— Ты совсем свихнулся? — заорал на меня Шон. — Алекс, у тебя что — крыша поехала?

— Я выиграю этот спор, — уверенным голосом заявил я.

— Но ведь ты никогда — никогда! — не выигрывал пари у Тессы, — напомнил мне Чип. — Разве можно спорить на сотню долларов? Где ты их возьмешь?

Дело происходило после школы. Мы сидели втроем в гараже у Чипа и настраивали свои гитары. Здесь была только одна электрическая розетка, в которую мы могли включить лишь две гитары. Это означало, что кому-то из нас постоянно приходилось играть «на акустике», несмотря на то что у нас у всех троих имелись электрогитары.

— Мне не понадобится добывать где-то сто долларов, — заявил я, — потому что я обязательно выиграю спор.

Дрыннн.

Я оборвал струну и застонал от злости.

— Ладно, как-нибудь перебьюсь, — пробормотал я.

Шон неодобрительно покачал головой:

— Все-таки с тобой творится что-то неладное, Алекс. После того, что произошло с Мак-Артуром и флагом…

— Это был настоящий верняк! — воскликнул я. — Я должен был выиграть тот спор!

При одном воспоминании об этой истории меня охватывала злость.

Несколько недель назад я поспорил с Мак-Артуром. Это один из дворников в нашей школе. Только официально его должность именуется не дворник, а «техник по эксплуатации».

Мак-Артур — приятный парень. Иногда мы с ним болтаем. И вот в тот раз я с ним договорился.

Дело в том, что каждое утро он поднимает флаг перед нашей школой. Там для этого установлена специальная мачта. Вот я и заплатил ему пять долларов, чтобы он в то утро поднял флаг вверх ногами.

А сам потащил Тессу пораньше в школу, поспорив с ней на десять долларов, что Мак-Артур выкинет такую феню.

— Ты сошел с ума, Алекс, — говорила Тесса, закатывая глаза. — Мак-Артур никогда такого не делал.

Но сегодня он такое сделает, думал я, довольный собой, и уже прикидывал, как мне лучше потратить выигранные баксы.

Разве я мог предполагать, что миссис Хуарес, наша школьная директриса, появится возле школы как раз в тот момент, когда Мак-Артур поднимал флаг?

Она как раз взбиралась по ступенькам и увидела «техника по эксплуатации». И вот она остановилась перед мачтой, прижала к сердцу правую руку и стала ждать, когда поползет кверху флаг.

Естественно, Мак-Артур дрогнул и поднял флаг правильной стороной.

Я его и не виню. Что он мог поделать, раз рядом стояла директриса?

Но мне пришлось отдать Тессе десять долларов. А потом Мак-Артур сказал, что вернет мне пять долларов только через неделю. Словом, денек тот выдался не самый удачный.

— Теперь пришла моя очередь, — заявил я приятелям. — Тесса выиграла у меня подряд около трехсот споров. Теперь определенно наступает моя очередь.

— Но почему ты с ней поспорил, что твой дневник получится более интересным, чем ее? — спросил Шон.

— Потому. Так оно и будет, — ответил я. — Тесса умная девчонка, никто не спорит, всегда получает одни пятерки, но она ведь и зубрит день и ночь. Поэтому она невыносимо скучная, настоящая зануда! А у скучного человека разве может получиться интересный дневник? Да никогда в жизни!

— Кто же определит, чей дневник лучше? — поинтересовался Чип.

— Мы предоставим это решить мисс Голд, — ответил я. — Только выбор у нее окажется легким. Уж тут-то я никак не проиграю, не волнуйтесь!

— Давай поспорим? — предложил Чип.

Я прищурился и посмотрел на него.

— На что?

— Спорим на пять долларов, что Тесса победит и на этот раз.

— Заметано! — заявил я, и мы ударили по рукам.

— Я тоже, — заявил Шон. — Ставлю пять баксов на Тессу.

— Считайте, ребята, что вы проиграли, — заявил я. — И вообще, хватит болтать. Давайте репетировать. С какой песни начнем?

— Давайте с «Розового тумана», — предложил Чип. — Это наша лучшая песня.

— Наша единственная песня, — пробормотал я.

Мы начали считать, отбивая такт ногой, и потом заиграли «Розовый туман». Не прошло и десяти секунд, как раздался громкий трескучий хлопок.

Музыка замолкла, свет погас.

Снова полетели предохранители.

Через некоторое время я приволок домой футляр c гитарой. На пороге меня встретила мама.

— Я тебя жду, — сказала она. — Тут для тебя приготовлен сюрприз.

Я сбросил с плеч рюкзак и швырнул его на пол.

— Только не говори мне ничего! — воскликнул я. — Дай мне догадаться самому. Могу поспорить на пять долларов, что это щенок. Вы наконец-то принесли мне щенка, о котором я прошу вас с шести лет.

Мама покачала головой:

— Нет, не угадал. Это не щенок. Ты ведь знаешь, что у твоего отца аллергия.

— Он может дышать на работе, — заявил я. — Зачем ему дышать дома?

Мама засмеялась. Она вообще считает меня невероятно остроумным и смеется всему, что бы я ни сказал.

— Тогда спорим на пять долларов, что это… проигрыватель для компакт-дисков! — воскликнул я.

Мама покачала головой:

— Тоже не угадал, Алекс. И вообще, перестань спорить каждую минуту. Это плохая привычка. Не удивлюсь, если узнаю, что ты все время проигрываешь.

Я пропустил ее замечание мимо ушей.

— Какой же сюрприз? — поинтересовался я.

— Пойдем, я покажу тебе. — Мама потащила меня наверх в мою комнату. Я видел на ее лице радостное возбуждение.

Она уступила мне дорогу и легонько подтолкнула в спину.

— Ну, найди сам, сынок.

У стены моей комнаты стоял большой письменный стол. Темно-коричневый, с двумя рядами ящиков.

Я подошел к нему поближе и обнаружил на его крышке множество мелких трещинок и царапин.

— Но ведь он… старый! — разочарованно протянул я.

— Да, он антикварный, — ответила мама не без гордости. — Мы с папой обнаружили неподалеку от библиотеки маленькую антикварную лавку.

Я погладил ладонью старую древесину. Потом принюхался.

— Знаешь, мам, он чем-то воняет, — пробормотал я.

— Мы покроем его новым слоем лака, и запах пропадет, — заверила меня мама. — Стол станет как новый. И вообще, неужели ты не понимаешь? Это шикарный, старинный письменный стол. Большой