– Ага, со мной постоянно такая история, – вставил Перси.
– …но нам надо отыскать этот здоровенный корабль мертвецов, который придумал Локи, до дня летнего солнцестояния, когда он отправится в путь. Сейчас он стоит на якоре где-то у границы Нифльхейма и Йотунхейма. По нашим прикидкам, это недели две пути.
– То есть, – сказал Алекс, – по-хорошему надо было бы уже отчалить. И нам всяко придется выдвинуться до конца этой недели, не важно, будем мы к тому времени готовы или нет.
В черных стеклах его очков я мог полюбоваться, как перекосилась от беспокойства моя физиономия. Мы оба знали, что до состояния «мы готовы» нам как пешком до Нифльхейма.
Аннабет сидела, подобрав под себя ноги. Ее светлые волосы были собраны в хвост, на синей футболке красовалась желтая надпись «Колледж проектирования экологичных решений, Калифорнийский университет в Беркли».
– Герои никогда не бывают готовы, верно? – заметила она. – Мы просто делаем все, что в наших силах.
Перси кивнул:
– Угу. И обычно это работает. Мы же до сих пор живы.
– Хотя ты то и дело нарываешься. – Аннабет шутливо двинула его локтем в бок.
Перси обнял ее за плечи, и она уютно прислонилась к нему. Он поцеловал локоны у нее на макушке.
При виде этой трогательной картины сердце мое сжалось.
Я был рад за свою двоюродную сестру, но это напомнило мне, как много стоит на кону и как важно остановить Локи.
Мы с Алексом уже мертвы. Мы никогда не станем старше. Так и будем жить в отеле «Вальгалла» до самого Судного дня (если, конечно, нас не прикончат раньше за пределами Вальгаллы). Самое лучшее, на что мы могли рассчитывать, – это готовиться к последней битве, одновременно стараясь отдалить Рагнарок на столько веков, на сколько получится, а потом, когда он все-таки неизбежно случится, выступить вместе с армией Одина из Вальгаллы и умереть как герои среди пылающих Девяти Миров[5]. Круть.
Но Аннабет и Перси могли прожить нормальную жизнь. Им уже удалось окончить школу и не умереть (Аннабет рассказывала, что для греческих полубогов школьные годы – самые опасные), а осенью они пойдут в колледж на Западном побережье. Если им удастся дожить и до его окончания, у них появится вполне реальный шанс уцелеть до самой старости. Они смогут спокойно жить в мире смертных, не опасаясь, что на них каждые пять минут будут накидываться чудовища.
Но если мы с друзьями не сумеем остановить Локи, мир – все Девять Миров – рухнет через несколько недель. Вот только, ну… не надо на меня давить!
Я отложил свой фалафель в пите. Даже он не способен прогнать некоторые мрачные мысли.
– А вы, ребята? – спросил я. – Уже сегодня возвращаетесь в Нью-Йорк?
– Ага, – сказал Перси. – Мне вечером с ребенком сидеть. Счастья полные штаны.
– Ну да, точно, – вспомнил я. – У тебя же недавно сестренка родилась.
И подумал: «Еще одна бесценная жизнь, висящая на волоске».
Но этого я говорить не стал и кое-как изобразил улыбку:
– Поздравляю, парень. Как ее зовут?
– Эстель. Это в честь моей бабушки. То есть бабушки по маминой линии, конечно, не по Посейдоновой.
– Хорошее имя, – заявил Алекс. – Звучит традиционно и элегантно. Эстель Джексон.
– На самом деле она Эстель Блофис, – поправил Перси. – Моего отчима зовут Пол Блофис. Та еще фамилия, но тут уж ничего не поделаешь. Зато сестренка просто прелесть. На ручках и ножках – по пять пальцев. На лице два глаза. И все время пускает слюни.
– Прямо как ее старший братец, – поддела его Аннабет.
Перси засмеялся.
Мне так и представилось, как Перси качает на руках кроху-сестренку, напевая песенку из диснеевской «Русалочки». И от этого мне стало еще хуже.
Я должен в лепешку разбиться, но выиграть для крошки Эстель достаточно лет, чтобы она успела нормально пожить. Должен разыскать чертов корабль Локи с его зомби-командой и не дать им отплыть на битву, тем самым запустив Рагнарок. А потом еще надо заново пленить Локи и заковать его в цепи, чтобы он больше не играл с огнем, поджигая миры (или хотя бы играл поменьше).
– Эй! – Алекс бросил в меня куском питы. – Хватит кукситься.
– Прости. – Я попытался изобразить радость. Это оказалось сложнее, чем срастить сломанную ногу силой воли. – Как-нибудь потом, когда мы вернемся из нашего геройского похода, я непременно хочу повидать Эстель. И я благодарен вам, ребята, что приехали ради нас в Бостон. Правда.
Перси покосился на Джека, который все еще болтал с Анаклузмос.
– Мне жаль, но больше я ничем помочь не могу. Море, оно… – он пожал плечами, – штука непредсказуемая.
Алекс вытянул ноги:
– Ну, ничего, по крайней мере, Магнус во второй раз упал гораздо удачнее. Если дело будет совсем плохо, я всегда смогу превратиться в дельфина и спасти его жалкую задницу.
Уголок рта Перси дернулся.
– Ты умеешь превращаться в дельфина?
– Я же дитя Локи. Хочешь, покажу?
– Нет, я верю. – Перси устремил взгляд в неведомые дали. – У меня есть друг по имени Фрэнк, он тоже умеет менять облик[6]. И в дельфина превращается, и в огромную золотую рыбку.
Я представил, как Алекс Фьерро превращается в огромного розово-зеленого карпа, и содрогнулся.
– Мы справимся, – заключил я. – Мы же отличная команда.
– Это главное, – согласился Перси. – Наверное, даже важнее мореходных умений.
Он вдруг выпрямился и свел брови так, что между ними залегла складка. Аннабет мягко выбралась из-под его руки.
– Ой-ой-ой. Знаю я этот взгляд, – сказала она. – У тебя есть идея, верно?
– Мой отец как-то говорил мне…
Перси встал и подошел туда, где торчал его меч. Джек как раз рассказывал подружке увлекательную историю о том, как он вышивал дамскую сумочку одной великанши, но Перси разлучил их – взял Анаклузмос и внимательно осмотрел ее клинок.
– Эй, приятель! – возмутился Джек. – Мы только-только поладили…
– Прости, Джек.
Перси достал из кармана колпачок и коснулся им острия Анаклузмос. Меч с тихим «вжих» мгновенно уменьшился и снова стал ручкой.
– Как-то раз мы с Посейдоном говорили об оружии. И он сказал, что у всех морских богов есть общая черта: они ужасно привязаны к своему волшебному добру.
Аннабет закатила глаза:
– То же самое можно сказать о любом боге из тех, с кем мы знакомы.
– Это правда, – кивнул Перси. – Но морские боги просто жить без своих волшебных штучек не могут. Тритон даже во сне не расстается с рогом из витой раковины. А мой папа больше всего на свете боится потерять трезубец.
Я вспомнил свою первую и пока что последнюю встречу со скандинавской богиней моря. Знакомство тогда не заладилось. Ран обещала убить меня, если я снова сунусь в ее воды. Но у нее и правда была волшебная сеть с целой коллекцией всякого хлама. И мне удалось хитростью убедить ее отдать мне Джека в обмен на то, что