Это казалось… жестоким, но первое правило жизни в Басгиате – никогда не задавать вопросов дракону. Они были склонны кремировать любого, кто покажется им грубым.
– Большинство детей, которые носят метки отступников, конечно, из Тиррендора, но несколько семей из других провинций тоже оказались предателями…
Тут кровь отхлынула от лица Миры, и она резко ухватилась за лямки рюкзака, поворачивая меня к себе лицом и притягивая как можно ближе.
– Только сейчас вспомнила, – ее голос превратился почти в шепот, и я шагнула ближе, чувствуя, как подпрыгивает сердце – слишком уж серьезным тоном она говорила. – Держись подальше от Ксейдена Риорсона.
Воздух резко вырвался из моих легких. Это имя…
– Того самого Ксейдена Риорсона, – подтвердила Мира, и теперь во взгляде ее сквозил страх. – Он на третьем курсе, и он убьет тебя, как только узнает, кто ты.
– Но ведь его отец был Великим Предателем. Он возглавлял восстание, – тихо ответила я. – Что Ксейден тут вообще делает?
– Всех детей командиров призвали в армию в наказание за преступления их родителей, – продолжала шептать Мира, а очередь несла нас все ближе к столам. – Мама рассказала мне: они не ожидали, что Риорсон преодолеет парапет. Тогда они решили, что один из кадетов убьет его во время Молотьбы, но, когда дракон выбрал его… – она покачала головой. – Ну, дальше уже ничего нельзя было поделать. В итоге он поднялся до командира крыла.
– Да что за бред, – прорычала я.
– Он присягнул на верность Наварре, но я не думаю, что это остановит его, если речь зайдет о тебе. Поэтому, как только переберешься через парапет – а ты переберешься, – найди Даина. Он возьмет тебя в свой отряд, и, будем надеяться, ты окажешься от Риорсона подальше.
Мира все сильнее тянула меня за лямки рюкзака, сжимая их в кулаках.
– Держись. От него. Подальше.
– Принято к сведению, – кивнула я.
– Следующий, – раздался голос из-за деревянного стола, на котором были ворохом свалены ведомости квадранта всадников.
Меченый всадник, которого сегодня я увидела впервые, сидел бок о бок с хорошо знакомым мне писцом. Седые брови капитана Фитцгиббонса высоко поднялись, обветренное лицо выражало явное удивление, когда он спросил:
– Вайолет Сорренгейл?
Я кивнула, взяла перо и быстро вписала свое имя в ведомость, заняв пустую строку.
– Но я думал, что ты собиралась в квадрант писцов, – мягко проговорил капитан Фитцгиббонс.
В этот момент я страшно завидовала его кителю кремового цвета, но не могла подобрать слов, чтобы ответить.
– Генерал Сорренгейл решила иначе, – сообщила Мира.
Печаль наполнила глаза старика.
– Жаль. Ты подавала такие надежды…
– Клянусь богами, – воскликнул всадник рядом с капитаном Фитцгиббонсом. – Вы – Мира Сорренгейл?
У него отпала челюсть, и я натурально почувствовала запах его восхищения через весь стол.
– Да, – кивнула Мира. – Это моя сестра, Вайолет. Она будет первокурсницей.
– Если выживет на парапете, – хмыкнул кто-то позади меня. – Ветер может просто сдуть ее.
– Вы сражались в Страйтморе, – с трепетом проговорил всадник за столом. – И получили орден Талона за то, что уничтожили батарею в тылу врага.
Смешки позади тут же прекратились.
– Как я и говорила, – Мира положила руку мне на плечо, – это моя сестра Вайолет.
– Вы знаете дорогу? – капитан кивнул и указал на открытую дверь, ведущую в недра орудийной башни.
Там было ужасно темно, и я с трудом сдержала желание бежать прочь отсюда.
– Я знаю дорогу, – заверила его Мира и увлекла меня подальше от стола, чтобы хмыкающий засранец позади смог расписаться в ведомости.
Мы остановились в дверях и повернулись друг к другу.
– Не умирай, Вайолет. Не хочется стать единственным ребенком, – Мира ухмыльнулась и направилась прочь, вдоль очереди из восхищенно глазеющих кандидатов.
Слухи о ней и ее подвигах уже явно дошли до них.
– Круто дослужиться до такого, – гулко прозвучал голос девушки впереди.
Она уже зашла в башню.
– Угу, – согласилась я, вцепилась в лямки рюкзака и шагнула в темноту. Однако глаза быстро привыкли к тусклому свету, проникающему сюда через окна, расположенные вдоль изогнутой лестницы на равном расстоянии друг от друга.
– Сорренгейл как?.. – спросила девушка, оглянувшись через плечо, когда мы начали карабкаться вверх по сотне ступенек, ведущих к возможной смерти.
– Ага.
Здесь не было перил, поэтому я держалась рукой за каменную стену, пока мы поднимались все выше и выше.
– Генерал? – спросил блондин впереди нас.
– Она самая, – ответила я, коротко улыбаясь ему.
Тот, кого мать совсем не не хотела отпускать, не может быть таким уж плохим, верно?
– Ух ты. И кожа отличная, – он улыбнулся в ответ.
– Спасибо. Это подарок от моей сестры.
– Интересно, сколько кандидатов свалились с лестницы и умерли, даже не дойдя до парапета, – проговорила девушка, глядя в центр закручивающейся лестницы, а мы всё шагали вверх.
– Двое в прошлом году. – Когда она посмотрела на меня, я качнула головой. – Или трое, если считать девчонку, на которую приземлился один из парней.
В карих глазах девушки промелькнуло настороженное выражение, но она тут же развернулась и продолжила подниматься.
– Сколько здесь ступенек? – спросила она через некоторое время.
– Двести пятьдесят, – ответила я, и мы шли в тишине еще около пяти минут.
– Не так уж все и плохо, – сказала она, широко улыбнувшись, когда мы приблизились к вершине, и кандидаты впереди замедлили шаг. – Кстати, я Рианнон Маттиас.
– Дилан, – отозвался блондин и приветливо махнул рукой.
– Вайолет, – я одарила их напряженной улыбкой, откровенно игнорируя совет Миры всеми силами избегать дружбы и создавать только союзы.
– Кажется, я всю жизнь ждал этого дня, – Дилан поправил рюкзак на спине. – Ты веришь, что мы действительно сможем сделать это? Это же мечта, ставшая явью!
Естественно, все остальные кандидаты, кроме меня, рады были попасть сюда. Это единственный квадрант в Басгиате, который не принимал призывников, в него брали только добровольцев.
– Я, блядь, не могу дождаться, – улыбка Рианнон стала еще шире. – Кто бы не хотел оседлать дракона?
Я, например. В теории-то, конечно, звучало весело. А вот на практике мизерные шансы дожить до конца обучения вызывали у меня раздражение. Легкое раздражение.
– Твои родители одобряют? – спросил Дилан. – Потому что моя мама несколько месяцев подряд умоляла меня передумать. Я все твержу ей, что у меня будет больше шансов на лучшую жизнь в качестве всадника, но она хотела, чтобы я поступил в квадрант целителей.
– Мои всегда знали, что я хочу этого, поэтому они меня очень поддерживали. Кроме того, у них осталась моя сестра, близняшка, в которой они души не чают. Мечта Рейган уже исполнилась, она замужем и ждет ребенка, – Рианнон оглянулась на меня. – А как насчет тебя? Дай угадаю. С таким именем, могу поспорить, в этом году ты заявилась первой.
– Скорее, это меня заявили. – В моем голосе было гораздо меньше энтузиазма, чем в ее.
– Хм, ясно.
– Кстати, всадники и вправду получают куда больше льгот, чем другие офицеры, – сказала я Дилану, когда очередь снова двинулась вверх.
Тем временем меня догнал тот самый кандидат – любитель похмыкать, – вспотевший и красный. Глядите-ка, похоже, теперь кому-то уже не так смешно.
– Им лучше платят, и с униформой не так жестко, – продолжила я.
Всем наплевать, что носят всадники, лишь бы одежда была черной. Единственные правила, которые применимы к всадникам, это те, что я запомнила из Кодекса.
– И право называть себя крутыми ублюдками, – добавила Рианнон.
– И это тоже, – согласилась я. – Почти уверена, что самомнение выдают вместе с летными шмотками.
– А еще я слышал, что всадникам разрешено жениться раньше, чем другим военным, – добавил Дилан.
– Ага. Сразу после выпуска. – Если мы выживем. – Думаю, это как-то связано с желанием продолжить династию.
Большинство успешных всадников продолжают семейное дело.
– Или потому что мы умираем раньше, чем другие воины, – задумчиво проговорила Рианнон.
– Я не умру, – заявил Дилан с гораздо большей уверенностью, чем я ощущала в себе. И вытащил из-за ворота туники цепочку, чтобы показать нам кольцо, висевшее на ней. – Она сказала, что делать предложение до отъезда – это плохая примета, так что мы подождем до выпускного.
Он поцеловал кольцо и отправил его обратно под тунику.
– Следующие три