– Окей, мам! Уверен, ты лучше нас разбираешься в этом дерьме. Говори, что делать. – сказал Дэйтон.
– Не следует выражаться при матери, Дэйтон Ройс. – выдала мать с гордой осанкой.
Она возвращалась из своего транса. Радоваться этому или опасаться – я не знала, но напряжения поубавилось. Хорошо, что она хотя бы снова заговорила.
– Нужно найти какой-нибудь дом, который не до конца разрушен. Он должен быть с целыми окнами. Или они должны быть заколочены досками. И двери изначально должны быть закрыты. Если хоть одна из дверей открыта, то там могут быть мутанты. Старайтесь больше полагаться на обоняние. Вонь гнилья – самый верный признак того, что пора бежать.
После такого монолога мы с Дэйтоном немного опешили. У меня даже рот открылся нечаянно. За последние полтора часа, она не проронила ни одного внятного слова, а сейчас мы прослушали краткий курс выживания в опасной среде.
– С каких это пор, мам, ты стала супер-воякой? – спросил Дэйтон, разделяя мое негодование.
Мама так и не ответила, потому что наши три головы резко повернулись в сторону шума, который раздался секунду назад. Он возник далеко, но, учитывая то, что мутанты очень быстро бегали, расстояние нас не спасло бы. Звук был похож на удар металла об асфальт. Мое воображение вырисовывало кошмары, которые могли породить этот звук, также как и фантазия Дэйтона – он не знал, что делать.
– И последнее… – прошептала мама, не поворачиваясь. – Найдите что-то острое, чем мы будем отбиваться, когда они нас найдут.
* * *
* * *
На одном из уроков в школе нам рассказывали о стрессовых моментах, и их влиянии на человека. Что-то типа «В стремительно развивающихся ситуациях, человек способен отключать все эмоции, и делать все механически, пользуясь лишь зрением, слухом, обонянием и осязанием. Адреналин помогает находить выход из ситуации». Кажется, именно это сейчас происходило со мной… с нами тремя… потому что мы быстро перебегали от дома к дому, в поисках закрытых дверей и заколоченных окон: без эмоций, без сомнений, без лишних действий, перекидываясь лишь необходимыми фразами.
Дэйтон на ходу подобрал какую-то железку, напоминающую трубу, а я нашла палку. Мама тоже схватила палку, только меньше чем моя и тоньше, и она, наконец, взяла фонарик.
Приходилось постоянно оборачиваться назад. Я даже не знаю, что со мной случится, если я вдруг обернусь и засеку там двигающиеся силуэты. Мне мерещилось, что мы втроем бежим по огромному чужому городу, а вокруг, со всех сторон к нам бегут кровавые мутанты.
Дэйтон свистнул нам и побежал к закрытому дому, окна которого на первом этаже были заколоченными, а на втором – некоторые заколоченными, некоторые застекленными.
Мы тихо поднялись по ступенькам. Дэйтон опять кашлянул в ворот свитера. Лишь бы только эти твари не услышали! Пусть они не услышат!
Попробовав ручку, которая оказалась закрытой изнутри, мама кивнула нам – следовать за ней. Она спустилась с крыльца, и побежала в обход дома, а мы, как собачонки, следовали за ней. Все окна сбоку дома были тоже заколочены, а дальше была еще одна дверь. Задняя дверь оказалась тоже запертой. Дэйтон уже отчаялся и собрался уходить, когда мама дернула его за локоть и прошептала:
– У тебя хватит сил выбить эту дверь?
– Что? Нас услышат! Пойдем дальше. – ответил он.
– Нет, у нас мало шансов! Мы можем выбить дверь, и сразу завалить ее с другой стороны. Я почти уверена, что внутри нет тварей. Здесь давно все закрыто.
– Мама, я сейчас создам здесь шум, подобный грому, пока буду выбивать дверь! – прошипел Дэйтон.
– Так значит, ты можешь выбить дверь?!
– Думаю, да.
– Выбивай! Сейчас! Но ты должен сделать это с первого раза, иначе нам конец.
Дэйтон разбежался с бывшей когда-то лужайки, и врезался плечом в дверь с такой силой, и таким грохотом, что я закусила губу до крови. Будет чудом, если он не сломал себе плечо, или мутанты уже не окружили нас.
Придя в себя, я поняла, что Дэйтон уже внутри, осматривает первую комнату. Мы с мамой быстро поднялись к нему, и закрыли за собой искалеченную дверь. Как ни странно, никто за нами не гнался и не пытался сожрать. Хотя я уверена, что этот грохот слышали даже в Сфере.
Дэйтон подтянул что-то большое по полу к двери. Теперь надо будет либо открыть ее изнутри, либо долго таранить ее с улицы: выглядело неприступно.
Скатившись вниз по стене, я пыталась надышаться всем воздухом в мире, и поверить, что я пока жива. Дэйтон стоял рядом и потирал плечо, он точно стал моим героем на сегодня.
– Мы пока не можем сидеть. – прошептала мама. – Вставайте!
– Но мы ведь уже в доме! – ответила я.
– Нам нужно сейчас проверить все открытые комнаты. Проверяете на наличие мутантов, и затем на дыры в стене или открытые окна еще раз. После каждой проверенной комнаты, закрываете дверь в нее, так мы услышим, если кто-то попробует открыть их снова где-то в доме.
Согласиться, что это чертовски логично, было сложно для меня. Но никто ничего, конечно, не возразил, и мы принялись за дело.
Мы оперативно проверили все комнаты: мама караулила в коридоре, пока мы с Дэйтоном заходили в каждую комнату со своим «оружием» наготове.
К нашему огромному счастью, мы никого не обнаружили на первом этаже. Стены были целы, и все окна заколочены досками. На втором этаже действовали по такой же схеме. И снова никого и ничего подозрительного.
Видимо, здесь уже давно побывали мародеры: мебели было очень мало. Непонятно только, зачем они закрыли за собой двери, но считала это невероятной удачей для нас.
Мы устроились на первом этаже. В комнате, которую мы выбрали для ночлега, стоял один потасканный диван и одно откидное старое кресло.
Дэйтон сначала устроился в кресле, но мама выгнала его на диван, объяснив это тем, что ему нужно нормально поспать на горизонтальной поверхности. Сама она устроилась в кресло и вытянула ноги по полу. Палку из рук она так и не выпустила.
Я только сейчас поняла, насколько устала, и как вымотался мой организм. Дэйтону было в сто раз хуже с его болезнью. Он достал еще одну таблетку и проглотил ее, в то время, когда я молилась, чтобы лекарства помогли ему.
– Спокойной ночи, дети! – тихо произнесла мама так же, как и каждый вечер говорила дома.
Эта фраза показалась самым тяжелым событием сегодняшнего дня, потому что дома больше у нас не было, спокойных ночей тоже, и вообще теперь ничего у нас не было. С рукой Дэйтона в своей руке – я уснула.
Картинки, которые мне снились, быстро двигались, и я не могла запомнить что-то