Скорая уже увезли одного из нападавших в больницу в тяжёлом состоянии.
– Старший Зауров. Там черепно-мозговая, – доложил ему заместитель майор Олейников. – Шанцев ему гвоздодёром башку пробил рядом с виском.
– А второй нападавший?
– Вон он, в патрульной машине.
Рыков заглянул и узнал младшего Заурова.
– Так, так… И с каких это пор вы на разбой перешли? – спросил у него Рыков.
Зауров промолчал и отвернулся.
– У него ключи вон, от того газона нашли в кармане, товарищ подполковник, – доложил Рыкову майор. – Ездит на ней Лобанов с автобазы, на их улице живёт, сейчас в запое.
– Что ж машину-то на автобазу не перегнали? – недоумённо спросил Рыков.
– Не могу знать, товарищ подполковник.
– Ладно, пошли с потерпевшим поговорим.
***
Ближе к ночи мы с Загитом обсуждали дальнейшие действия в отношении их святославской квартиры, как вдруг в дверь постучались артисты Данченко с восьмого этажа. Они были в верхней одежде, только со службы возвращались.
– Извините, что так поздно. Увидели у вас свет на кухне, – принялся объяснять Яков. – Вот, – протянул он мне две контрамарки. Детки немного подросли, и мы решили, что пора свое обещание выполнить. Приходите с Галиёй в субботу в наш театр. Будем очень рады. За кулисами были когда-нибудь?
– Нет, – удивлённо ответил я.
– Будете, – улыбнулась Ида, я их сердечно поблагодарил, и мы пожелали друг другу спокойной ночи.
– Здорово-то как! – обрадовалась Галия.
В пятницу в университете Лёха поделился, что научил Свету говорить, как я советовал и они договорились с хозяином, правда, на семьдесят рублей. От идеи торговаться за пять рублей, в этот раз, они отказались.
Ираклий приехал на занятия, сказал, что выяснил всё про бюллетень. И ещё, он позвонил Рубену, хотел узнать, где парни похоронены. Тот тоже высказал желание съездить на кладбище, так что они вдвоём сами как-нибудь съездят. Как только тому чуть полегче станет.
Ну, я тут же прикинул, что так даже лучше будет по эффекту. Сядут, накатят по паре стопок. Наверняка Рубен начнет всякие истории про своих друзей вспоминать, и Ираклий быстро поймет, что ни одной из них не знает. И, следовательно, не его это друзья, а Рубена. Может, после этого его, наконец, отпустит.
После пар поехал в спецхран, понимая, что в предновогоднюю неделю будет не до этого. А мне третьего января, крайний срок, записки Межуеву надо сдать.
Просидел там до шести и рванул на тренировку. Сатчан пригласил в понедельник на совещание на завод «Полёт».
– Мы же тренировку пропустим, – заметил я, – из-за этого совещания.
– Ну, не так часто они и бывают, – ответил Сатчан. – И потом, конец месяца, в твоих интересах не пропустить.
– Понял, – многозначительно улыбнулся я.
В субботу с утра поехали с Галиёй на рынок. Набрали мяса, овощей, сыра, творога и ещё какой-то всячины, уже к выходу направлялись.
Шёл за женой навьюченный, по две сумки в каждой руке и вдруг прямо перед собой увидел Серго Гавашели. Он от неожиданности как заголосил.
– О! Кого я вижу! – тут же развернул он меня. – Пойдём, пойдём! Мяса сейчас такого сделаю!
– Ох, а я уже у Кото взял, – оглянулся я на удивлённого Кото.
– Сыр, творог! Пошли!
– У Тины уже взял…
– Соленья?
– У Сосо Гурцкая, – развёл я полными сумками в стороны.
– А фрукты? – хитро посмотрел на меня Серго.
– Дорогая, а мы брали фрукты?
– Нет ещё, – ответила Галия, терпеливо ожидавшая меня.
– О! Пошли! – переключился он на неё. – Мандарины на Новый год детям! Гранаты!
– Да дети ещё грудные, – рассмеялась жена, но за мандаринами пошла и набрала полную сумку, килограмма четыре.
– У нас Тараса Семёновича мальчишки, Аришка, Родька, – начала перечислять она. – И вообще, на новогодний стол надо.
– Перед Новым годом ещё приходите, – заговорщицки посмотрел на меня Серго. – И сразу ко мне. Я вам всё, что вы купили, дешевле сделаю. Раз теперь понятно, что вас тут все знают…
– Спасибо! – улыбнулся я. Он протянул мне руку. Пришлось сумки поставить, чтобы её пожать.
Надо не забыть в следующий раз дефицитную книгу с собой на рынок взять, с Новым годом его поздравить.
***
Святославль. Святославское управление милиции.
– Всеволод Сергеевич, а что там за история с Шанцевым? Почему он до сих пор на свободе? – выжидающе уставился на Рыкова Ваганович. – Что происходит, вообще? Невиновный человек при смерти, неизвестно выживет ли, а преступник дома преспокойно чаи распивает?
– Это кто невиновный? Зауров, что ли? – недоумённо посмотрел на первого секретаря горкома начальник милиции города. – А как вам, что у него к двадцати восьми годам уже две ходки?
– Ты мне это брось! – зашипел Ваганович. – Это что ж, если человек оступился, его убивать можно?!
– А то, что они с братом машину автобазы угнали и на ней к Шанцеву приехали, вас не смущает? Если Зауров старший выживет, как минимум, за угон сядет. А судя по всему, там и разбой наклёвывается. Правда, медики говорят, что шансов у него мало…
– Тем более! Убийца должен сидеть в тюрьме! – настаивал на своём Ваганович.
– Я понял, – устало кивнул Рыков, решив больше с Вагановичем не спорить. Раз уж тот так закусился…
***
Как Загит отоспался после дежурства, к нам заглянула Анна Аркадьевна. Она уже оказалась каким-то образом в курсе, что мы с женой вечером идём в театр и пришла помогать маме сидеть с детьми. Искренне поблагодарил её, нам с женой было гораздо спокойнее оставлять их. А с Галией переглянулись озорными взглядами. Неужто у Загита что-то может с главбухом получиться? Может, в принципе. Он хоть и сам стесняется без повода к ней ходить, насколько я понял, зато она совсем не стесняется лишний раз его проведать. А настойчивая женщина многого способна добиться от доброго мужчины на распутье…
Для Галии посещение театра было событием с большой буквы. Она нарядилась, причесалась, надела шубу. Приехали специально пораньше, хотели с ней осмотреть театр, познакомиться с фотографиями актёров.
По нашим контрамаркам нас посадили в первом ряду у центрального прохода. Первое действие представляло из себя больше концерт, нежели какое-то связное повествование. Но энергетика сумасшедшая. Не зря Родька так вдохновился. Я сам был в восторге.
Буфет порадовал балыком и бутербродами с красной икрой. Взял нам с женой по бокалу шампанского чтобы уже все тридцать три удовольствия сразу.
А после антракта, когда мы вернулись на свои места, к Галие подошла администратор, вручила ей большой букет и попросила поблагодарить артистов в конце спектакля. Жена сначала растерялась, но я подбодрил её и сказал, что ей для работы надо учиться преодолевать страх публичных выступлений.
Она успокоилась и наслаждалась концертом и букетом всё второе действие.
А в конце началось самое интересное. Галия вышла к сцене, вручила старшей актрисе букет. И нас с ней уже артисты не выпускали из виду. Очень скоро нас пригласили за кулисы и нас встретили Яков с Идой и проводили к себе в гримёрку.
Там нас ждал ещё один человек,