— Или, может, она успела постучаться только к нам, прежде чем ее отыскали и вернули обратно, — предположила Сара.
Они сидели в старомодных креслах-качалках на веранде Энджи. Пили горячий чай и обменивались последними новостями. Их мобильники жужжали от входящих текстовых и голосовых сообщений от любопытных подруг, но большинство из них они игнорировали.
Как только детектив Дженкинс ушла, Кенни перекусил и отправился в школу, чтобы успеть хотя бы на вторую половину занятий. Футбольная команда на этих выходных не играла, но ребята отрабатывали новые приемы, готовясь к матчу в следующую субботу, и Кенни не хотел пропускать тренировку.
Сара не самым терпеливым образом — расхаживая взад-вперед по собственному крыльцу — дожидалась, когда напарник Дженкинс, детектив Джамбанко, закончит опрашивать Фрэнка и Энджи, и, как только седан без опознавательных знаков отъехал от обочины, сразу бросилась к соседям.
Энджи скорчила гримасу.
— Даже думать об этом не могу. И так чувствую себя виноватой.
— Я тоже, — призналась Сара. — Бедная девушка.
— У вас хотя бы есть оправдание. Вы же ничего не слышали. А мы слышали, как она звонила, и не помогли.
— Но вы попытались. — Сара похлопала подругу по колену. — Это важно.
— Не будь еще Фрэнк таким копушей…
Из-за угла повернул черный внедорожник и сбавил скорость перед домом.
— Кто-то знакомый? — спросила Сара, вытягиваясь, чтобы разглядеть получше.
— Не думаю.
Внедорожник снова ускорился и скрылся в конце улицы.
Сара содрогнулась.
— У меня от всего этого мурашки по коже. Аж боюсь сегодня спать ложиться.
— Я Фрэнку то же самое сказала.
— И что он ответил?
— А ты как думаешь что? — И, имитируя низкий голос Фрэнка, сама ответила: — «Не веди себя как ребенок, Эндж. У нас в районе никогда не было так безопасно, как сейчас стало из-за всей этой шумихи. Днем тут всюду полиция ходит и задает вопросы, ночью — патрули».
— Я об этом и не думала, — сказала Сара. — Кстати о копах, как тебе ваш детектив?
— Знаешь, такой лапочка. — Энджи улыбнулась.
— Господи, я не в этом смысле.
Она рассмеялась:
— Ну, я же поклялась говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.
Сара покачала головой:
— Ты невыносима.
— Да нормальный детектив, — ответила Энджи, отмахиваясь. — Задал кучу вопросов и ушел своей дорогой.
— У нас то же, только она была более…
Энджи взглянула на подругу.
— Какой?
— Не знаю. Просто спрашивала одно и то же по несколько раз, но всегда немного по-разному. Будто не верила нам и хотела поймать на лжи или типа того.
— Я видела по телику, что детективы так делают. Это у них просто такой метод работы.
— А детектив Джамбанко тоже так себя вел?
Энджи на мгновение задумалась.
— Вроде нет.
— Вот видишь, это меня и беспокоит.
— Ты просто себя накручиваешь, — ответила Энджи, вставая и потягиваясь. — Я бы не стала из-за этого переживать.
— Легко тебе говорить.
— Пора мне возвращаться и готовить ужин. — Она скривилась. — Сегодня заедут родители Фрэнка.
— Ох божечки, ну удачи тогда. — Сара встала и принялась спускаться с крыльца.
— Ах да, и еще кое-что, — вставила Энджи.
Сара обернулась и посмотрела на подругу.
— Про детектива Джамбанко. Видела бы ты его упругую задницу!
— Говорю же, невыносима, — ответила Сара и, смеясь, направилась домой.
Кенни прополоскал рот и выплюнул жидкость со вкусом мяты в раковину. Затем выключил свет в ванной и забрался в постель к жене. Она закрыла книжку, которую читала.
— Натали сегодня была очень молчаливой, ты заметил? — спросила она.
— Я бы сказал, она… задумалась. Видео хоть и идет всего полминуты, но потом долго не отпускает.
— Сама знаю. — И, поколебавшись, Сара продолжила: — Часть меня еще сердится на детектива Дженкинс за то, что та попросила нас это сделать. Она же еще ребенок!
Кенни положил голову жене на плечо.
— Детектив просто делает свою работу, милая.
— Энджи мне то же сказала.
— Отметь этот день в календаре. Пятое октября. У Кенни и Энджи совпали мнения.
— Остряк. — Сара хихикнула.
— Я отправил детективу сообщение, когда выводил Бандита в туалет. Написал, что Натали девушку не узнала.
— Как мы ей сразу и сказали.
— И еще я перепроверил замки, как ты просила.
— Спасибо, милый. — Сара повернула к нему голову и чмокнула в щеку. — Можешь сделать еще кое-что?
— Конечно.
— Выглянешь в окно?
— Прямо сейчас?
— Если не трудно.
Кенни стащил с себя одеяло и встал с постели.
— Что я должен там увидеть?
— Не знаю. Что угодно… что-нибудь необычное, наверное.
Он подошел к окну. Одним пальцем сдвинул штору.
Лужайка перед домом, как и вся улица, терялась в паутине теней. Высоко в небе нависал осколок октябрьского месяца. Ветра совсем не было. Ничто не шевелилось, даже ветви деревьев.
— Вроде все нормально, — сообщил он, возвращаясь в кровать.
— Спасибо, что проверил. — Сара положила книгу на тумбочку. — Она не идет у меня из головы. Перед глазами постоянно ее лицо. Такое напуганное.
Кенни выключил ночник.
— А сейчас постарайся уснуть. Завтра будет день получше, обещаю.
Шепот в темноте:
— Кенни?
— Да, милая.
— Ты правда раньше не видел эту девушку?
Он перевернулся на другой бок, чтобы оказаться к жене лицом.
— Никогда. Ты же слышала, что я сказал детективу.
— Но сейчас спрашиваю я. Ты уверен?
Кенни пошарил в темноте и нашел руку жены.
— Да, любимая. Я уверен.
— Я люблю тебя.
— И я тебя.
Прошло немало времени, прежде чем они смогли уснуть.
Мужчина уже собирался покинуть свое укрытие за старым дубом, когда в окне на втором этаже дома, за которым он наблюдал, вдруг возникла фигура. Он мигом отпрянул обратно в тень.
Лицо в окне мужчина узнал. Он проследил за тем, как человек постоял там немного, вглядываясь в ночь, а потом снова сомкнул шторы. Через некоторое время свет в окне погас.
Мужчина наблюдал за домом еще несколько минут. Убедившись, что ему ничего не грозит, вышел из-за дерева и пересек пару темных задних дворов — при этом перемахнув через заборчики и едва не угодив в купальню для птиц и пруд с золотыми рыбками, — пока не оказался в заброшенном переулке, где оставил машину.
Суббота.
Стрижка газонов была для Кенни Такера одним из величайших удовольствий в жизни. Субботним утром он сильнее всего любил заправлять своего «Джона Дира», надевал наушники, включал что-нибудь из классического рока и брался за дело. Что-то во всем этом прорезании линий в пышной траве — на одной неделе горизонтальных, на другой вертикальных — нравилось живущему внутри него перфекционисту. К тому же это расслабляло. Раз в неделю, на протяжении как минимум полутора часов, ему не нужно было беспокоиться о защите по схеме три-четыре, двойных тайт-эндах и о том, как сберечь лучших игроков для матчей плей-офф.
Сегодняшний день служил тому идеальным примером. Еще не было и десяти, а Сара с Энджи уже уселись за стол на