Решив навестить Кловеров на следующий день, я пролез через живую изгородь в их сад за домом. Кухонная дверь была открыта, и я зашёл внутрь. Мистер Кловер, сидя за столом, раскрашивал яблоки во все цвета радуги. Мне было очень интересно, зачем он это делает, но спросить я не мог — я же кот. Миссис Кловер говорила по телефону и одновременно готовила обед. Может, и мне что-то перепадёт, мелькнула у меня мысль, но рыбой на кухне не пахло, поэтому я решил, что не буду расстраиваться, если меня не угостят.

— Я могу подготовить два варианта росписи тарелок к следующей неделе, — говорила миссис Кловер. Наступила пауза. — Да, конечно, и глубокие с таким же рисунком.

Она помешивала что-то в кастрюле и продолжала разговаривать. Вдруг она отчаянно вскрикнула и выронила трубку.

— Что такое, дорогая? — поинтересовался мистер Кловер, не поднимая головы.

— О боже, я приготовила сладкий крем вместо грибного супа, — ответила его жена и почесала растрёпанную голову. — Перепутала пакетики.

Вид у неё был озадаченный.

— Какой кошмар, — рассеянно отозвался мистер Кловер.

Кажется, это самое безумное семейство из всех, что я видел.

— Ну и ладно, значит, вместо супа будет крем. Уверена, это очень вкусно, — решила миссис Кловер.

А я обрадовался, что меня не пригласили на обед.

Через полчаса до меня донеслись звуки прекраснейшей музыки. Это «вундеркинд» Виола начала играть на пианино. Её игра мне очень понравилась. Я подошёл к девочке и поставил лапы на табурет. Виола перестала играть, подхватила меня и ласково прижала к себе.

— Какой милый котик, — сказала она.

Я потёрся о неё мордой, Виола и сама была очень милая — повыше Стэнли, с волосами такого же цвета и такими же веснушками. Она была в очках, как и её мать, но причёска выглядела куда аккуратнее. Виола ещё гладила меня, когда в комнату смерчем ворвался Стэнли.

— Алфи, — позвал он меня и вырвал из рук сестры. Виола немного удивилась, я тоже.

— Мне нужно срочно кое-что показать Алфи, — крикнул Стэнли, унося меня из комнаты.

— Ты мой друг, Алфи, а не её, — сказал он, пока мы поднимались по лестнице.

В ответ я мяукнул.

Я-то, конечно, готов дружить со всеми, но Стэнли этого, похоже, не понимает. В дверях я оглянулся.

Виола смотрела нам вслед и выглядела огорчённой.

— Я собираюсь показать тебе, где работает мама. У нас это называется «Гончарный цех», и вход туда строго воспрещён, — Стэнли открыл дверь.

— УАААУУ! — громко запротестовал я. Если вход сюда строго воспрещён, зачем же входить?

— Да всё в порядке, Алфи, никто и не узнает!

Стэнли на цыпочках прокрался в комнату, я вошёл следом, хотя и был уверен, что это плохая затея — усами чувствовал!

Ничего подобного я раньше не видывал. Повсюду были коробки, коробки! Некоторые были открыты, и я разглядел в них миски и горшки. Посреди комнаты стояло массивное колесо — настоящий гончарный круг.

— Мама — очень известный художник по керамике, — сказал Стэнли. — Она создаёт узоры, а на большой фабрике по её эскизам делают много посуды на продажу.

Я мурлыкнул, показывая, чтопрекрасно понял его.

— Папа тоже художник. Ты, наверное, заметил у него эти странные раскрашенные фрукты. Он продаёт их в галерею, им вроде нравится, — мальчик вздохнул. — Они оба вечно заняты, а у меня после того, как мы сюда переехали, совсем нет друзей. Так что пока весёлого мало.

Голос Стэнли звучал уныло.

— Мяу, — поддержал я разговор.

— Папа не такой известный, как мама, хотя кое-кто говорит, что он гений. А мы все думаем, что он немного чокнутый. Теперь он собирается раскрашивать яйца.

Я не нашёлся, что сказать на это. Заглянул в ящик с глиной, осмотрел гончарный круг. Да, здесь было очень интересно!

— Тут классно, правда? — спросил Стэнли. Я мурлыкнул, а Стэнли взял меня на руки.

— Пойдём посмотрим глину, — и он подошёл к большущему ведру. — Ой!

Стэнли едва не врезался в большой керамический горшок, стоявший на полу рядом с сырой глиной. Мальчик покачнулся, и я почувствовал, что выскальзываю у него из рук.

— Ой! — Стэнли выпустил меня, и я приземлился прямо в ведро. Глина была мокрая и липкая, совсем не такая, как я ожидал. Я так перепугался, что не мог пошевелиться — только мяукал и выл.

— Ох, Алфи! Прости, прости! Не волнуйся, сейчас я тебе помогу! — кричал Стэнли, пытаясь вытащить меня из ведра. Наконец ему это удалось, но оба мы были с ног до головы перепачканы в липкой грязи. Вся моя шубка, все лапы были в глине. Просто ужас — ведь никто не должен был знать, что мы здесь…

— Ты похож на глиняного кота! — развеселился Стэнли, а вот мне было не до смеха. Вот уж правда, вляпался в