Мать Эдди была невысокой, полной и казалась копией своего сына, только более круглой. Она тоже вечно краснела, у нее так же вились темные волосы, остриженные по-мальчишески коротко. Хотя сейчас была только половина восьмого, на ней уже красовались ночная рубашка и халат.
— Вам нездоровится? — спросила Кесси, чувствуя неловкость.
— Прости за этот наряд. Просто я устала после работы и решила, что так будет удобнее, — сказала миссис Катц, зардевшись.
— Ну, как дела? — спросил Эдди, появляясь у нее за спиной.
— Нормально, — ответила девушка.
— Он сказал мне, что вы собираетесь вместе позаниматься, — произнесла миссис Катц.
— Да, верно, — соврала Кесси и взглядом спросила Эдди, что происходит.
— Сначала перекусите, — сказала миссис Катц, потянув ее за руку. — Я приготовила пирог.
— Спасибо, — выдавила Кесси.
И они стали пить чай с пирогом. Эдди многозначительно поглядывал на девушку. Было видно, что ему не терпится что-то рассказать ей.
Но его мать предложила им еще пирога, затеяв бесконечный разговор.
— Мама, нам пора заниматься, — сказал Эдди, не доев второй кусок пирога. Его лицо пылало.
— Вам никто не мешает, — ответила мать и улыбнулась девушке. — Тебе понравился пирог?
— Он был замечательный, — ответила та, погладив себя по животу. — И очень сытный.
— Что же вы будете учить? — спросила миссис Катц.
— Математику, — ответил Эдди.
— Социологию, — ответила Кесси одновременно с ним.
— Ах да, верно, социологию. Мама, нам не до разговоров, — сказал Эдди нетерпеливо.
Миссис Катц поднялась на ноги и кисло посмотрела не него.
— Извините, что вмешалась. Я просто старалась проявить внимание.
Она подхватила тарелки и потащила их в мойку.
— Идем наверх, — сказал Эдди.
Они поднялись по узкой, не застеленной ковром лестнице. Ступени скрипели под ногами. Комната Эдди находилась под самой крышей. Вначале там был чулан, но отец специально оборудовал для сына отдельную комнату. Чтобы войти туда, Кесси пришлось нагнуться. Потолок оказался низким и наклонным.
— После ужина я пошел выносить мусор, — сказал Эдди возбужденно, — и увидел, что на ручке входной двери висит вот что.
Он достал что-то из-под кровати и показал девушке.
Это была красная с синим кепка. Кесси вскрикнула.
— Внутри была записка, — сказал Эдди, достал ее оттуда и прочел: «Я снимаю шляпу перед водителем, убившим меня».
Глава 11
Снова наезд
В субботу утром Кесси оторвал от завтрака телефон.
— Кто бы это мог звонить в такую рань? — спросила ее мать, все еще одетая в ночную рубашку и халат.
— Есть лишь один способ узнать это, — ответила Кесси и взяла трубку.
— Алло?
— У меня плохое утро.
— Скотт? Что с тобой? — спросила девушка.
— Я уронил зубную щетку в унитаз, — ответил он. Кесси рассмеялась.
— Потише! — сказала миссис Мартин, не переносившая с утра громких звуков.
— Что ты сделал? — переспросила девушка.
— Что слышала, — огрызнулся Скотт. — Уронил щетку в унитаз.
— Как же ты ухитрился?
— Да уж, это надо уметь, — пробурчал парень. Кесси снова рассмеялась.
— Ты позвонил мне ни свет ни заря, чтобы сообщить о том, как ты невероятно неуклюж?
— Кажется, мне плохо, — сказал Скотт хриплым голосом.
— С тобой никогда не бывает ничего хорошего, — пошутила Кесси.
— Нет, правда, кажется, у меня грипп или еще что — нибудь, — возразил Скотт. — Кажется, я не смогу сегодня встретиться с вами.
— Вот те раз, — вздохнула девушка.
— Могла бы проявить сочувствие! — воскликнул Скотт. — Ведь я уронил щетку в унитаз оттого, что мне стало плохо.
— А ты ее достал оттуда? — спросила Кесси.
— Нет еще.
— Дочка, твой тост остынет! — крикнула мать из-за стола.
— Иду, — откликнулась Кесси и сказала в трубку: — Бедненький…
— Чем ты сегодня занимаешься? — спросил Скотт.
— Помогаю папе. Мы будем счищать старую краску с крыльца. А потом красить заново.
— Не позавидуешь, — сказал Скотт.
— Я уже давно обещала ему помочь, — сказала Кесси.
— Дочка, завтрак стынет, — снова позвала мать.
— Перезвони попозже, — сказала Кесси поспешно. — Поправляйся.
Она повесила трубку и вернулась за стол. Поддела тост на вилку, макнула его в сироп, поднесла ко рту и сказала:
— Ну вот, остыл.
— Сама виновата, — ответила мать. — Что нужно было Скотту?
— Ничего. Ему не терпелось рассказать мне о том, что он уронил зубную щетку в унитаз, — девушка утерла подбородок бумажной салфеткой.
— Ты так близка с этими ребятами, — сказала мать, пристально глядя на нее.
— Что ты хочешь сказать? — спросила Кесси растерянно.
— Ничего. Совершенно ничего, — ответила мать быстро. — Просто, по-моему, для девочки твоего возраста довольно странно дружить сразу с тремя парнями.
— А мне так не кажется, — ответила Кесси, отчетливо выговаривая каждый звук. — Они хорошие ребята.
— Я не говорю, что они плохие, — сказала мать. — Ладно, оставим эту тему. Я не хотела тебя обидеть.
— Я не обиделась, — ответила девушка и отодвинула тарелку. У нее больше кусок в горло не лез.
Кухонная дверь распахнулась, и вошел отец, раскрасневшийся от холода. В руках у него были два больших пакета из ближайшего хозяйственного магазина.
— Ну вот и я, — объявил он.
— Видим, — ответила мать резко. — Закрой дверь. А то нас продует.
— Я взял напрокат шлифовальную машину и принес тонну наждачной бумаги, — сообщил отец.
— Это означает, что ты всерьез собираешься заняться крыльцом? — спросила Кесси, улыбнувшись. Она понимала, что вопрос был дурацким.
* * *
Они с отцом трудились целый день.
— У меня еще никогда не было пыли от краски в волосах, — сказала Кесси после ленча.
— Она тебе идет, — пошутил отец, вытирая рукавом пот со лба. — Ты просто блестишь.
— Не хочу я блестеть, — ответила девушка. Продолжая работу, она думала об Эдди. О том, что у
него мог случиться нервный срыв.
Ей пришлось потратить много сил, чтобы отговорить его идти в полицию с признанием. Скотт и Уинкс тоже уверяли его, что это будет страшной ошибкой, и в конце концов уговорили подождать.
В четверг вечером Эдди и Уинксу снова позвонили. Все было как в первый раз. Сухой шепчущий голос повторил ту же фразу: «Вам не удастся сбежать».
Один лишь Скотт избежал неприятных звонков. И визитов.
Перед глазами у Кесси стояла красная с синим кепка. Как ужасно было держать ее в руках, сознавая, что она принадлежала мертвецу.
Сбитому ими человеку.
Кто же оставил кепку на двери у Эдди?
И кто звонил?
Сперва подозрения пали на Уинкса. Но подобные шутки с его стороны были бы слишком жестокими. К тому же он казался таким же встревоженным, как и все, хотя и делал вид, что какому-то глупому шутнику его не запугать.
Какому-то шутнику…
Но кто этот шутник?
Может быть, кто-то из тех, кто в ту ночь пересекал переезд Хэнсона? Или стоял на старом мосту, когда они сбили Брандта Тинкерса? Свидетель происшествия?
Если так, то это должен быть кто-то из их знакомых, сообразила Кесси. Кто-то, узнавший четверых друзей, знающий их телефоны.
Но это невозможно.
Переезд Хэнсона находился в нескольких километрах от города. Да и зачем кому-то тащиться туда ночью? Какая-то загадка. Таинственная и ужасная загадка.
— О чем ты задумалась? — спросил отец. — А?
— Ты как будто где-то далеко, — он улыбнулся ей, но глаза оставались серьезными.
Девушка не сразу поняла, что шлифовальная машина остановилась.
— Да так, ни о чем, — ответил она. — Просто о школе.
— Когда у вас весенние каникулы? — спросил отец, глядя на пропущенное ею