– Доброе утро!
– Привет, чувак, – отозвался Лео.
Калипсо наклонила голову:
– И с чего такое дружелюбие? Разве он не видит, что мы сидим на спине у металлического дракона в полсотни тонн весом?
Лео улыбнулся:
– Это все Туман, детка, он застилает смертным глаза. Монстры им кажутся бродячими собаками, мечи – зонтиками, а я – даже красивее, чем есть на самом деле.
Калипсо ткнула Лео большими пальцами в район почек.
– Ай! – вскрикнул он.
– Я знаю, что такое Туман, Леонидас…
– Эй, я же просил никогда меня так не называть!
– …но, должно быть, Туман здесь очень силен, раз он может сделать незаметным такое огромное чудовище, как Фестус, да еще с такого близкого расстояния. Аполлон, тебе не кажется это несколько странным?
Я пригляделся к прохожим.
Мне и правда встречались места, где Туман был особенно густым. Небо над полем брани в Трое так заполонили боги, что нельзя было развернуть колесницу, чтобы не врезаться в очередное божество, однако ни троянцы, ни греки не заметили и намека на наше присутствие. Во время аварии на АЭС Три-Майл-Айленд в 1979 году смертные так и не поняли, что часть ядерного реактора расплавилась, потому что Арес и Гефест устроили грандиозное сражение на цепных пилах. (Насколько я помню, Гефест нелестно отозвался об Аресовых расклешенных джинсах.)
Но здесь дело было явно не в густом Тумане. Что-то в местных жителях меня настораживало. Лица у них были очень уж благодушными. Глядя на их глупые улыбки, я вспомнил о древних афинянах накануне дионисий, когда все пребывали в отличном настроении, предвкушая грядущие пьяные дебоши и распутства.
– Лучше бы нам перебраться в менее людное место, – предложил я. – Может быть…
Фестус споткнулся и затрясся, словно мокрый пес. Внутри у него раздался такой звук, будто там слетела велосипедная цепь.
– Нет, только не это! – воскликнул Лео. – Все слезайте!
Мы с Калипсо тут же спрыгнули на землю.
Лео встал перед мордой Фестуса, вытянув руки словно заправский драконий ковбой.
– Все хорошо, приятель! Я просто ненадолго тебя выключу, ладно? Небольшой простой, чтобы…
Фестус изрыгнул мощную струю пламени прямо на Лео. К счастью, Вальдес был огнеупорным. А вот его одежда такой не была. Сам Лео рассказывал мне, что обычно может защитить свою одежду от воспламенения просто силой мысли. Но если его застать врасплох, то этот метод может и не сработать.
Когда пламя рассеялось, Лео предстал перед нами едва ли не в чем мать родила: на нем остались только боксеры из асбестовой ткани, волшебный пояс с инструментами и дымящиеся, наполовину расплавленные кроссовки.
– Черт! – завопил он. – Фестус, тут же холодно!
Дракон споткнулся. Лео бросился вперед и дернул рычаг за его левой передней лапой. Фестус начал складываться. Его крылья, лапы, шея и хвост втянулись в тело, бронзовые чешуйки сложились вместе и заправились внутрь. За пару секунд наш роботизированный друг превратился в большой бронзовый чемодан.
Физически это было, конечно, невозможно, но как каждый уважающий себя бог, полубог или инженер, Лео Вальдес не позволял законам физики вставать на своем пути.
Он сердито осмотрел свой новый багаж:
– Вот же ж… Я был уверен, что починил его гироконденсатор! Похоже, мы тут застряли до тех пор, пока я не найду автомастерскую.
Калипсо поморщилась. На ее розовой лыжной куртке сверкали капельки конденсата, оставшиеся после нашего полета в облаках.
– И если мы ее найдем, сколько времени понадобится, чтобы починить Фестуса?
Лео пожал плечами:
– Двенадцать часов? Пятнадцать? – Он нажал кнопку на чемодане, из которого тут же выскочила ручка. – И будет неплохо, если нам встретится магазин мужской одежды.
Я представил, как Лео в боксерах и расплавленных кроссовках заходит в магазин «T.J. Maxx», катя за собой бронзовый чемодан. Так себе зрелище.
Тут со стороны тротуара раздался голос:
– Здравствуйте!
Женщина в платье в цветочек вернулась. По крайней мере выглядела она точь-в-точь как та, первая, женщина. Так что или это была она, или в Индианаполисе множество женщин носили платья с принтом из желто-фиолетовых цветов жимолости и начесы в стиле 1950-х годов.
Она рассеянно улыбнулась:
– Прекрасное утро!
Утро на самом деле выдалось весьма неприглядным: было холодно, облачно, пахло надвигающимся снегопадом, но я подумал, что было бы грубо ничего не ответить.
Я едва заметно помахал ей рукой – так я обычно приветствовал своих почитателей, когда они простирались ниц перед моим алтарем. По-моему, посыл был очевиден: я тебя заметил, жалкая смертная, а теперь убирайся – богам нужно поговорить.
Женщина намека не поняла. Она зашагала вперед и встала прямо перед нами. Крупной ее было не назвать, но что-то в ее телосложении было неправильным. Плечи были слишком широки для ее головы. Грудь и живот выдавались вперед комковатой массой, словно она засунула себе под платье мешок, набитый манго. Длинные и тонкие руки и ноги делали женщину похожей на какого-то гигантского жука. Если бы кто-то опрокинул ее на спину, сомневаюсь, что ей удалось бы быстро подняться.
– Ничего себе! – Она вцепилась в свою сумочку обеими руками. – Какие же вы, детки, хорошенькие!
Помада и тени женщины были ярко-фиолетовыми. Я даже подумал, не страдает ли ее мозг от недостатка кислорода.
– Мадам, – обратился к ней я, – мы вовсе не дети. – Я мог бы добавить, что самому мне более четырех тысяч лет, а Калипсо и того больше, но решил не развивать эту тему. – А теперь, если позволите, нам нужно починить чемодан, и к тому же мой друг крайне нуждается в паре брюк.
Я попытался обойти незнакомку, но она преградила мне путь:
– Вы пока не можете никуда уйти, милый мой! Мы должны как следует поприветствовать вас в Индиане! – Она достала из сумочки смартфон. Его экран светился, как будто кто-то уже ответил на ее звонок. – Это точно он, – сказала она в трубку. – Все сюда! Аполлон здесь!
Легкие сжались у меня в груди.
В былые времена я бы ожидал, что меня узнают сразу, как только я появлюсь в городе. Конечно, местные жители тут же бросились бы приветствовать меня. Они бы пели, танцевали и бросали мне цветы. И сразу же принялись бы возводить новый храм.
Но Лестер Пападопулос такого обращения не заслуживал. Теперь во мне не было ничего от моего прежнего великолепного облика. Мысль о том, что жители Индианы узнали меня, несмотря на спутанные вихры, прыщи и жирок, была одновременно оскорбительной и пугающей. А что, если они создадут мою статую в нынешнем облике и поставят в центре города огромного золотого Лестера?! Остальные боги будут дразнить меня этим целую вечность!
– Мадам, – сказал я, – боюсь, вы перепутали меня с…
– Не скромничай! – Женщина отбросила телефон и сумочку в сторону и вцепилась в мое предплечье с силой штангистки. – Наш повелитель обрадуется, когда узнает, что мы тебя схватили. И пожалуйста, зови меня Нанетт.
Калипсо бросилась в атаку. То ли она