– Это подводит меня ко второму условию, – говорю я. – Не тебе решать, чье мнение имеет значение. Кэтрин потратила бо́льшую часть своей жизни, пытаясь исправить всю катастрофу, которую сотворил Сол.
– Как и я.
– Возможно, – признаю я. – Но у Кэтрин есть преимущество, которого у тебя нет, когда речь заходит о любых решениях, касающихся меня. Кэтрин знает меня. Она знает, что я не смогу сосредоточиться на том, что тебе нужно, если буду думать о маме. Поэтому, когда мы закончим здесь, я поеду домой и посплю. За последние несколько дней я спала всего пару часов. А потом я отправлюсь в Лондон.
– Да, да, – говорит Джулия, махнув рукой. – Знаю. Послезавтра они остановятся в отеле «Каунти Холл Марриотт». Смежные номера, четвертый этаж. Как я уже говорила, мы следим за каждым их шагом, даже за их личным общением. Я даже знаю, что они останутся на три дня, а затем…
– Почему мы вообще спорим об этом? – говорю я, повышая голос. – Почему это так важно? Я могу просто воспользоваться ключом. Если у нас так мало времени, то, как только я увижу, что моя мама в безопасности, тут же вернусь в этот час, в эту самую минуту, если ты настаиваешь.
– Дело не в этом, Кейт. Мы опасаемся, что в Лондоне ты скажешь или сделаешь что-то, что выдаст нас киристам. Они тоже следят за Пруденс. К тому же один из них часто путешествует с Пруденс, присматривая за ней и докладывая Саймону и Киру о ее действиях. Она… – Джулия опускает глаза и перебирает лежащие перед ней бумаги, – в общем, Пруденс уже давно не в состоянии понять, что ею манипулируют.
Я уже собираюсь спросить, кто этот человек, но тут до меня доходит:
– Кирнан? Нет. Он не на стороне Сола. Или Пруденс. По крайней мере, в этом ты права. Кирнан на нашей стороне. Он просто собирает у нее информацию. И у Сола.
Джулия одаривает меня снисходительной улыбкой:
– Мой отец говорил мне, что ты можешь так решить. Но ты ошибаешься. Некоторое время не было ясно, к какой именно фракции он принадлежит, но теперь мы знаем, что он с Киром. Он был замешан в этом с самого начала, Кейт.
Внезапно у меня пересохло во рту и стало трудно дышать. Мои легкие будто сжали в кулак. Пару мгновений я молчу, не в силах ответить. В конце концов я хрипло выдыхаю:
– Я тебе не верю.
– Мне очень жаль, но это правда. Фракции Пруденс пришел конец. Почти все, кто был на ее стороне, теперь либо примкнули к Пятой Колонне, либо перешли обратно в главную ветвь «Кирист Интернэшнл». А кто-то вообще никогда не отступался, оставаясь верным Бр… – она фыркает, – Солу. С самого начала. И я совершенно уверена, что Кирнан Данн принадлежит к последним.
– Ты ошибаешься. Я знаю Кирнана. Я знаю, кому он верен.
Джулия Моррелл Уотерс натянуто улыбается мне:
– Все меняется, Кейт. И это, вероятно, единственное неизменное во Вселенной – все меняется.
* * *Спустя двадцать минут я снова сижу в машине Макса с Треем, направляясь обратно к дому Кэтрин. Я держу в руках защищенный паролем и зашифрованный планшет, который, по указаниям, я должна использовать только тогда, когда нахожусь под полем ХРОНОСа. Это несложно, поскольку я никогда не выхожу за его пределы.
Макс оставил в моем ключе местоположение, и в пятницу утром я должна снова встретиться там с Джулией. Она заверила меня, что на этом планшете найдется более чем достаточно информации, чтобы занять меня до тех пор.
Она также заверила меня (и не раз), что с мамой все будет в порядке, а поехать в Лондон будет далеко не самым лучшим моим решением. И прежде чем покинуть кабинет, я пообещала ей, что не буду спешить выходить на связь с мамой.
Конечно же, я соврала.
На тот момент моей единственной целью было получить от Джулии как можно больше информации, а затем убраться оттуда к чертовой матери. Я не верю тому, что она рассказала мне о Кирнане, и это поставило под сомнение все остальное, что я услышала.
Я не могу говорить ни о чем важном в присутствии этого парня, Макса, поэтому, когда Трей спрашивает, как прошла встреча, я отвечаю немного уклончиво и прислоняюсь головой к его плечу по пути обратно в Бетесду. Судя по всему, я заснула, потому что, казалось, прошло всего несколько секунд, прежде чем я почувствовала, как Трей мягко дергает мою руку.
Макс притормаживает на том месте, где подобрал нас. Мы уже на полпути к изгороди, как он опускает стекло:
– Эй, Кейт. Ты оставила это на заднем сиденье.
Он держит книгу. Похоже на дневник ХРОНОСа.
– Прости, – говорю я. – Кажется, это не мое.
– Нет. Это твое. – Он смотрит мне прямо в глаза, а потом оглядывается на темно-синий фургон, припаркованный у обочины. – Вот, – настаивает он, протягивая мне книгу. – Может, заберешь уже?
Я забираю, и он тут же сваливает.
– Что все это значит? – спрашивает Трей.
– Не знаю. – Я бросаю взгляд на фургон, который обычно припаркован на улице перед домом Кэтрин. На фургон, который, по словам Кирнана, он нанял для слежки за домом и передачи Пруденс ложной информации о нашей деятельности.
Если верить его словам.
Голос, прозвучавший в моей голове, принадлежит Джулии, и мне очень не нравится то, что она заставила меня сомневаться в нем.
Однако если быть до конца честной с самой собой, слова Джулии только взрастили то семя сомнения, которое уже было посеяно. Это сомнение не покидало меня с тех пор, как я увидела Пруденс с Кирнаном в его хижине. И усилилось, когда он солгал мне о пребывании Саймона в Джорджии.
Но Кирнан все объяснил. И я ему поверила.
Я очень, очень хочу продолжать верить.
Бросив на фургон последний взгляд, я следую за Треем. Мы перелезаем через забор на задний двор Кэтрин, и спустя мгновение самая надежная из наших домашних систем безопасности (Дафна) подает сигнал тревоги.
Кэтрин и Коннор сидят на кухне. Мне хватает одного взгляда на лицо Кэтрин, чтобы понять, что ей не следовало дожидаться нас. Жаль, что Коннор не подсыпал ей в чай снотворного. Она выглядит опустошенной. Сомневаюсь, что она спала больше, чем я за последние несколько дней, но так как я на пять десятилетий моложе и не смертельно больна, то справляюсь с усталостью немного лучше.
Мы идем в гостиную, и я пытаюсь решить, как много смогу рассказать теперь,