— Возьмите ручку, и я покажу вам, как это делается, — тихо сказал я.
Она снова пошла на кухню, а когда я понял, что ее нет уже довольно долго, я отправился проверить, что случилось. Она стояла, опираясь одной рукой о стол, другую положив себе на голову. Очки лежали рядом, она тяжело дышала, а на столе рядом с очками образовалась маленькая лужица слез. Из носа у нее тоже текло. Представляете, и при этом я не слышал ни единого звука.
— Все в порядке, — сказал я.
Она не выдержала, повернулась и уткнулась мне в грудь. Ее сотрясали громкие рыдания, и я прижал ее к себе, чувствуя, как намокает моя рубашка.
— Мне тридцать девять лет, и я ничего не умею. Что я с собой сотворила? Мне необходимо, чтобы он вернулся. О господи, как же он мне нужен.
Я знал, что она говорит не о Перри.
Я прижимал ее к себе, пока она не успокоилась, затем завернул несколько кусочков льда в полотенце и сказал, чтобы она приложила к лицу.
Через некоторое время мы вернулись в столовую, и я показал ей, как следует заполнять чек и обозначить баланс на корешке. У нее все прекрасно получилось, когда она поняла, что нужно делать.
Когда чек был заполнен, она попыталась улыбнуться, но, казалось, силы оставили ее.
— Наверное, мне придется сделать то же самое, чтобы оплатить счета.
— Да.
— Извините меня.
Она прошла по коридору в свою спальню, я немного посидел за столом, а потом отнес тарелки на кухню. Я вымыл оба стакана, тарелку и блюдце, вытер бумажными полотенцами, затем вернулся назад, собрал банковские документы и отправился в гостиную к перевернутому дивану. Она прикрепила нижнюю обивку на место, но ей придется несладко, когда она попытается привести в порядок все остальное. Я прислушался, но не слышал, как она ходит по спальне. Я перевернул диван и поставил его туда, где, по моему мнению, ему следовало стоять. А потом ушел.
8
Через сорок минут я уже сидел в своем офисе. Здесь мне нравилось гораздо больше. Например, вид из окна. И часы с физиономией Пиноккио. Мне нравились мои потертые складные кресла. Я аккуратно сложил карточки «Ролодекс», которые взял со стола Мортона Лэнга; они лежали поверх его банковских деклараций. Затем вынул свою депозитную книжку и чек на две тысячи долларов, выписанный Эллен Лэнг. Ее первый в жизни чек. Я заполнил квитанцию депозита, сделал на нем индоссамент, шлепнул печать «ДЕПОЗИТ» на свою подпись, убрал его в депозитную книжку, положил все обратно в стол, закрыл ящик и переключил мозги в положение «нейтрально». Это было относительно легко.
В этот момент открылась уличная дверь, и в маленькой приемной возникла голова в форме грейпфрута и худые плечи Кларенса By.
— Я не вовремя?
Пиноккио стрелял глазами по сторонам.
Кларенс вошел вместе со своим портфелем. Он владел «Отличными гравировками Ву», его офис располагался на втором этаже, над банком. Я заходил к нему неделю назад, чтобы поговорить с ним о визитных карточках и официальных бланках, сказав ему, что хочу, чтобы они выглядели более профессионально.
— Я сделал образцы, — сказал он. — Ты мне подкинул пару оригинальных идеек.
Я не помню, чтобы у меня были оригинальные идейки, но тут уж ничего не поделаешь. Он поставил свой портфель на стол, достал из кармана рубашки несколько карточек и разложил их на портфеле, как заправский крупье в казино. Я посмотрел на Пиноккио. Кларенс нахмурился.
— Похоже, ты занят.
— Временные разочарования жизнью свойственны человеческой натуре. Это пройдет. Продолжай.
Он повернул ко мне портфель.
— Вуаля.
Он принес мне четыре карточки: две белые, одну, если смотреть на нее почти закрыв глаза, светло-голубую и еще одну, кремовую. На одной из белых в центре был углем нарисован человеческий глаз, над ним было написано: «Детективное агентство Элвиса Коула…», а под ним: «…займется вашим делом».
— Да, тут все по делу, — сказал я, и он просиял.
На другой белой карточке мое имя было выписано дырками от пуль, а под ним красовался дымящийся пистолет.
«Неужели это я придумал?»
На голубой карточке увеличительное стекло, лежащее на охотничьей шляпе, украшало левый верхний угол, а в центре было от руки написано название нашего агентства.
— Викторианский стиль, — заметил я.
— Элегантно, — кивнув, подтвердил он.
На кремовой карточке мое имя было написано современными печатными буквами, под ним я прочитал, как называется моя специальность: «детектив». Весь правый верхний угол занимал автоматический кольт 45-го калибра. Я смотрел на эту карточку дольше остальных, а потом сказал:
— Избавься от пистолета, и все будет в порядке.
У него сделался удивленный вид.
— И никакого проявления художественного мастерства?
— Точно. Никаких художеств.
Он озадачился еще больше, но тут же просветлел.
— Вдохновляет.
— Угу. Сделай мне пятьсот с моим именем и словом «детектив» и еще пятьсот, на которых написано «Детективное агентство Элвиса Коула». В нижнем правом углу помести телефонный номер, а в левом нижнем — адрес.
— А для мистера Пайка сделать?
— Мистер Пайк не пользуется визитками.
— Разумеется. Разумеется. — Он кивнул, снова расплылся в улыбке и сказал: — В следующий четверг.
И ушел.
Может быть, мне удастся найти Мортона Лэнга к следующему четвергу. Или уже сегодня вечером. В этом будет куча положительных моментов. Больше никакой Эллен Лэнг. Никаких поездок в Энсино. И никакой депрессии. Я стану Счастливым Детективом. Смогу позвонить By и сказать, чтобы он изменил надписи на моих визитках. Например, на такую: «Элвис Коул, Счастливый Детектив, специализирующийся на счастливых делах». Или: «Сыщик-вдохновитель».
Я спустился в магазин, купил воду «Эвиан», выпил ее на обратном пути и занялся финансами Морта. Две недели назад, в понедельник, у него на счету было 4265 долларов и 18 центов. У него имелся трехгодичный депозитный сертификат на 5000 долларов, который подлежал погашению в августе. Мне не удалось найти ничего даже отдаленно похожего на акции или другие вложения, приносящие доход, ни на его имя, ни на имя его жены или детей. За последние полгода он делал нерегулярные вклады, общая сумма которых достигала 5200 долларов. За тот же период каждые две недели он переводил 2200 долларов на чеки. Предположим, 1600 долларов на налоги, 800 на еду, 500 на машины, еще 200 садовнику и на обслуживание бассейна, а также 500 или 600 тратятся сами по себе, если у тебя трое детей и ты живешь в Энсино. Четыре с половиной тысячи в месяц на жизнь — и совсем непонятно, а что ты за это время заработаешь.
«Обычно с Гэрретом Райсом имеют дело те, кто напуган».
Я позвонил в «Ай-си-эм». Меня переправили в отдел телевидения к человеку, который якобы был знаком с Мортоном Лэнгом, когда тот работал в компании четырнадцать месяцев назад. Он сказал, что знал Морта, но не слишком хорошо, и, если