– Ничего страшного, – сказала служанка. – Небольшая ранка. Она порезала руку осколком стекла.

– Она – что?! – Я сделал большие глаза. Не дожидаясь повторного ответа, я отодвинул служанку и вошел в ванную.

Джанет, не одетая в полном смысле этого слова и совершенно мокрая, сядела на табурете. Не обращая внимания на протесты и стряхнув с себя сделавшуюся вдруг красной, словно свекла, служанку, чья девичья скромность была глубоко травмирована бесцеремонностью моих действий, я снял с крючка полотенце и протянул его Джанет.

– Возьмите. Это защитит устои цивилизации.

Я обследовал ее руку. Порез приблизительно трех сантиметров длиной посередине между запястьем и локтем выглядел из-за смеси крови и йода куда хуже, чем был на самом деле. Он, конечно, не стоил того, чтобы лишаться чувств, но глядя на Джанет, можно было подумать, что она вот-вот хлопнется в обморок. Я взял у нее бутылочку с йодом и заткнул пробкой.

– Я вовсе не кричала, – сказала Джанет, придерживая край полотенца у самого подбородка. – Честное слово, я никогда не кричу. Просто мне стало не по себе… Порезаться осколком – всего через несколько дней после смерти мисс Хадлстон… Я не кричала, когда порезалась. Не такая уж я глупенькая. Я закричала, когда увидела на щетке осколок. Это показалось мне так…

– Вот он, – сказала служанка.

Я положил осколок на ладонь. Это был кусочек кремово-желтого стекла с неровными краями, размером чуть больше монеты.

– Он похож на осколок бутылки, разбитой в комнате мисс Хадлстон. Вы о ней спрашивали, – сказала служанка.

– Я оставлю его себе на память, – произнес я, опуская осколок в карман, где уже лежал пузырек с йодом, и подобрал с пола щетку для мытья. – Итак, вы сели в ванну, намылились, стали тереть себя щеткой, порезались и, обнаружив запутавшийся в щетине осколок, закричали. Верно?

Джанет кивнула:

– Понимаю, кричать было глупо…

– Я как раз убирала в комнате, – вмешалась служанка. – Вбежала и…

– С этим позже, – перебил я. – Лучше принесите марлю и бинт.

– Они там, в шкафчике, – сказала Джанет.

Я аккуратно обработал ей руку, подложив побольше марли, потому что ранка все еще кровоточила. А вот в лице девушки крови явно не хватало. Оно было по-прежнему бледным и испуганным, хотя она и пыталась улыбаться, благодаря меня за помощь.

Я легонько похлопал ее по красивому круглому плечу.

– Не за что, детка. Я подожду внизу. Одевайтесь. Полотенце вам очень идет, но, думаю, разумнее всего нам сейчас отправиться к доктору и сделать укол антитоксина. Я отвезу. Когда будете готовы…

– Антитоксина? – Она глотнула ртом воздух.

– Конечно. – Я слова похлопал ее по плечу. – Элементарная мера предосторожности.

Узнав от меня, что ничего страшного не произошло и надо лишь дать мне кусок бумаги, чтобы завернуть щетку, маячивший все это время в коридоре Хоскинс вздохнул с облегчением. Оставшись один, я вытащил из кармана бутылочку с йодом, откупорил, понюхал. Все что угодно, только не йод. Я вставил пробку обратно, плотно и старательно заткнул ею горлышко, после чего, вымыв руки, отыскал телефон и позвонил Вульфу.

К телефону подошел он сам. И я старательно выложил новости.

– Забери ее оттуда! – сказал он тревожно, когда я закончил.

– Да, сэр. У меня…

– Немедленно, будь все проклято! Мог бы и не звонить. Если мистер Кремер заявится…

– Позвольте, – возразил я. – Но она же голая. А белой лошади у меня нет, да и волос у нее, пожалуй, маловато. Как только она оденется, мы уедем. Я хотел предложить вам позвонить доктору Воллмеру, чтобы он подготовил дозу антитоксина. Мы будем у него приблизительно через полчаса. Или мне позвонить отсюда самому?

– Нет. Я позвоню. Уезжайте как можно скорее.

– Слушаюсь.

Я поднялся и, подойдя к двери Джанет, крикнул, что буду ждать ее у боковой калитки. Затем спустился, развернул машину и подогнал ее к условленному месту. Я уже раздумывал, как действовать, если в поле зрения покажется полицейский автомобиль, но тут на дорожке, слегка покачиваясь на высоких шпильках, появилась она, не сказать чтобы элегантная, но в плаще, застегнутом на все пуговицы. Я помог ей забраться в машину и рванул с места так, что из-под колес полетел гравий.

Настроения разговаривать у нее, видимо, не было. Я рассказал, что док Воллмер наш давний друг, что его дом находится в том же квартале, где живет Ниро Вульф, поэтому я везу ее к нему. Несколько пристрелочных вопросов из серии, каким образом осколок мог оказаться на щетке для мытья, результата не дали. Похоже, она не имела на этот счет никаких соображений. Что ей сейчас действительно требовалось, так это ухватиться за надежную мужскую руку, но я вел машину. Бедняжка перепугалась до беспамятства.

Мне не пришлось давать объяснения доктору Воллмеру, так как Вульф уже переговорил с ним по телефону, и мы пробыли там не более двадцати минут. Он тщательно промыл рану, обработал своим собственным йодом, сделал Джанет в руку укол антитоксина, после чего отвел меня в соседнюю комнату и попросил дать ту бутылочку, которую я прихватил в ванной мисс Николс. Я дал. Он откупорил ее, понюхал, отлил часть содержимого в стеклянную пробирку, снова, еще туже, заткнул пробкой и вернул мне.

– За девушку можете не беспокоиться, – произнес он. – Что за дьявольский трюк! Передайте мистеру Вульфу, что я позвоню при первой же возможности.

Мы спустились и сели в машину. До дома Вульфа оставалось не более ста метров, но я обнаружил, что не могу проехать последние десять из них, так как перед нашим фасадом стоят два автомобиля. Джанет даже не спросила, почему я везу ее к Вульфу. Очевидно, она предоставила мне действовать на свое усмотрение. Я ободряюще улыбнулся, отпер дверь и пригласил ее в дом.

Не зная, кем могут оказаться посетители, которым принадлежат припаркованные возле крыльца машины, я не повел Джанет сразу в кабинет, а проводил в гостиную. Но один из них находился именно там – сидел, развалясь в кресле. При виде его у Джанет вырвался удивленный возглас. Это был Ларри Хадлстон. Мы поздоровались, я предложил Джанет сесть и, решив, что лучше не пользоваться дверью, которая вела из гостиной прямо в кабинет, обошел через холл. Вульфа в кабинете не оказалось, зато там были еще двое посетителей: доктор Брейди и Дэниел Хадлстон, которые, судя по напряженным позам, явно не коротали время за беспечной болтовней.

Ого, подумал я, кажется наклевывается вечеринка. И пошел в кухню. Вульф был там.

Он стоял возле длинного стола, наблюдая, как Фриц натирает смесью