Квиринг считает также, что употреблявшаяся египтянами с древнейших времен сурьма доставлялась из района Замбези. Однако автору представляется слишком смелым предположение Клиринга, что географический кругозор египтян распространялся на южную оконечность Африки и что египетские корабли совершали плавание вокруг этого материка еще при фараоне Тутмосе I (1540—1503 гг. до н.э.),[50] если даже не при Сенусерте I (1970—1934 гг. до н.э.). Напротив, Квиринг, видимо, прав, полагая, что название «Пунт» относилось ко всему известному в те времена египтянам побережью Восточной Африки.
[Дополнения и поправки из 2-го издания III тома]
[475]
К гл. 1 (Пунт)
Проблема Пунта еще далека от разрешения. На приведенное автором высказывание Квиринга (см. приложение 1), опубликованное в 1947 г., через год был получен ответ от египтолога Биссинга.[72] С этим ответом автору удалось ознакомиться только в 1951 г., поэтому он и не смог включить его в приложение 1. Биссинг полагает, что группу иероглифов, которая до настоящего времени читалась как «Пунт», правильнее произносить как «Пиене». Такое чтение было предложено еще Краллем[73] и позднее признано правильным также Шпигельбергом.[74] Автор не может следовать[75] за египтологами в их лингвистических изысканиях. Хотя ему и кажется, что «Пиене» по созвучию ближе к греческому языку, чем к египетскому, он должен склониться перед авторитетом специалистов.
Далее Биссинг пишет о том, что страну Пиене различные египтологи по-разному отодвигали то на север, то на юг. Он считает, что египтяне Древнего царства не могли еще совершать дальние плавания вплоть до Индии и далее до Китая и к тому же предпринимать экспедиции вокруг Африки. Биссинг полагает также, что гипотеза Квиринга относительно сурьмы необоснованна, ибо этот минерал впервые начали употреблять для косметики в Новом царстве, а вавилоняне могли «очень рано» узнать о таком обычае от египтян.[76] Он приходит к выводу, что искомая страна скорее всего находилась на побережье Сомали, ибо «маловероятно, что египтяне доэллинских времен совершали регулярные плавания по Красному морю, выходя даже за пределы Аденского залива». Во всяком случае, «Зимбабве и Родезия» в целом никак не были связаны с историей Египта».[77] К тому же, по мнению Биссинга, египтяне до Нового царства не могли еще знать о сурьме и ее применении. «Ни одно из предположений Квиринга нельзя признать обоснованным».[78] [476]
Многократные попытки разрешить эту проблему с географической точки зрения при помощи зоологических и ботанических исследований на основе списка товаров, привезенных из Пиене, также, видимо, не дали существенных результатов. Согласились как будто только на том, что страну Пиене следует искать не южнее 9° с.ш.
По этому поводу друг автора, проф. Штехов из Радебейля, написал ему 18 января 1951 г., что Биссинг, видимо, не обратил внимания на отчетливо выраженный бушменский тип царицы Пунта с ее несомненно готтентотскими ягодицами. Между тем некогда бушмены были, видимо, расселены на значительно более обширной территории, несомненно, доходившей по крайней мере до озера Бангвеоло, которое находится у 10° ю.ш. Ульеобразные хижины аборигенов Пиене, изображенные на египетских фресках, тоже явно обнаруживают черты, свойственные бушменским жилищам. Следовательно, эту таинственную страну все же нужно искать к югу от экватора.
Перед лицом столь резко противоречивых доводов за и против предполагаемого местоположения страны Пунт-Пиене автор признает свою неспособность прийти к недвусмысленному решению и соглашается с утверждением, что здесь все «неясно».
В 1950 г. гамбургская газета поместила интересную заметку о том, что в Родезии якобы найдены наскальные рисунки, на которых можно распознать белокожих людей, изображенных в той же манере, что и на египетских фресках.[79] Обнаружил эти рисунки выдающийся французский археолог аббат Анри Брёйль.
Глава 2. Открытие страны золота в нубийской пустыне Рамсесом Великим
(около 1282 г. до н.э.)
Надпись Рамсеса II на Кубавском камне (испорченная)[1]
…в один из этих дней случилось, что Его Величество восседал на великом троне из электрона, увенчанный короной с двойным убором из перьев, чтобы подумать о землях, из которых доставляется золото и чтобы обсудить планы сооружения колодцев на безводной дороге, ибо он слышал, что в земле Акита встречается много золота, однако путь туда совершенно лишен воды. Если много караванов направляется туда для промывки золота, то лишь половина доходит — они умирают от жажды на дороге вместе с ослами, которых они гонят перед собой. Нужное им на пути туда и обратно количество воды нельзя найти в бурдюках. Поэтому из этой земли из-за недостатка воды не доставляется золото.
Тогда Его Величество говорил хранителю царской печати, стоящему подле него: «Позови принцев двора сюда, Его Величество желает держать с ними совет об этой земле, я хочу принять необходимые меры». Они немедленно предстали перед Добрым Духом, с протянутой к его главе рукой, соглашаясь с ним, целуя землю перед его чудесным ликом. И он доложил им о характере этой земли и обсудил с ними план заложить колодец на пути туда… [Следует подробное описание царского совета.]
То, о чем идет речь, да будет исполнено в отношении земли Акита, говорил наместник фараона в жалкой стране Куш,[2] который докладывал Его Величеству, что со времен бога она всегда была безводна. В ней умирали от жажды, и каждый из прежних царей желал открыть в ней колодец, но у них не было удачи. Царь Менмара[3] сделал то же самое, он повелел копать [33] колодец в 120 локтей в глубину в свое время, но он был заброшен на дороге, не вышла вода из него. Но если ты сам скажешь отцу своему Хапи (бог Нила), отцу богов: «Сделай, чтобы вода пришла в горы», то все свершится, что ты скажешь, также и все твои планы, что нам только что изложил, хотя это и не слыхано в беседе.
…они прославляли своего господина, целовали землю, падали перед ним на животы и величали его до высоты небесной. Тогда Его Величество говорил главному писцу: «— в путь в Акиту. Пусть пройдет месяц и один день, когда ты пошлешь — —» — — во исполнение своего поручения. Он [писец. — Ред.] произвел смотр отряда для — —