ваше Высочество! — узнает меня один из воинов. - Простите, мы как раз...
Лопочет что-то невнятное, все остальные тоже понимают, кто перед ними, и шарахаются в стороны. С трудом сдерживаю проснувшегося внутри зверя, готового схватить и порвать на части. Чем-то сам себе напоминаю тёмного генерала. Вот правда, готов головы им оторвать, и руки, которые хватали мою... собственность.
— Анд! — нежные ладошки вдруг ложатся мне на лицо, приводя в себя. — Анд, тише, не надо так.
Вдруг вижу себя со стороны. Кажется, зрелище поистине пугающее.
— Они хотели тебя... — не нахожу приличных слов. — Похитить. За это должны быть наказаны. Отрубить голову или... мужское достоинство?
Сам не знал, что могу быть таким кровожадным, но как вспомню грубые руки на парнишке, все начинает снова кипеть внутри.
— Нет, Анд, не надо никого убивать! — вскрикивает он, ударяя меня в грудь. — Они убежали уже. Идем во дворец.
Его ладони на мне вдруг неожиданно успокаивают. Смотрю на них и поражаюсь хрупкости. Красивые кисти, женские, с аккуратными розовыми ноготками. Изящные запястья с выпирающими косточками. Мой гнев сменяется другими ощущениями — радостью, что нашел и безумным желанием заключить в объятьях, взять на руки и утащить к себе. Желательно обратно в замок, где никого почти нет. Только он и я. Тьфу! Что за бред?
Вместо того, грубо хватаю за руку и тащу в сторону дворца. Да-да, во дворец. Избавлюсь от этой занозы, а сам к графине, срочно!
Глава 8
Виттор
Я уже полчаса нервно расхаживаю по кабинету отца. Куда запропастился Анд и Натали? Въезжали в город вместе, а потом оба словно растворились.
Признаюсь, отчасти я сам виноват. Упустил свою невесту из виду, когда толпа начала приветствовать и обступать со всех сторон. Тут еще и охрана узрела опасность и едва ли не силой утащила меня во дворец. Мои попытки вдолбить им, что не мешало бы и принцам помочь, как-то нелепо проигнорировались.
Завтра буду разбираться с воинами и ставить на место. А то заладили "генерал приказал". Мои приказы отныне важнее всех других.
Хотя вот что странно, о Рене так не переживаю, как о среднем брате. И Натали. Уж больно она неравнодушна к нему с первых минут попадания в наш мир.
И сейчас, когда я с ней договорился, мне категорически не нравится ее заинтересованность.
Да, я обещал ее вернуть обратно, но в глубине души искренне верю, что этого не произойдет. У нас есть все шансы построить крепкую семью. Если, конечно, проклятье спадет. Она мне очень приглянулась как женщина. Хрупкая, изящная, словно статуэтка из тончайшего Суэцкого фарфора. Таких женщин у меня еще не было. Даже не смущают короткие волосы. Наоборот. Они делают ее еще более женственной. Хотя неожиданно ослепший Анд в упор не видит этого. И надеюсь, не увидит до свадьбы.
Я был убежден, что он останется в замке и как обычно не пожелает посещать Вернаду в столь неспокойное и людное время. Но разумеется, понимал, что он прав, отправляясь с нами, потому и не мог остановить.
Хотя... зная брата, нисколько не удивился бы, если бы тот, наплевав на все традиции, не явился ни на похороны, ни на коронацию. Ему это все глубоко безразлично. По крайней мере, я был в этом уверен раньше. Оказалось, кое-что из обычаев еще осталось для него важным. Я искренне удивлен. Но, надо признать, напряжен.
Очень рассчитываю, что он и дальше будет прибывать в своем заблуждении на счет Натали. Да и не только он. Мне ещё нужно провести хотя бы поверхностную чистку среди императорского окружения. А это непросто.
Во-первых, мне категорически не нравятся папины подпевалы, те самые, кто поддерживал его в убеждение, что род санд Фер должен быть уничтожен. Их не так легко вычислить, кроме разве самых агрессивных — за ними уже отправлены люди. Но есть среди них и тихие, незаметные, но при том самые пакостные. И они могут помешать мне в достижении мира между странами.
Во-вторых, есть такие, как, например, герцог Дорей, наш родственник, давно мечтающий подобраться к абсолютной власти любым путем. Скажем, через брачный союз. У него точно есть подобные планы на одного из нас, вон и дочь как раз подрастает. Этот может открыто взбунтоваться, как против женитьбы Рене, так и против моего выбора.
Когда отец отдал распоряжение оповестить двух принцесс о желании женить младшего принца, герцог Жак первым закатил истерику, но императору как-то удалось его успокоить. Подозреваю, пообещав, что брак с Вер Неей на самом деле не состоится. Не верю я до сих пор, что он действительно собирался осуществить задуманное. Это было преднамеренное оскорбление Изиндора и его сестры, которое просто не могло закончиться свадьбой единственного нормального сына с самым главным врагом — одной из последних санд Фер...
Дверь неожиданно распахивается, впуская этого самого младшего. Одного.
— Он потерялся, — заявляет, падая на диван у окна прямо с ногами.
— Кто? — недоумеваю я.
— Твой гость. На Таш этот. Как сквозь землю